коммерческого директора – противная возрастная тетка, меняющая наряды каждый день. Дорогие наряды! Куда смотрит руководство, интересно? Ясно же, что она ворует. Причем на пару с коммерческим директором. Тот тоже славился своей любовью к дорогим костюмам и фирменным сорочкам. С запонками! Не из пластмассы крашеной. А из серебра и даже золота.
Ворье! Кругом одно ворье!
– Все в порядке, Анна Степановна, – улыбнулся он ей одними губами и с энтузиазмом добавил: – Работаем.
– Дымом воняет почему? – свела она широкие брови к переносице.
Брови она себе сделала недавно. Татуажем назвала, когда он поинтересовался. И с гордостью добавила:
– Это сейчас очень модно.
По нему, так проще было бы углем нарисовать. Тогда хотя бы стереть возможно было бы. А так что? Ходить ей теперь до дней последних с такими черными коромыслами над глазами. Ужас!
– Так что жгли? Или курили?
Губы заместительницы коммерческого директора, в которые она регулярно что-то накачивала, съежились.
– Любовное послание сжег, Анна Степановна, – будто нехотя проговорил он и почувствовал, что краснеет. – Чтобы не попало в чужие руки.
– В наше время кто-то пишет любовные послания на бумаге? – вытаращилась она. – Сейчас все общаются посредством мобильной связи.
– Да. Пишут. Так надежнее.
– С чего это?
– С того…
«Дура! Идиотка разрисованная! С того, что из «облака» потом ни один специалист этого не извлечет. И никаких следов. Просто никаких, кроме пепла! Овца…» – пронеслось в его голове.
Но он, лукаво улыбнувшись, закончил иначе:
– Потому что так романтичнее.
– А. Понятно.
Анна Степановна тоже сделала попытку улыбнуться, но ее перекачанные губы никак не хотели подчиняться. Поерзали друг о друга и вернулись в обычное положение.
– Смотрите, осторожнее с огнем, – предостерегла его Анна Степановна перед тем, как исчезнуть за его дверью. – Сработает пожарная сигнализация, нас тут всех водой зальет. Никому тогда не поздоровится. Тем более будет известно, из-за кого потоп…
Вот! Вот о чем он не подумал, поджигая свой бумажный план в пепельнице. А из таких мелочей неудачи и складываются. И прежде чем на что-то решаться, надо не просто все обдумать, а предугадать все развития любых событий.
Он добросовестно поработал до обеда. Старался не отвлекаться. Но уже сидя за обедом в маленьком ресторанчике, как всегда в одиночестве, дал волю своим фантазиям. Проработал мысленно сразу несколько направлений. Счел, что каждое из них имеет свои изъяны и не может казаться безупречным даже такому дилетанту, как он.
– Это вам, – произнес мягкий голос молоденькой официантки.
Неожиданно на его стол поставили вазочку с кремовым десертом. Он обожал его, но никогда тут не заказывал. Потому что десерт был очень дорогим. По цене равнялся с основным блюдом.
– Я не заказывал. Зачем? – опешил он, подняв на девушку вопросительный взгляд.
– Наш постоянный клиент не дождался его, ушел. Но оплатил. Я подумала, что не стоит пропадать такому чуду. И решила, что вам мой экспромт понравится. Нет? Унести?
– Экспромт?
Он уставился на девушку, находя ее милой и глупой. Наверняка даже значения этого слова не знает. Брякнула просто так. А десерт принесла, чтобы нагоняй не получить от шеф-повара. Судя по ссылке под блюдом в меню, именно шеф колдовал над этим кремовым чудом.
– А платить?
– Платить вам не придется. Десерт уже оплачен, – широко улыбалась девушка.
И он сдался. Так давно хотел его попробовать. И коли случилась такая импровизация…
Импровизация! Это именно то, что ему надо взять в расчет. Насколько он знал, все всегда трудно просчитать, если человек по ходу импровизировал. Это касается и правонарушений. Как-то залез в статистику и поразился. Оказывается, тщательно планируемые убийства или грабежи рано или поздно бывают раскрыты, потому что попадают под заезженные схемы. А вот когда правонарушитель действует по ситуации…
Да, так он и поступит. Конечная цель у него есть. А прийти к результату можно разными путями, не так ли?
Он оставил официантке щедрые чаевые, мысленно похвалив дурочку за то, что она натолкнула его на важную мысль. Доработал до конца дня в очень хорошем настроении. И поехал туда, где его совсем не ждали.
– Ну что, Климова, поздравляю тебя. – Осипов влетел в ее кабинет, широко расставив руки и с силой раздувая ноздри. – Вот ты и дождалась!
– Ты о чем? – Маша отодвинула стопку жалоб от жильцов с ее участка, скопились за неделю.
– Вот ты и дождалась чрезвычайного происшествия в своей тихой обители. Я о твоем участке, старший лейтенант.
Осипов по обыкновению уселся на край ее стола, демонстрируя ей широко разведенные накачанные бедра. Маша поморщилась. Этот красавчик с зашкаливающим самомнением не просто ее раздражал, он временами ее так бесил, что очень хотелось на него орать громко и долго.
– Вступление закончилось?
Она встала с места и отошла, его ширинка находилась слишком близко. Кажется, он даже этого не заметил.
– Закончилось. – Он поиграл улыбкой: начав с загадочной, закончив печальной.
– Переходи к основной причине твоего появления.
– Ах да! – Осипов шлепнул себя по ляжкам. – Убийство у тебя на участке, Климова. Жестокое убийство.
– В смысле?! – Она побледнела так, что щеки заныли. – Почему я ничего не знаю?!
– Потому что звонок от соседей поступил всего лишь пять минут назад. И группа собирается на выезд. Ты с нами?
Конечно, она поехала с ними. И уже по дороге узнала, что убили Зинаиду Павловну. Да, да, ту самую, которую несколько дней назад защитил от лжеколлектора Карелин.
– Как это случилось? – спросила она у Осипова, поехав с ним на его машине. – Как и кто ее обнаружил?
Она мысленно запросила чудес: пусть это будет не Карелин, пусть это не он сунулся в квартиру убитой.
– Кто-то из соседей обратил внимание на приоткрытую дверь гражданки Сироткиной. Сразу оговорюсь: это не Карелин, – порадовал ее Осипов. – Какая-то пожилая пара вернулась домой после отдыха. Вышла не на своем этаже, по рассеянности нажав в лифте не ту кнопку. И обратила внимание на приоткрытую дверь соседки снизу. Позвали, позвали, решили заглянуть. Почувствовали сразу, что что-то неладное. Пошли по комнатам. А Зинаида Павловна лежит себе в кровати задушенной.
– Господи! – ахнула Маша, прикрывая глаза ладонью. – Кто же мог? Зачем?
– Мотив был у ее зятя. Он же нанял сводить тещу с ума того хмыря, как его…
– Кочкин.
– Ага, Кочкин. Зять его нанял довести тещу до дурдома, – внес уточнения Осипов, будто Маша успела об этом забыть. – Но это не зять.
– Откуда такая уверенность? – Маша покрутила в руках телефон, сверилась с навигатором. – Тебе лучше свернуть прямо здесь, на светофоре жуткая пробка.
– А этот двор сквозной?
– Да,
