Я вспомнила, как на одну из школьных дискотек Аська наспор явилась в мешковине, обтрепанной по краям, типа той, что наши уборщицы мыли пол. Гордо оглядев с порога разряженных в шелка и гипюры соперниц, она смело пошла через зал к нашему школьному супер-герою и весь вечер танцевала до упаду, пользуясь бешеным успехом. Но я не стала рассказывать эту историю, ограничившись веским утверждением: Ассоль умеет производить впечатление на мужчин.
Аське померещился в моих словах какой-то подвох. Приблизившись, она в упор посмотрела мне в глаза.
— Сними-ка очки, подружка… Потрясающе! — Подвела она итог изучения моих невинных глаз, и направилась к выходу.
Нас уже ждали. Кавалеры вскочили, предлагая дамам кресла. Я оказалась между Ирой и Юрой и как раз визави хозяина застолья — Аркадия. Мы улыбнулись друг другу мимолетными, ничего не значащими улыбками. Он прекрасно выглядел в этом экзотическом интерьере — просто восточный шейх, принимающий у себя друзей. Даже загар казался темнее, а зубы сверкали, как у араба. Я впервые заметила, что на верхней губе Аркадия обозначилась узкая полоска усов.
— Мне мерещится, или вы успели загримироваться под Омара Шарифа?
— Госпожа Баташова невнимательна. Моим усикам уже ровно неделя. Правда, Ассоль?
— Чистейшая. Семь дней, пятнадцать часов. Всего две тысячи триста двадцать четыре волоска. — Отчеканила Ася, вопросительно посмотрела на своего соседа. — Если мы останемся здесь на ПМЖ, а ты станешь пашой, возьмешь меня в звездочеты?
— У меня на тебя, красавица, совсем другие планы. — Аркадий обнял соседку. — Но об этом позже. Надеюсь вы обратили внимание, что Ассоль сказочно преобразилась?
— Мы же не зря систему Станиславского два года долбили. Предлагаемые обстоятельства диктуют стиль поведения, образ мысли. — Заявил Юра. — Ты привел девушку в восточный дворец, и она стала одалиской. А человек, мечтавший всю дорогу о пожизненной диете, за этим столом превратился в Гаргантюа. Кто-нибудь поверит, что меня мутило! — Юра удовлетворенно погладил выпяченный живот.
…Обжорство, действительно, могло бы иметь трагические последствия, как и дегустация легких, но, как оказалось, на редкость пьяных напитков. Нам прислуживали молчаливые юноши в шальварах. Пряные ароматы неведомых яств смешивались с запахами фруктов и крепко заваренных мятных чаев. Тост следовал за тостом…
Я с трудом узнала себя в возлежащей на пышных тюфяках даме. Дама блаженно следила за возившимися в лозах винограда воробьями, слушая шелест фонтана и покусывала невероятно ароматный персик. Потом лениво перевернулась и опустила сладкие от сока пальцы в воду бассейна, в котором плавали золотые рыбки. Не хотелось отождествлять эту разнеженную вином и близостью красивых мужчин женщину с собой. Пусть лучше она попросит ещё вина, а потом позволит себя обнять, увлечь в дурманящую любовную игру, непрекращающуюся до утра…
— Слава! Можно я посижу у твоих ног? — Аркадий сел рядом и протянул бокал с вином.
Зажмурившись, я резко мотнула головой, чтобы вернуть ясность мысли. От обнаженного бронзового торса у меня кружилась голова и тело охватила блаженная слабость.
— Извини, что так по-пляжному макнулся в бассейн. Майка сохнет.
— А брюки? — Я недоуменно уставилась на странную одежду А. Р.
— Ну, не могу же я при дамах ходить нагишом. Господин Тропакис выделил мне шальвары из собственного гардероба, пока мои штаны сушат. Размер не совсем совпал. Ну, ничего, будем считать, что у меня бриджи. — Аркадий вытянул длинную ногу — присборенная шелковая ткань кончалась чуть ниже его колена.
Я прыснула:
— Это похоже на дамские панталоны прошлого века. Ничего смешнее в жизни не встречала!
— Потому что ещё не видела Юру в халате и феске.
— У нас что, карнавал?
— Играем в гарем. Я пришел тебя соблазнить… — Он насмешливо заглянул мне в глаза. — Ты удивительно красивая женщина. С золотыми веснушками и серебряными глазами.
— Какое восточное красноречие! Не хватает коралловых губ и темных, как ночь, кос. Но где Ассоль?
— Дремлет в тени, а Юра бдит рядом с опахалом. Единственно, кого упустил мой взор — это Игоря с Ирой. Но я знаю, где их искать. — Аркадий подмигнул.
— В заведении Тропакиса есть «кабинеты»?
— Не кабинеты, а комнаты отдыха, с массажем, соответствующей музыкой или оформлением. Ну, вообще, с чем пожелаешь…
— Чего же ты сидишь здесь?
— Соблазняю тебя.
— Все-таки решился унизиться до уговоров и страстной мольбы?
— Боюсь не дождаться, пока ты бросишься мне на грудь. — Аркадий взглянул на часы и нахмурился. — А знаешь, что гласит закон Мерфи? — Если какая-нибудь неприятность может случиться, она случается… Отсюда я делаю ещё менее оптимистический вывод: если чему-то, чрезвычайно необходимому, дать возможность улизнуть — оно обязательно улизнет… И вот… — Он пожал плечами.
— Что? Что-то потерял?
— Нет. Решил не дать возможность улизнуть. — Аркадий протянул мне руку и рывком прижал к себе.
Я действительно рухнула ему на грудь и даже не попробовала отстраниться. Потрясающе приятное ощущение! Объятия, которые не могли случиться и вопреки всему — случились. Прикосновение, которое не должно было волновать, но словно током ударило! Дыхание прервалось, сердце замерло…
— Экскьюз ми, ван момент, плиз…
Над нами склонился смуглый слуга, маня Аркадия за собой.
— Хозяин вызывает меня на небольшой разговор. — нехотя отпустил он меня.
— Впервые наблюдаю незамедлительно сработавшую теорию. Если какая-то неприятность может случиться…
— Нет, детка, здесь другой случай и другой закон. Закон Тайцева! Если мне очень нужно что-то, я не выпущу его из своих рук. А знаешь, что мне так позарез необходимо? — Аркадий, поднявшись, коснулся моей щеки. — Как всякому, одержимому манией величия, мужику, мне нужна Слава…
Я опрокинулась на пухлые, цветастые матрасы, лихорадочно соображая, что делать дальше? Сейчас вернется он и… — А, будь что будет! Ведь все это давно должно было случиться. И, наверно, так суждено… Так решено звездами…
— Фу! Меня просто опоили — резонанс в башке, как в соборе. — Аська, сжав виски, бухнулась рядом. — Где все?
— А. Р. Т. на аудиенции у хозяина. Игорек услаждает свою девочку в кабинете массажа. А Юрка?
— Юрка, наверно, опять «моет руки». Он сегодня что-то зачастил в туалет… Здорово здесь — сказка какая-то… Интересно, почем нынче сказки? — Откинувшись на шелковые тюфяки, Аська уставилась в вечереющее небо, на котором уже можно было рассмотреть совсем бледный, вверх рогами висящий месяц и стайку прозрачных звезд.
— Хотите шербету, девочки? — К нам с огромным блюдом в руках, прихрамывая, приблизилась Ира. — Ремешок у туфли оторвался. А ещё говорят Италия!
Сев рядом, она рассмотрела снятый босоножек на высоченной шпильке.
— Да, девочка, ты в своей майке не спарилась? Что-то вид уставший. Не удержалась Аська, отметив размазанную косметику и вспухшие губы Ирины.
— А у него щетина как стальная… Весь подбородок изодрал. — Она с наигранным смущением пощупала лицо. — Да и вообще — мужичок крепкий. Только дерганый какой-то. Трахается и все к чему-то прислушивается, как пограничник. «Служба, говорит, такая». Он кто, этот Игорек, охранник что ли? — Нам неведомо. Может, охранник, а может — генерал. В постели он, действительно, — маршал. — Не поворачивая обращенного к небу задумчивого лица, сказала Ася.
— Я думала, ты с шефом. Ну, с этим — А. Р… Извини, Игорь сам сказал, что свободный.
— Мы все здесь — свободные, — вон как те пташки. Славк, это воробьи, что ли? — Поинтересовалась Аська и тут же тоненько затянула «Дывлюсь я на небо, тай думку гадаю…»
Мы подхватили и пели до конца, зачарованные гулко кружащими под каменным куполом голосами…
… - Девочки, здравствуйте. Меня зовут Алик. Я работаю здесь переводчиком. Ваши ребята уполномочили меня отвезти вас на теплоход. Они уже там — срочный вызов из Москвы.
Мы разом сели, разглядывая гостя. Крепкий парнишка лет 25-ти, в джинсах и синей футболке, радушно улыбаясь, протянул обе руки, помогая дамам подняться.
— Ничего не забыли? — Оглядел он наш пиршественный зал. С хозяином прощаться не будем — у него вечерний намаз. Господин Тропакис просил передать, что всегда ждет здесь русских гостей.
— Простите… Алик… а почему они нас сами не предупредили? — Никак не могла я осмыслить ситуацию. — Что за невероятная срочность? Аркадий обещал вернуться…
— Мадам, мужчины не всегда исполняют обещания. — Он хмыкнул. — Вы же понимаете, бизнес — дело серьезное. Хуже, чем на войне. Что-то не так сладилось и, глядишь, наш Рокфеллер гол как сокол.
Мы расселись все в тот же «джип» и тронулись в путь. Настроение резко упало, но хмель мешал сосредоточиться.
