class="p1">— Неужели?!
— А ты думал…
Автондил достал с каминной полки железный ящик. Открыл, и протянул Ткачёву листы бумаги, чуть пожелтевшие от жара.
— Ты ведь за этим пришёл?
Генерал внимательно изучил бумаги. И не мог скрыть растерянности и удивления.
— Акакич, так это копии.
— Скажи спасибо и на этом, Андрюша.
— Не лез бы в это, Автондил, — с укором покачал головой Ткачёв.
— Есть люди, генерал, которым я не могу отказать, если они о чём-то меня попросят…
Андрей Викторович уходя от дачи авторитета, остановился и обернулся. Он чувствовал, что всё было не так. Автондил спокойно отдал ему бумаги и не попросил в обмен ничего. Это не было похоже на авторитета. Говорить о патриотизме Автондила, вообще, не следовало.
Тогда что не так?!
В копиях документов фигурировали фамилии Бородкиной, Медунова, Погодина и председателя партийной комиссии крайкома партии Карнаухова. На данный момент все они, кроме исчезнувшего Погодина, находились в Лефортово — в изоляторе КГБ. И ждали приговора.
Приговор, конечно, будет суровым. Но копии документов, что держал в руке Ткачёв, могли его изменить. И для некоторых — не в лучшую сторону.
Фамилия Погодина — близкого человека Медунова, исчезнувшего с началом «икорного дела», как-то выбивалась из этого списка. Хотя… Если бы Медунов стал министром сельского хозяйства СССР, то Погодина бы перетащил с собой. Вроде, складывается… Но, всё равно, что-то не так.
— Хмель? Ты здесь? — негромко спросил темноту Ткачёв. Он знал, что его агент где-то рядом.
Так было задумано на случай, если Автондил вдруг проявит несговорчивость.
Хмель появился, как всегда, будто из ниоткуда.
— Пока я буду ехать к себе на дачу, сможешь проверить эти бумаги на предмет внесения в них изменений? — попросил Ткачёв.
— Викторыч, я не волшебник… Очень нужно?
— Было бы не нужно, не просил о волшебстве.
— Вот умеешь ты, Андрей… Ладно, я постараюсь. Жди меня ночью, и чайник чтобы был горячий…
Ткачёв ждал Хмеля.
От экспертизы копий зависело многое. В первую очередь — дальнейшие отношения с Автондилом. Ведь если авторитет поменял что-то в документах, значит, преследовал некую цель. Одна из возможных — подставить Ткачёва. А такая цель развязывала настоящую войну между воровским «обществом» и КГБ. Вот только зачем это Автондилу? В такой войне он явно не выживет.
Хмель пришёл под утро. Хмурый, злой и голодный.
— Ну что?! — спросил Ткачёв с нетерпением.
Вместо ответа агент бросил на стол тонкую папку из мягкого картона. Прошёл на кухню и поставил чайник.
Андрей Викторович открыл папку и взглянул на документы. Вместе с копиями в папке лежали оригиналы. И фамилии всех фигурантов отличались — в копиях были вписаны совсем другие.
— Где ты взял оригиналы?! — неподдельно удивился Ткачёв.
— Прости, Викторыч, но пришлось залезть в ресторан «Пекин». Там у твоего авторитета есть маленькая комнатушка с диванчиком, ванной и сейфом…
— И ты туда влез? — усмехнулся генерал.
— А что оставалось делать?! Заодно денежкой разжился. Ребят кормить надо, одевать, жильё снимать.
— Валюта в сейфе была? — вдруг спросил Ткачёв.
— А то! Но я не трогал!
Хмель заварил в большой кружке чай, отрезал толстый ломоть колбасы.
— С тобой, Андрей, только желудок испортишь. Одной колбасой питаешься. Домработницу бы нанял себе — пусть борщ варит, да по магазинам ходит…
— Что ты купишь-то в этих магазинах?
— Андрюш, у тебя генеральский паёк в Военторге. Лизу хоть попроси — она отовариваться будет для тебя.
— Не буду её просить, — насупился генерал, продолжая изучать документы. — Слушай, что за фамилии тут написаны? Горячев, Елин, Шеванидзе…
Хмель расхохотался.
— Дурень ты, Андрей. И авторитет твой тоже. В таких оперативных документах настоящие фамилии не указываются.
— А как же ночной посетитель Автондила? Он что, в этом не разбирается?
— Почему не разбирается? — пожал плечами Хмель, жуя бутерброд. — Очень даже разбирается. И твой Автондил сегодня утром в этом сможет убедиться. Когда увидит открытый сейф в комнатушке. А ночной посетитель сделал главное — документы сжёг. А в тех документах и были явные доказательства. А вот в этих так… филькина грамота. Переиграли тебя, Андрюша, твои западные «коллеги». Хотя… если фамилии Горячева, Елина и других всплывут позже в перехваченной оперативной переписке, то эти документы смогут служить доказательством.
— Слушай, — Ткачёв всё более удивлялся осведомленности Хмеля. — А как папка попала к первому секретарю Южноморска?
— Банально, — с набитым ртом ответил агент. — Прокуратура навела хороший шмон, когда раскручивали связи Медунова. Не обошлось и без вмешательства нашей конторы, факт. Скорее всего, оперативный агент ЦРУ где-то засветился, и передал папку с разработками Погодину. А сам быстренько слинял из СССР. Погодин, не дождавшись, сдуру попёр к Медунову, но прежде отдал документы в Южноморск — там и искать-то никто не стал бы. ЦРУ перехватило Погодина, но папки у него не оказалось. В результате Погодин исчез навсегда, но спецы его успели допросить, выяснив про Южноморск.
— Хорошая версия, — ухмыльнулся Андрей Викторович. — А зачем надо было убирать Погодина?
— У него могли обнаружить в крови следы препарата. Тогда Краснодарский край был бы «оккупирован» спецами КГБ. Значит, ЦРУ пришлось бы срочно менять агентуру и резидентов. Это время и большие деньги. Проще Погодина убрать.
— А знаешь что? — после некоторого раздумья Ткачёв протянул папку Хмелю. — Спрячь её.
— Ты не пойдешь с этим к Трефилову?!
— Нет. Не время. И Кудрявцеву не скажу. Но чувствую, что эти бумаги ещё вылезут наружу…
— Плохо, Андрей Викторович! Очень плохо!
Генерал Трефилов стукнул кулаком по столу.
— Как вы могли допустить, что документы будут сожжены?! Месяц работы коту под хвост! Что мне прикажете докладывать Андропову?!
— Внедрение агента в окружение Автондила требовало времени. А его у нас не было…
— Это не оправдание, Андрей Викторович! Теперь мы потеряли след, ведущий от Медунова к западным спецслужбам.
— Замечу, товарищ генерал-лейтенант, — нахмурился Ткачёв, стоя навытяжку перед Трефиловым. — Что у меня не было допуска к делу Медунова и Бородулиной. Возможно, изучив дела, я бы иначе провёл операцию.
Трефилов отчаянно махнул рукой.
— Да дело не в этом. А в том, что Медунова освобождают! КГБ оклеветало заслуженного партработника, героя социалистического труда и кавалера четырех орденов Ленина! Заместителя прокурора СССР Найдёнова отстранили от должности. А на него у Юрия Владимировича были свои виды. Вы понимаете?!
Ткачёв едва сдержал улыбку.
— Что такое?! — Трефилов это заметил.
— Возможно, вот эти бумаги как-то помогут, — Андрей Викторович достал сложенные листы поддельных копий.
Трефилов жадно прочитал копии документов. Бровь генерала удивленно выгнулась.
— Конечно, не совсем то, что надо, но… А где вы это взяли?!
— Мне их подарил
