– Все в порядке, – выдавила я из себя улыбку, – сейчас я умоюсь, сварю кофе, и мы поговорим.
Она согласилась на мои условия. Я прошла на кухню, сварила кофе, после чего оставила его отстаиваться, а сама привела себя в порядок, смыв с лица ужасные разводы, когда-то именовавшиеся макияжем.
С первым глотком кофе настроение немного улучшилось. Я посмотрела на Сашу. Она глядела на меня с любопытством. Ее явно занимало, что же могло такое произойти со мной, если я была так выбита из колеи. Способности к правильному восприятию личностей у Саши присутствовали. Она понимала, что вывести меня из привычного спокойного состояния могло только нечто экстраординарное. Но рассказать ей правду я не могла. Во-первых, пусть труп отвратительного Бориса находит милиция. Я ей помогать не собираюсь. Устроить такое свинство с бедным бомжиком Витькой!
Конечно, можно ультимативно обменять у них труп Бориса на свободу Витьки. Но где гарантия, что на меня тут же не повесят убийство? Вдруг я злобная феминистка, отгрызающая у жертв члены? Или – упаси господи! – сексуальная маньячка? Нет уж, лучше злобная феминистка…
Впрочем, и то и другое меня не устраивало. Вообще мне не хотелось связываться с нашей ментурой. Поэтому я решила свое знакомство с трупом не обнародовать. Должен же кто-нибудь его обнаружить! Не сейчас – так через день… Через неделю. Через год. Через сто лет, наконец!
– Ну? – весело и спокойно посмотрела я на Сашу. – Я так понимаю – вы на что-то решились?
Саша опустила глаза в пол.
– Собственно, я не настаиваю, – безмятежно продолжала я, – давайте оставим вам ваши проблемы. Разбирайтесь с ними сами. Взрослые ребята… А ко мне, надо думать, ты пришла попить кофе…
Саша подняла глаза и решительно заявила:
– Я бы вам все рассказала. Если бы это зависело только от меня. Но Светка уперлась. Хотя помощь-то действительно очень нам нужна. Особенно ей.
– Так, может быть, мы с тобой поговорим? Я могу поклясться, что сохраню все в секрете…
– Таня, я надеялась, что она придет сюда. Понимаете? Мы так с ней договорились. Если она решится, то мы разговариваем все вчетвером. Но ни ее, ни Лешки… И вы пришли такая…
– Какая?
– Встрепанная… Я уже начинаю бояться. Вдруг с ними что-нибудь случилось?
Я усмехнулась:
– Встрепанная я не по их поводу, можешь успокоиться. А насчет твоих друзей у меня есть предложение. Мы честно ждем их еще полчаса. Если они не приходят, ты рассказываешь мне все, что тебе известно. Пойдет?
Она кивнула. Мой вариант вполне устроил ее.
* * *
Мы пили кофе и болтали. О чем угодно, только не о свалившихся на нас преступлениях. Сначала – о «Формуле-1». Потом о Сашином будущем. Знаете, чем современные дети отличаются от нас? Практичностью. Саша мечтала о будущем, которое могло бы обеспечить нормальное существование ей самой и ее родителям. Трезво оценивая свою внешность, печально признала, что секретарь-референт из нее не получится. Поэтому Саша собиралась в бухгалтеры! Представляете? Нет, кто-нибудь из нашего поколения мечтал о карьере бухгалтера? Мне лично если подобное и снилось, то только в виде ночного кошмара. Я и сейчас как-то не готова к тому, чтобы всерьез помечтать о карьере бухгалтера. Лучше, если я не смогу продолжить свою сыщицкую карьеру, я научусь играть на саксофоне и буду уличным музыкантом. Или рвану в актрисы. Только не бухгалтером! Это уж совсем не для меня.
Саша же совершенно спокойно поведала мне о знакомой девушке, которая работает сразу в трех фирмах, и поэтому у нее нет проблем с деньгами. У меня с деньгами тоже проблем не было. Но когда я предложила Саше свой вариант будущего, она поморщилась:
– Вы, Таня, все время находитесь в пограничных ситуациях. Нормальному человеку такой нагрузки и дня не выдержать. Что вы можете вспомнить сразу, когда я говорю вам: дело?
Я подумала. На ум, конечно, сразу пришло воспоминание о трупе отвратительного Бориса. Я передернулась. Бр-р-р…
– Ну вот, видите, – удовлетворенно улыбнулась Саша, – наверняка вспомнили чьи-то бренные останки. А я так жить не хочу.
Я вздохнула. Саша была в чем-то права. Но, боюсь, расчетные ведомости и разные дебеты-кредиты способны вызвать во мне еще большую дрожь, чем воспоминания о разбросанных по моему жизненному пути мертвых телах.
– Каждому свое, – признала я.
Полчаса прошло. Никого не было. Саша с тоской посмотрела в окно. Я спросила:
– Ну, и что будем делать?
Она пожала плечами. Я поняла, что ей совсем не хочется брать на себя ответственность, раскрывая чужие тайны. Значит, Светина тайна связана с неким позором? Впрочем, что сейчас является позорным для наших юных умов?
– Таня, – начала она нерешительно, – Света может меня не простить.
Я смолчала. Значит, мне опять ничего не скажут? Обидно, однако… Я лезла из кожи вон, чтобы вызвать человека на откровенность! И вот тебе – пожалуйста!
В это время в дверь позвонили. Я пошла открывать. Если это Света, мне может немного повезти. Открыла я дверь в состоянии светлой надежды.
Это действительно была Света. В ее глазах читался ужас, а на лице отчетливо виднелись следы царапин.
– Я больше не могу, – простонала она и почти свалилась мне на руки в глубоком обмороке.
* * *
Да уж, выдался нам с Александрой на голову денечек… То трупы валяются бессовестные, то девицы в исступлении на руки сваливаются…
Света оказалась тяжелой девушкой. Удержать ее без Сашиной помощи я бы не смогла. Но вместе мы управились. Дотащили бедную девушку до постели и водрузили ее потерявшее сознание тело на мои пуховые перины. После этого Саша с глазами, ставшими похожими на блюдца, выскочила в кухню, откуда вернулась с реактивной скоростью, держа в руках мокрое полотенце. Полотенце было тут же возложено на лоб несчастной Светы. От действия холодной воды ее мозг пришел в рабочее состояние, и она открыла глаза.
– Опять? – сурово спросила Саша.
Света кивнула. Из ее глаз потекли слезы.
– Я больше не могу, – прошептала она одними губами.
Саша промолчала. Она смотрела на Свету взглядом старшей сестры. Света еще немного порыдала и пришла в себя окончательно.
– Ну, и что мне с вами делать, девочки? – спросила я. Обе посмотрели на меня с интересом. Кажется, для них самих мои действия были еще не вполне определенны. Стоит ли делиться с Татьяной своими секретами, вот в чем вопрос…
– Можно, мы поговорим наедине? – робко поинтересовалась Света.
Я вынуждена была согласиться. Что ж. Пусть посекретничают. Авось придут к мудрому решению.
Я вышла на кухню. Что-то мешало мне оставаться спокойной. Мне не давала покоя жизненная деятельность отвратительного Бориса. Правда, сам Борис теперь безмолвствует, как народ в пьесе «Борис Годунов». Но вполне возможно, что…
Ладно. Пусть девицы насладятся обществом друг друга сполна. Я должна попробовать еще раз посетить местность, где недавно совершено убийство. В крайнем случае, если туда уже нагрянули менты, я смогу пройти к Пономаревым.
Должна же я сунуть свой любопытный нос в убийство… Кстати, кто его так удачно грохнул? Неужели встреченная мной синюшка? Никогда не думала, что среди них встречаются люди слова…
Я зашла в комнату. Может быть, девушки уже пришли к положительному решению. Пока я открывала дверь, я успела услышать обрывок фразы:
– … я не могу! Говорить об ЭТОМ!
И Сашино:
– Тогда тебе никто не сможет помочь…
При моем появлении все разговоры были прекращены. Так. Значит, мы еще не решились пойти на откровенность… Что ж. Пусть подумают еще. Я сообщила им, что у меня кончились сигареты и я вернусь через полчаса. Они кивнули. Кажется, мой уход их обрадовал. Обеих.
Я захватила с собой кисет с магическими косточками. Зашла на кухню и достала кости из кисета. Задумчиво посмотрела на них и кинула на кухонный столик.
«24+33+11». «Ваши авантюрные похождения, к сожалению, могут привести к неприятным последствиям. Может пострадать ваше здоровье».
Да уж. Может, лучше действительно прогуляться только за сигаретами? Негоже, чтобы здоровье-то мое страдало…
«Впрочем, вероятнее пострадает еще чье-то здоровье», – самоуверенно подумала я и улыбнулась. Я-то уж постараюсь свое здоровье поберечь… Как-нибудь.
И я вышла навстречу возможным опасностям навредить собственному здоровью с высоко поднятой головой и горделивой улыбкой.
Конечно, навстречу опасностям я постаралась одеться незаметно. Самыми идеальными учителями в этом деле – незаметности одежды – испокон веку являлись разные там киллеры. Правда, киллер – новая профессия. Поэтому испокон веку их не наблюдалось. Но уже за короткое время своего существования они полностью сумели обучить нас незатейливой одежде.
Вот и я постаралась одеться в черное. Черная шапочка, черная курточка и черные джинсы. Завершить туалет могли бы черненькие очки, но смеркалось. Да и погода стояла дождливая. А значит, нормальные киллеры не ходят в черных очках.
