Вдруг в металлическую дверь подвала кто-то постучал. Игорь прислушался. Это не был условный стук, которым пользовались свои. Стучали кулаком, громко и требовательно.
Дворники всполошились. Женщины, обычно открывавшие дверь, вопросительно посмотрели на Мирзо. Тот отрицательно покачал головой. Все замерли. Была надежда, довольно призрачная, что это просто так – кто-то из жильцов ищет пропавшую кошку и решил заглянуть в подвал на удачу. Постучит и уйдет. Через минуту стук повторился. Все поняли, что дело серьезнее – хозяева кошек так не стучат.
Затем молодой веселый голос за дверью сказал:
– Эй, уроды, открывайте! Мы знаем, что вы там.
Мирзо подошел к двери, зачем-то стараясь ступать неслышно, и спросил.
– Кто?
– Хрен в пальто! – нагло ответил тот же голос. – Милиция! Проверка паспортного режима. Открывай, а то хуже будет!
Каждое слово усиливало страх в обитателях подвала. Мирзо не шелохнулся. Игорь оглянулся по сторонам. Второго выхода из подвала не было. Все стояли с растерянными лицами. Чувство загнанности, с которым он жил последний месяц и которое почти исчезло вчера вечером, появилось опять. «Что за жизнь такая? – подумал он с досадой. – И здесь достали! Есть ли вообще где-нибудь место, где меня оставили бы в покое? Ведь и в Красноярске найдут, чует мое сердце! Эх, оказаться бы сейчас подальше отсюда, в каком-нибудь другом измерении. Вот хоть бы и в начале девяностых. Уж я не стал бы зевать!»
В дверь забарабанили опять и заматерились.
– Сейчас петли срежем, – пообещал голос, обращаясь к Мирзо, – будешь за дверь платить. И профилактику от гриппа тебе сделаем, как откроем!
Игорь знал, что профилактикой от гриппа менты называют избиение. Он опять оглянулся по сторонам. Мелькнула мысль о бегстве через вентиляционные окошки, но он тут же ее отбросил. Туда могла пролезть разве что кошка, и то не сильно толстая.
Дворники бросились распихивать деньги из карманов в заранее устроенные тайники в стенах, под нарами и за трубами. Они с опаской оглядывались друг на друга. Существовал риск, что деньги заберут свои же, но он был относительным, а вот риск, что деньги, найдя их в карманах, отберут менты, был абсолютным и сомнению не подлежал.
Игорь вдруг понял, что он здесь рискует больше всех. Дворники – только заработанными деньгами, которые они еще не успели отправить домой, да депортацией на родину, что маловероятно. Мирзо – несколькими синяками за то, что не сразу открыл дверь. А он – своей шкурой, если они пришли за ним. Но может, это действительно проверка паспортного режима?
Игорь увидел, что Салим, стараясь быть незамеченным, встал из-за стола и пошел к своему аппарату. Остальные стали вылезать из-под нар и отряхиваться. Мирзо понял, что деньги попрятаны, и взялся за засов. Игорь еще раз оглянулся на Салима. Тот как раз нажал кнопку на боку аппарата, дверь открылась, и он стал подниматься по ступенькам. Игорь попятился за ним.
В дверь уже сыпался град ударов руками и ногами. Как только засов вышел совсем, дверь резко распахнулась, Мирзо получил грубый толчок в грудь и отлетел в сторону.
Игорь увидел двух милиционеров в форме, а за ними еще три фигуры в кожаных пиджаках. В одном он узнал того бандюка, которому врезал барсеткой по лицу, и понял, что никакая это, на хрен, не проверка паспортного режима, и зеленый «ниссан» ездил здесь не зря.
Он кинулся назад. Дверь аппарата уже закрывалась, и Игорь едва успел протиснуться в нее.
– Куда ты? – зашипел Салим, напирая на него грудью. – Сюда нельзя! Выходи давай!
– Извини, не могу! – решительно ответил Игорь.
– Ты не понимаешь, куда лезешь, – горячился Салим. – Тебе за это голову оторвут! А вместе с тобой – и мне.
– Когда? – деловито спросил Игорь, уже чувствуя себя в относительной безопасности за закрытой дверью.
– Скоро, – мрачно пообещал Салим, – долго ждать не придется.
– А если я выйду, – ответил он, – то оторвут прямо сейчас – за мной они пришли. Так что выбора у меня нет. Ты уж извини за хлопоты.
Салим посмотрел на него внимательно.
– Чувствовал я, что с тобой не все просто, – сказал он. – Но не думал, что это обнаружится так скоро.
Игорь развел руками. Салим отошел к пульту управления аппаратом. Собственно, пультом была вся стена кабины, от пола до потолка усеянная стрелочными индикаторами, кнопками и переключателями. Тускло горели утопленные заподлицо лампочки. Стена состояла из нескольких блоков с металлическими ручками спереди, чтобы можно было их выдвинуть и покопаться во внутренностях в случае необходимости ремонта. Вся аппаратура выглядела военной, сделанной с тройным запасом прочности.
Сверяясь с инструкцией на металлической табличке, приклепанной к стене, Салим быстро поворачивал переключатели и щелкал тумблерами. Стрелки приборов дергались и уходили вправо.
– Что ты делаешь? – шепотом спросил Игорь.
– Не мешай! – так же шепотом ответил тот, – а то собьюсь.
Где-то под полом кабины включился двигатель и стал негромко гудеть, набирая обороты.
– Нас же услышат! – испугался Игорь. – Выключи!
Салим только отмахнулся, лихорадочно щелкая дальше. Иногда он припадал к глазкам, устроенным на панели, и крутил расположенные рядом ручки. Игорь знал, что военные любят такие штуки – за глазками была шкала, а ручкой рядом надо выставить на ней определенные цифры. Это чтобы враг не подсмотрел. Ну и товарищи тоже, кому не положено знать.
Рядом с аппаратом послышались голоса.
– Ну где же они, мать их за ногу!
– Сюда посвети! Левее!
– Оп-ля! А это еще что такое? И гудит, блин, как промышленный морозильник! Поищи-ка, Коля, ломик, потычем эту штуку!
Игорь замер и посмотрел на приятеля. Говорил же он ему выключить двигатель! А теперь допрыгались! Салим, казалось, не обращавший до сих пор внимания на разговоры снаружи, вдруг схватился за живот и переломился пополам.
– Ой, блият! – застонал он сдавленным голосом, забыв вдруг о своем правильном выговоре, которым так гордился. – Шайтан тебя подери!
Игорь недоумевал – вроде пока не стреляли и ранить в живот его не могли. За стеной тем временем лом уже отыскали, потому что кто-то сказал.
– Ну-ка, ковырни вот здесь – где щель!
Салим поднял искаженное болью лицо к Игорю.
– Опусти рычаг! – сказал он сдавленным шепотом. – Быстро!
Двигатель под полом уже работал на всех оборотах, и аппарат вибрировал мелкой дрожью. В дверь ударили ломом. Салим свалился на пол и подтянул колени к животу. Было видно, что ему очень плохо. Игорь оглянулся на панель и растерялся.
– Какой? – спросил он. – Здесь их два.
– Левый! – простонал Салим. – Левый рычаг! Смотри не перепутай! Скорее!
Снаружи последовал новый удар лома, и кабина качнулась.
Рука Игоря как раз была около рычагов. Он оглянулся на удар и, не глядя, потянул один из рычагов вниз.
Гул превратился в пронзительный нарастающий вой. В глазах потемнело, на плечи ему навалилась огромная тяжесть, вынести которую не было никакой возможности. Он сполз на пол рядом с приятелем и потерял сознание.
Игорь очнулся первым. В кабине было темно и тихо. Во рту ощущался противный металлический привкус, в ушах звенело. Голова соображала плохо. «Нас разорвало! – вяло подумал он. – Это последние мгновения сознания, как у отрубленной головы».
Но оказалось, что голова не одна – он пошевелил руками, затем ногами и с радостью осознал, что они на месте. Со стоном сел, стараясь не задеть еще какой-нибудь рычаг. Все тело болело, как будто он накануне весь день таскал тяжелые мешки, в конце концов упал, обессиленный, под тяжестью одного из них, и забылся тяжелым сном, после которого можно проснуться, а можно и нет.
Он пошарил вокруг себя руками и наткнулся на Салима. Тот не подавал признаков жизни. «Помер! – испугался Игорь. – Черт! Только этого еще не хватало». Он нащупал в кармане зажигалку и трясущимися пальцами крутанул колесико. Дрожащий свет озарил внутренности кабины. Он поднес зажигалку к лицу приятеля, чувствуя страх от того, что это лицо может вдруг оказаться мертвым и застывшим. Очутиться в замкнутом пространстве вместе с мертвяком ему не хотелось.
К счастью, Салим был жив, только без сознания. У Игоря отлегло от сердца.
– Эй! – потряс он приятеля за плечо и, пародируя армейского сержанта, сказал. – Кому спишь, твоя морда? Подъем была!
– Уйди, урюк, – слабо откликнулся Салим, не открывая глаз. – К салагам ступай. А я – дембель! Понял?
Игорь несколько удивился такому повороту бессознательных мыслей приятеля и решил подождать еще. Вскоре тот открыл глаза и некоторое время молча смотрел на Игоря непонимающим взглядом.
– Ну как ты? – спросил Игорь.
– Уже лучше.
– А что с тобой было?
– Язва желудка. Приступ.
Игорь присвистнул.
– Надо же, как ты себя запустил. Ты же образованный человек – почему к врачу не идешь?
– Собирался, да все работа мешала.
