Я вдруг поняла, что Аришу, Алину и Женьку Бочаров и не собирался брать в заложники. Он просто разыгрывал передо мной спектакль, наслаждаясь тем, что царапает мне душу своими угрозами. В то самое время Люся с Васей уже сидели, связанные по рукам и ногам, в каком-то подвале. Взять в заложники бомжей — это практически беспроигрышный вариант. Их ведь никто не будет искать, даже если они исчезнут навсегда. Как это «никто»? А я? А я в лучшем случае, выполнив заказ на устранение Селезнева, буду вынуждена поскорее забыть обо всей этой истории. А в худшем — меня тоже устранят. Жуть какая-то! Ну просто девяностые возвращаются!
Осознав, что Люся с Васей будут живы и здоровы, пока моя операция находится в стадии подготовки, я встала и направилась к своему «Мини-Куперу». Сев за руль, я решила, что поеду в Сологубовку. Когда я была уже на выезде из города, завибрировала «серая» трубка. Достав ее, я поняла, что звонит Курбатов. Разговаривать с ним в салоне моей машины не было никакой возможности. Моментально остановиться и выйти из авто — тоже. Мало того что остановка на этом участке дороги была запрещена, так я еще и «хвост» срисовала в зеркало заднего вида. Только сегодня это была не черная «Мазда», а белая «Шкода Йети». Сергей Дмитриевич не стал долго ждать моего ответа и отключился. Я свернула в сторону продуктового гипермаркета, «Шкода» повторила мой маневр. Мне удалось довольно быстро найти парковочное место, а вот мой «хвост» был вынужден пойти на второй круг. Тем временем я выпорхнула из машины, быстрым шагом дошла до гипермаркета и, войдя в здание, сразу же направилась в… женский туалет. Только там я могла говорить, не беспокоясь, что водитель «Йети» меня подслушает.
Закрывшись в кабинке, я набрала Курбатова.
— Алло! — ответил он.
— Сергей Дмитриевич, здравствуйте! Простите, что я не ответила на ваш звонок — была за рулем.
— Я так и подумал. Ты сейчас в городе?
— Да.
— Я тут кое-что для тебя разузнал, но мне не хотелось бы говорить об этом по телефону. Ты можешь сейчас подъехать к моей конторе?
— Постараюсь, — ответила я после некоторой паузы.
— А чего так неуверенно? — Курбатов уловил нетвердые нотки в моем голосе.
— Нет-нет, я просто не поняла, вы предлагаете поговорить в вашем кабинете? — попыталась я напроситься в гости к полковнику ФСБ.
— Ну зачем же? Как подъедешь, позвони, я спущусь к тебе — поговорим в твоей машине.
— Дядя Сережа, я как раз собиралась ставить «Мини-Купер» на СТО.
— Что-то серьезное? — поинтересовался друг нашей семьи.
— Нет, фильтры надо прочистить, а то кондиционер стал плохо работать, — соврала я, чувствуя угрызения совести. — Так что я буду без машины.
— Ладно, тогда встретимся в сквере, ну в том, что находится неподалеку от моей конторы, — предложил Курбатов.
— Хорошо. Я точно не могу сказать, когда доберусь туда. Может, через полчаса, а может, и через полтора, — я подумала, что мне предстоит как-то запутать появившийся «хвост».
— Ничего страшного, я никуда не собираюсь. Жду твоего звонка, Полина, — Сергей Дмитриевич отключил связь.
Выйдя из туалета, я увидела парня, курсирующего вдоль касс и всматривающегося в глубину торгового зала. Мне бы удалось пройти мимо него незамеченной и выиграть некоторое время, но какая-то нерасторопная тетка деревенского вида наехала на него пустой тележкой. Тот вынужденно оглянулся, выругался в ее адрес, но потом увидел меня и направился следом за мной на выход. Так что с форой я пролетела. Сев за руль, я вывела машину с парковки и поехала не в сторону Сологубовки, а обратно в город. Водитель белой «Шкоды» не слишком скрывал, что пасет меня, точнее, совсем не скрывал этого. Он плотно висел у меня на «хвосте», не давая возможности оторваться. Я имела дело с профессионалом, и это осложняло мою задачу. Тут еще Алинка вздумала названивать на мою «белую» трубку. Мне было совершенно не до нее. Рискуя испортить отношения с подружкой, я злостно манкировала ее звонки, которые периодически возобновлялись.
Надо сказать, я не просто колесила по городу, пытаясь уйти от «наружки», а создавала видимость, что работаю, не обращая на нее никакого внимания. Описывая семью Селезнева, Бочаров упомянул, что его жена работает в пединституте, а сын трудится в городском бюро технической инвентаризации. Так вот, проезжая мимо этих организаций, я притормаживала и фотографировала. К сожалению, мне не было известно, чем занимается невестка Николая Александровича, работает ли она, водит ли дочку в садик. Иначе бы я и там засветилась.
Мне наконец выдался случай на какое-то время сбросить «хвост» — я успела проехать на зеленый сигнал светофора, а вот «Шкода Йети» остановилась на красный. При первой же возможности я свернула направо, заехала во двор, пересекла его и оказалась на улице, параллельной той, на которой находится Горовское управление ФСБ. Припарковавшись около продуктового магазина, я вышла из машины, перебежала через дорогу, зашла в другой двор, чтобы сократить путь, и вскоре оказалась в сквере, где мы договорились встретиться с Курбатовым. Я позвонила ему по пути, так что мне не пришлось его долго ждать.
— Здравствуй, Полина! Как Аристарх Владиленович поживает? — поинтересовался Сергей Дмитриевич, присаживаясь рядом со мной.
— Нормально.
— Значит, так, сначала о Селезневе. Полгода назад он действительно оставил службу в Следственном комитете, но не по своей воле. Произошла крайне неприятная история. Николая Александровича подозревали в получении взятки за закрытие уголовного дела. Однако доказательной базы для того, чтобы передать дело в суд, было недостаточно. Тем не менее карьера Селезнева на этом закончилась. Я поговорил кое с кем и выяснил, что, скорее всего, это была подстава. Николай Александрович не из тех, кто берет взятки. Напротив, у него репутация неподкупного следователя. А то дело, за которое ему якобы заплатили двести тысяч, и так не имело судебной перспективы. Ну не мог Селезнев вымогать деньги за его закрытие!
— Значит, его подставили. Интересно кто?
— Там какая-то темная история, — махнул рукой Курбатов.
— Сергей Дмитриевич, я не верю, что вам не удалось хоть что-то выяснить об этом.
— Полина, ты переоцениваешь мои возможности.
— Ой ли?
— Ладно, не хотел говорить, потому что это на уровне слухов, но ты вынуждаешь меня сплетничать. Говорят, все это было подстроено в самом же Следственном комитете. Вскоре после всей этой истории начальник СК перевелся в областной центр, что неизбежно повлекло за собой ротацию кадров, в которую Селезнев никак не вписывался. Его еще десять лет назад прочили в замы, но он так и оставался все это время на своем месте. Слишком уж Николай Александрович принципиальный, не умеющий прогибаться под начальство и обстоятельства.
— Неожиданно. А что вам удалось выяснить насчет Бочарова?
— Удалось, — многозначительно кивнул Курбатов. — Ты спрашивала, не было ли у него точек соприкосновения с Селезневым. Так вот, были. Год назад Сергей проходил свидетелем по уголовному делу, которое было у того в производстве.
— Что за дело?
— Двадцатилетняя Алена Дронова выпала из окна собственной квартиры, с шестого этажа. Рассматривались версии об убийстве, самоубийстве, но в конечном итоге следствие пришло к выводу, что это был несчастный случай. Примечательно, что Алена встречалась с Бочаровым и была беременна.
— Вот как? А Бочаров, значит, был не подозреваемым, а свидетелем? — Я скорее не переспрашивала, а размышляла вслух. — Интересно, очень интересно…
— Ты думаешь, что этот молодой человек мог вытолкнуть свою любимую девушку из окна? — уловил ход моих мыслей Сергей Дмитриевич.
— Любимую — вряд ли, а вот нелюбимую — мог, — предположила я.
— Хочу заметить, что у него есть неопровержимое алиби. К тому же Алена имела привычку сидеть на подоконнике при открытом окне.
— А чем занимается Бочаров, вам удалось выяснить?
— Да, он исполняет обязанности директора частного охранного предприятия…
— «Гриф», — продолжила я.
— Так ты, оказывается, сама все знаешь! А я время свое тратил, наводил справки, — Курбатов сделал вид, что обиделся.
— Я не знала, Сергей Дмитриевич, правда! Я догадалась в последний момент.
— У нас не один ЧОП и даже не два, но ты назвала именно «Гриф». Ничего объяснить мне не хочешь? — Курбатов уставился на меня немигающим взглядом.
— Не сейчас, я пока сама в полной растерянности. Такой молодой — и уже директор…
— ИО директора, — поправил меня полковник ФСБ. — Я тоже удивился, как же он в неполных двадцать шесть лет, не имея за плечами даже срочной службы, достиг таких высот? Хорошо, если в политехническом институте, который он окончил, была военная кафедра. Впрочем, объяснение нашлось довольно быстро — учредитель, он же директор, родной дядя Бочарова. У Ферапонтова сейчас серьезные проблемы со здоровьем, поэтому он и доверил фирму своему родственнику.
