— Итак? Ты смог заставить ее говорить? — спросил голос.
— А к чему? Лучше всего заставить ее замолчать раз и навсегда.
— Послушай, это не то, что было условлено. Ты должен был только убедиться, что они ничего не знают…
— Согласен, но совершенно очевидно, что как только она освободится, она тотчас отправится к Тентендену… Нет, спасибо, это слишком опасно для меня. Мы сможем быть спокойны лишь тогда, когда она не сможет ничего сказать.
— Но ты прекрасно знаешь, что если мы только тронем ее, то он не…
— Он будет делать все, что мы захотим. В том положении, в каком он находится, у него нет выбора. Но что это на тебя нашло? Раньше ты был более благоразумным.
— Да-а…. в сущности, ты, может быть, и прав. К тому же мы рискуем, что она сможет узнать наши голоса.
В пятницу утром Уэсту сообщили об исчезновении Роз Ричардсон. Он быстро закончил текущие дела и в середине дня уже был в Корби.
Инспектор Браун быстро ввел его в курс событий. Даже Тентенден казался обрадованным приездом коллеги.
— Больше ничего не известно? — спросил Уэст.
— Нет, к несчастью, — вздохнул Тентенден.
Браун, которого присутствие шефа приободрило, нашел в себе мужество пошутить:
— Только не спрашивайте его о том, не осматривал ли он силосную башню. Мы уже получили двадцать пять звонков, советующих это сделать.
— Людям здесь действительно нечего делать, кроме как заниматься глупыми советами.
Артур Тентенден с убитым видом пожал плечами. Все происходящее было для него тяжелым испытанием. Ввалившиеся глаза смотрели устало и мрачно.
— А машина девочки?
— Не найдена.
— Ни малейшего следа?
— Один есть, но слишком незначительный.
— Все же расскажите.
— Следы шин ее автомобиля обнаружены на небольшом участке дороги, которая ведет к дому Ричардсонов. Поблизости мы нашли следы той машины, которая находилась у типографии в ночь смерти Дженсена и Дорис Блейк. Значит, это проделали одни и те же люди. Но так как по-прежнему неизвестно, о ком может идти речь, мы ненамного продвинулись. Были найдены и следы обуви.
— Вы, конечно, сфотографировали их?
— Разумеется. Но не радуйтесь. Это все резиновые сапоги самого распространенного размера.
Браун покачал головой.
— Да-а! Говорю вам, что в этом будет очень трудно разобраться. Бесполезно говорить, что мы немедленно навестили по этому поводу Рагта. Но нас постигла неудача: это не его размер, и мы нигде не нашли резиновых сапог.
— А вы проверили, как он провел свое время вчера?
— Этим сейчас как раз мои люди и занимаются.
— Итак, больше ничего? — продолжал Уэст.
Он был не в состоянии скрыть свое разочарование.
Тентенден сделал безнадежный жест.
— Нет, ничего. Да, вот что еще: машина Роз была замечена Томом Кузинсом прошлой ночью.
— Том Кузине?
— Да, это один из шоферов типографии. Он возвращался на своем автомобиле после того, как отвез последний груз. Он уверяет, что встретился с этой машиной: она шла по направлению к ферме Соли. Он удивился, что она ехала с дальним светом фар и не выключила их, как полагается по правилам при встрече.
— Мне кажется, она не слишком придерживалась правил движения.
— Нет, конечно, но когда Кузине повстречался с машиной, он, к своему большому удивлению, увидел, что за рулем была не Роз Ричардсон, а мужчина. Все произошло слишком быстро, и он не смог рассмотреть этого человека, но уверен, что то был мужчина.
— К тому же, судя по его словам, фары этой машины должны были его слепить.
— Точно.
— Его свидетельство, мне кажется, нуждается в подтверждении, но это все-таки о чем-то говорит, и мы должны довольствоваться тем, что он видел. А что, водитель в машине Роз Ричардсон был один?
— Том не смог ответить на этот вопрос. Единственное, в чем он уверен, так это в том, что не Роз сидела за рулем.
— В котором часу это было?
— Примерно в десять тридцать. В подтверждение его слов полицейские, которые несли охрану у типографии, тоже говорят, что заметили машину. Она направлялась в сторону типографии, а потом свернула на дорогу, ведущую к холмам.
— Отлично… А где сейчас ведутся поиски?
— Суперинтендант Колчестера направил к нам подкрепление. Благодаря этой помощи мы проверили каждый карьер, каждый грот, каждую рощу. Мы проверяем всю местность и все реки.
— Надеюсь, что это даст результат. Роз Ричардсон очень красивая девушка. Нельзя ли рассмотреть такую гипотезу?
— Об этом уже думали, но пока без результата. За ней не знают никакого флирта. Я расспрашивал всех молодых людей, которые каким-либо образом общались с ней в последнее время, будь то на теннисе или в других местах. Ни малейшей зацепки. Может быть, она не смогла забыть Пола Ки?
— Не с ним ли она уехала?
— Это бы меня удивило… Уже больше года прошло с тех пор, как ее отец запретил ей видеться с ним, и она больше с ним не встречалась.
— Какое послушание! Я восхищаюсь родителями, которые умеют заставить слушаться своих детей.
— Сразу видно, что вы не знаете Сиднея Ричардсона!
— Но вы действительно не думаете, что двое влюбленных встречались тайком?
— Такой, какой я знаю Роз Ричардсон… Это бы меня удивило… Я полагаю, ее отец потребовал, чтобы она дала честное слово не встречаться с Полом Ки, и она его, конечно же, дала.
— Тем не менее это надо будет проверить. Браун, друг мой, позвоните в Скотленд-Ярд и попросите, чтобы выяснили, у себя ли Пол Ки и один ли он.
Браун отправился звонить в Лондон. Уэст обратился к Тентендену, который по-прежнему был подавлен и мрачен:
— Артур, расскажите мне о крови, обнаруженной на молотке.
— Она принадлежит к той же группе, что и кровь Дженсена. Более того, там было обнаружено несколько волосков.
— Принадлежащих Дженсену?
— Да.
— Значит, это действительно орудие убийства. А ваш друг Блейк? Что с ним?
— Я не видел его с тех пор, как его отправили в Колчестер. Кажется, он отказывается от пищи. Он остается неподвижным в своей камере и только повторяет, что невиновен… Учитывая ситуацию, я почти доволен, что он в тюрьме: по крайней мере его не смогут обвинить в похищении Роз, не так ли? Более того…
Звонок телефона прервал Тентендена. Он снял трубку.
— Да? Согласен.
Он повернулся к Уэсту:
— Пришел Сидней Ричардсон. Кажется, он в плохом состоянии, и будет лучше, если вы…
Они услышали поспешные шаги в коридоре. Дверь резко распахнулась. Появился Сидней Ричардсон, растерянный и бледный. Он сделал шаг к Тентендену, потом, овладев собой, повернулся к Уэсту.
— Итак?.. Вы нашли мою дочь?
— Послушайте, Ричардсон… — начал суперинтендант.
— Нет, не вы. Я обращаюсь к нему. Итак? Каков ваш ответ?
Роджер Уэст заставил себя говорить спокойно.
— Нет, мы еще не нашли ее.
— И вместо поисков вы протираете задницами стулья?!
Вернувшийся в этот момент Браун сухо ответил Ричардсону:
— Вся полиция округа находится в поисках, мистер Ричардсон.
— Все это лишь слова! Я жду ответа на свой вопрос: почему вы предпочитаете сидеть здесь, вместо того чтобы заняться поисками?
Он схватил Уэста за отвороты пиджака. Детектив резким движением освободился.
В кабинет поспешно вошла миссис Ричардсон и умоляюще проговорила:
— Послушай, Сидней, успокойся. К чему все это?
Она обратилась к суперинтенданту Тентендену:
— Артур, прошу вас простить его. Он сам не свой.
— Мы это знаем, миссис Ричардсон.
Директор, казалось, потерял весь свой запал. Он еще больше сгорбился и устало провел рукой по лбу.
— Роз, моя дорогая девочка!.. Найдите ее, найдите немедленно, а то будет слишком поздно.
— Я уверена, что эти господа сделают все возможное.
— Да, миссис, — ответил Тентенден. — Как только мы узнаем что-либо о ней, мы немедленно известим вас об этом.
Уэст прервал его:
— Мы выиграем время, если мистер Ричардсон наконец скажет нам все, что ему известно.
Тон инспектора Уэста был холоден, в его словах таилось обвинение. Он продолжал:
— Каждая минута может стать последней для мисс Роз. Если мы найдем ее слишком поздно, причиной будет ваше нежелание сотрудничать с нами, мистер Ричардсон.
Ричардсон выпрямился и уставился на Уэста.
— Мне не в чем упрекнуть себя. Вы не имеете никаких оснований говорить так. Вы знали, что она находится в опасности, и оставили ее без охраны.
— Нет, мы ничего не знали о том, что ее могут похитить… А вы? Вы это знали?
Директор молчал.
— Я задал вам вопрос, мистер Ричардсон.
— Откуда я мог это знать?
— Что так сильно беспокоило вас в последнее время?
— К чему эти вопросы! — воскликнула миссис Ричардсон.
