обматерят, а в худшем – окно сломают, да еще через трещину что-то кинут неприятное, так что инстинкт самосохранения помог выбрать нужный путь, хоть и с побочным эффектом в виде недовольства.
Даша сделала последнюю затяжку и выкинула сигарету, продолжая с кем-то переписку. На этом фоне она не заметила, как из-за угла появился я и встал прямо перед ней, испугав ее этим.
«Опять ты? Не пойду я с тобой никуда… Давай по-хорошему, отвали, а!!!» – истерично сказала Даша, полностью перевернув в сознании представление о ней. Там она была хорошей, нежной, умной, там она любила меня, а тут оказалась лицемерной, грубой, не такой…
Она взяла куртку и собиралась уже идти прочь, как быстрый удар пронзил ее сердце, а через несколько мгновений нож пронзил ее шею. Глаза, до недавнего момента злые и бездушные, в один момент стали совсем другими, добрыми, но вскоре закатились за веки и больше никогда уже не откроются. Тело медленно свалилось на землю, не издав никакого шума, я аккуратно исчез, оставшись незамеченным.
*****
Видение кончилось, вопросы добавились. Я мигом направился в сторону дома, обратив внимание на то место, где была убита когда-то любимая мною девушка, курточку уже кто-то подобрал…
Придя домой, я резко стал дышать, словно пробежал длинный марафон. Находясь в квартире, не мог стоять на месте и то и дело судорожно ходил в зал и на кухню, так бесчисленное количество раз.
Звонок.
– Але, Артем? Как ты? Уже освободился? – странным голосом спросила Людмила. Обычно она так говорила, когда ей что-то было нужно. Желание выполнять ее просьбы полностью отсутствовало.
– Здравствуйте, еще нет… – коротко ответил я, так как не был настроен на отговорки и долгие разговоры.
– Тут такое дело, опять из полиции пришли, тебя хотят опросить еще раз, ты когда сможешь прийти? – она говорила медленно, четко, как будто ее записывают, а в конце, вообще, показалось, что она на громкой связи.
– Завтра… я еще занят, а после не смогу, так как плохо себя чувствую, да ещё и телефон садит… – не договорил фразу и отключил разговор.
Без обдумывания я выключил телефон и сломал его об стол, так, что он распался на две части, и выкинул в мусорку. Такое я когда-то видел в сериале по НТВ, так как, если я даже буду скрываться, меня смогут найти по сигналу, если, конечно, захотят. На всякий случай выпил еще таблетку и стал думать. После звонка сознание стало ясное, мысли пошли хладнокровные, трезвые.
Если со мной хотят поговорить, рано или поздно меня вычислят и поймают. Дальше только два пути. Первый – это сумасшедший дом, где меня закроют на полжизни и будут сознание таблетками истреблять, превращая в овощ. Второй – это пожизненное заключение. Даже от мысли о нем стало страшно. Юридические познания у меня только из программ на любимом канале, слышал там все приближенно к правде. Однако не нужно быть профессиональным адвокатом, чтобы понять, что столько убийств никто не оставит просто так и наверняка участь остается только жуткая. А если брать еще в расчет слова врача, который сказал, что болезнь несерьезна, то вполне можно предположить, что второй вариант самый реальный. Мне только двадцать шесть, и всю оставшуюся жизнь провести в тюрьме? Ну, уж нет! Нужен план.
Дома находиться нельзя, у друзей и знакомых тоже. Хотя какая незадача – друзей все равно нет. Значит, первым делом пойдут сюда. Нужно бежать, лучше всего заграницу, там есть шанс, что не передадут назад, а еще можно устроиться беженцем и, вообще, получается новая жизнь. От мысли о новой жизни даже стало легче на душе, но это быстро прошло, и вернулась реальность.
Бежать надо было незамедлительно, так как полицейские могли нагрянуть в любую секунду. Все мои деньги находились на разных вкладах, которые не так уж и легко обналичить, без финансов в бегах делать было бы нечего. Родители! Точно! Они из старой формации и всегда откладывают на всякие вещи, наподобие черного дня, так вот, для вашего сына он настал, так что извините. Мама не один раз показывала мне, где хранятся их сбережения, чтобы в случае форс-мажора я бы смог ими воспользоваться. Забравшись в сервант и просунув руку в нужную щель, я нащупал большую шкатулку и вытащил ее. Внутри была небольшая шкатулка с украшениями, среди которых – золотое кольцо-печатка, которое мне подарили на двадцать пять лет, но я отказался носить, так как оно дорогое, и боялся потерять. Его возьму, так как оно, действительно, мое, остальное оставил. Внизу шкатулки лежали деньги. Рубли, доллары, евро. В пересчете на наши получилась неплохая сумма, немного больше, чем я накопил, но об этом думать было не к месту. Понимая, что и так сильно подставляю родителей, положил внутрь свою карту, написал на листке код от нее и все положил на место.
Деньги в кармане, теперь нужно собрать вещи на первое время. Шорты, на всякий случай, черный спортивный костюм, который приобрел совсем недавно и как будто берег на особый случай, нижнее белье, носки, на всякий случай парфюм, больше ничего не надо, все нужное возьму позже, незачем сейчас много вещей, будут только лишней обузой. У отца имеется старый походный рюкзак, который может в себя вместить немало вещей.
Я закинул одежду, достал все, что было в холодильнике, особенно нескоропортящееся. Так как я работал в магазине, мне часто разрешали забирать домой различные продукты, либо по хорошей скидке, либо вообще бесплатно. Консервы раздавали чаще всего просто так. Мясные консервы доставались реже, порой за них шла ожесточенная борьба, но в основном давали рыбу такую, как килька в томате или сайра, которыми был забит дома почти весь холодильник.
Доходило даже до того, что никто их брать и не хотел, только я всегда пользовался возможностью, так как понимал, что на еде порой можно сэкономить, такую практичность мне привила мама с самых ранних лет. Поэтому в путь на первое время взял множество консерв, так же взгляд пал на приготовленный недавно матерью плов. Хлеб в полном объеме тоже пошел в рюкзак, как и столовые приборы, а точнее нож, вилка и ложка. Через пять минут уже все было собранно. В дорогу я решил надеть старый спортивный костюм и кроссовки, так как более верным путем было бы идти менее людными местами, желательно лесом, а там шорты будут плохим вооружением, несмотря на то, что в штанах очень жарко в такую погоду.
Складывая последний штрих в виде щетки,
