Мелиса не слышала ни одного слова произнесённого Боди или Эдвардом. Она спала, но в её сне всё происходило, так, же как и на Яву, с кричащими от боли людьми и заливающимися от смеха злодеями. Зачем они собрались вместе и начали рыдать, и смеяться она не понимала, но чувствовала, что всё это было неспроста.
Пламя охватило всё его сознание. Оно сжигало всё на своём пути, оставляя при этом от угасших кусков памяти один лишь пепел. Всё сгорело, после, были слышны лишь крики людей и чей-то громкий как гром, пробивающий ясное небо смех. Он был далёким и не предназначался ни для кого кроме одного мальчика вылезшего из пылающих останков словно бы феникс, вновь возродившийся из своего пепла.
Его о чём-то спросили. Он совсем не знал, что нужно ответить. Ему казалось, что люди ждут от него чего-то, но вот только он не знал чего. Нога болела, и из неё постоянно что-то вытекало, что-то липкое и красное на вид.
Вдруг он произнес, обращаясь к собравшимся вокруг него людям:
— Я не помню. Ничего не помню. — на его лице читалась потеря. В мыслях творилась неразбериха. Ему захотелось вернуться домой, но он не знал где его дом, семья, друзья, все близкие ему люди, и он сам. — Где я? — его глаза наполнились слезами. — Кто я?
* * *
Треск. Эдвард слышал, как что-то скрёбется об деревянную поверхность стула. Он не смог открыть глаза, поэтому ему пришлось ориентироваться на слух. Сзади было слышно, как кто-то бормочет себе под нос какие-то ругательства. Эдвард потихоньку стал приходить в себя. Он вспомнил о ситуации, в которую попал вместе со своим товарищем. Он вспомнил о том, как попал в коллектор и о том, как получил чем-то тяжёлым по голове. При всём при этом его волновало лишь одна вещь: Вернувшаяся память. Вернулись воспоминания давно минувших дней, с каким-то новым понимаем прошлого, будущего и настоящего.
Скрип. Кто-то продолжал ворочаться на стуле. Эдвард понял, что время для действий настало, и открыл глаза. Он находился в маленьком помещение, которое по своему внутреннему строению сильно походило на затонувший пиратский корабль. Все стены были покрыты многолетними слоями пыли и ржавчины. Крысы, слонялись без дела по полу, так и, норовя пробежать по ногам Эдварда. Он с отвращением пнул одну из них.
— Я вижу, ты уже проснулся. Очень вовремя, знаешь ли. — сказал неизвестный громким и басистым голосом.
Эдвард, наконец, смог отойти ото сна. Он огляделся. За его спиной, на стуле, сидел связанный по рукам и ногам детектив. Переведя взгляд на себя, Эдвард понял, что находится в точно таком же положении, что и он.
— Что с нами случилось? — воскликнул Эдвард. — Где это мы?
— Я думаю это не то, что должно волновать тебя в данную минуту. Друг мой, у нас большие неприятности.
— Мы связаны и находимся, чёрт знает где. Естественно у нас большие неприятности!
— Это ещё не самое страшное. — голос детектива стал очень тихим. Казалось, будто он пытался преодолеть невероятные мучения в одной лишь попытке произнести эту фразу. Эдвард понял, что то, что собирается сказать детектив будет тем самым худшим развитием событий, которого он боялся больше всего (об этом варианте ему часто напоминали все его друзья предлогом не идти работать полицейским). — Под нами находится бомба.
— Бомба? — Эдвард запаниковал. — Не понял это что шутка? Если это так, то мне совсем не смешно.
— Ты что головой не думаешь? Мне в такой ситуации не до шуток! — грозно выпалил детектив. — Что кроме бомбы ещё может издавать такие звуки?
Эдвард замолчал. В полной тишине, охватившей всё вокруг, периодически слышался странный звук, напоминающий свои частым писком тиканье часов. Но этот звук не мог идти отчего-то маленького и безвредного, напротив он шёл от чего громоздкого и опасного, вгоняющего в ступор любого кто его услышит. Эдвард уже не сомневался в происхождение этого звука и был напуган не меньше чем его напарник.
— Ну, на что это, по-твоему, похоже? — спросил Мэттисон Холмс. — Это бомба. Или ты ещё сомневаешься в этом?
— О боже, — тихо вымолвил Эдвард. — Это и, вправду, бомба. Но зачем она здесь?
— Она здесь для нас, — детектив яростно начал волочится на стуле. — Но если мы с тобой так и будем продолжать разговаривать не по делу, то этих самых «нас» уже не станет. Давай лучше помоги мне сломать эти проклятые стулья.
Эдвард начал раскачиваться на стуле. Он подпрыгивал, мял, бил ногами, старался всячески поддеть и свалить его на пол. Но толку от всего этого было мало, казалось, что стул был сделан из кремния или алмаза и глупые потуги Эдварда не могли с ним ничего сделать. Вдруг он услышал, как что-то хрустнуло под ним. «Кажется, я сумел найти его слабое место» — радостно подумал Эдвард.
Он сделал рывок вперёд. Стул с оглушительным треском развалился на мелкие кусочки, позволив ошарашенному от случившегося Эдварду, свободно и без каких-либо проблем свалится на пол (верёвка уже не окутывала его тело и давала рукам и ногам свободно двигаться в пространстве).
Придя в себя, он быстро встал на ноги и взглянул на своего товарища сумевшего также как и он выбраться из плена. Мэттисон Холмс стоял в стороне, потягиваясь, и хрустя усталыми костяшками пальцев. После небольшой передышки, он подозвал своего напарника к себе.
Детектив указал на стоящий у его ног предмет. Чёрный цвет, прямоугольная форма и странное красное мерцание, сопровождаемое громким пиканьем, указывала на вполне себе очевидный факт — перед ними стояла бомба, и с ней нужно было что-то делать.
— Светится так будто бы это не бомба, а ядерный реактор, — Эдвард прикрыл лицо руками, от яркого света. — А я всё думал от чего это тут так светло. Как вы думаете, когда эта штука решит взорваться?
— Может через пять секунд, — детектив обождал отведённое время. — А может у нас в запасе целый час. Но не я, не ты,… а ты, кстати, знаешь, как обезвреживать бомбу?
— Нет. — ответил Эдвард.
— Но не я, не ты не знаем, что с ней нужно делать. Поэтому предлагаю оставить её для специалистов которых мы в любом случае вызовем сразу после того как выберемся отсюда.
— Вызвать? Точно! Наши рации. Мы ведь можем вызвать поддержку! — радостно воскликнул Эдвард. Он быстро начал рыться в своих карманах. К несчастью все они были пустыми, ни рации, ни чего-то ещё в них не было. Эдвард ударил себя по голове. — Ну конечно! Естественно этот урод отобрал у нас все, перед тем как связал. Нужно было догадаться об этом сразу.
— Я думаю, пора открыть эту дверь, — Мэттисон Холмс, не решив замечать яростных рассуждений Эдварда, указал на железную дверь, выступающую из противоположной от них стены. — Чем быстрее, тем лучше.
Эдвард с ужасом взглянул на неё. Ржавая, измятая и такая знакомая. Ему показалось, что раньше он где-то её видел. Вдруг его осенило:
— Эта ведь та самая дверь, которую мы обнаружили в канализации. Значит мы теперь…
— Внутри? — закончил за Эдварда Мэттисон Холмс. — Да. Этот докторишка закинул нас сюда. Зря мы тогда не остались наверху.
Подойдя к двери поближе, Эдвард с ужасом отшатнулся. В его спину врезался детектив и с удивлением взглянул на своего коллегу.
— В чём дело? Ты чего-то испугался?
— Там трупы, — перебарывая тошноту, выговорил Эдвард. — Снова трупы.
Мэттисон Холмс взглянул на два мёртвых тела лежащих рядом с дверью, облокотившиеся об стену и смотрящие на него своими пустыми глазницами. Как бы ни отвратителен был их внешний вид, как бы ни был ужасен запах идущий от их прогнивших насквозь тел, чувства, которые они смогли, вызвать у Мэттисона Холмса, были лишь грусть и тоска. Один из них был голым, заполненный крысами скелетом, другой одетым в форму работника скорой помощи юношей (его возраст можно было определить по нетронутым кускам кожи на лице). «Теперь они всего лишь корм для крыс в этом богом забытом кладбище отходов» — подумал детектив, со скорбью задумавшись об их плачущих матерях ждущих возвращения домой своих потерянных сыновей.
— Полагаю, наш убийца использовал форму работника скорой помощи как маскировку, — сказал детектив присев около трупов. — Заманил нас в ловушку, а затем запер здесь. Но зачем?
— Вы ищите смысл в его действиях? — удивлённо вопросил Эдвард. Он стоял поодаль от своего напарника, чуть оперившись на торчащую из стены трубу.
— Да ищу. — Мэттисон Холмс достал из кармана покойника какой-то предмет. Эдвард пригляделся. Это была фотография, на которой изображён молодой мальчик и какая-то женщина такого же возраста, что и он. На обратной стороне было что-то написано, а снизу нарисовано с использованием губной помады. — Ведь если я не найду смысл. — детектив повернул голову в сторону Эдварда. Тот заметил в глазах своего напарника яркое пламя огня, внутри которого (Эдвард не верил в то, что видел) находился человек, он кричал и танцевал в самом сердце этого воспламенившегося взгляда. Его крики, он мог слышать их, но не мог поверить в них. — То при следующий нашей встрече он будет умолять меня о пощаде. Но я и мой кольт свершим над ним праведный суд, и он получит по заслугам. Верь мне. Это случится.
