Я слушала Альбину внимательно, прямо как Дельфийского оракула, при этом во мне боролись противоречивые, если не сказать взаимоисключающие, чувства. Страха и.., уважения, что ли, а может, даже и симпатии. Были в ней несомненный шарм и какое-то дьявольское обаяние, которыми, не исключено, она удерживала Тимура крепче, чем несуществующими хроническими болезнями. А выдержке ее оставалось только позавидовать - и двух часов не прошло, как она убила Варфоломея.
И я пошла на смертельный иск. Не ради истины, ради Тимура. Я должна была доказать и себе и Альбине, что ничуть не уступаю ей в дерзости. Собралась с духом и спросила напрямую:
- Если вы так со мной откровенны, может быть, скажете, за что вы убили Варфоломея?
В ответ она расхохоталась. Смех у нее был красивый, грудной и совершенно искренний.
***
Что вы там ни говорите, а побледнеть, как побледнела Альбина, по спецзаказу невозможно. Наверное, даже великая Сара Бернар на такое не сподобилась бы. Кончик аккуратного Альбининого носика покраснел, голубые глаза подернулись влагой, холеные ручки задрожали, того гляди и впрямь паралич разобьет. Ну и талантище!
- Если вы так шутите, - прошипела эта змея, - то это злая, очень злая шутка...
- Какие уж тут шутки! - Теперь я пошла в лобовую атаку, только моя смелость была безрассуднее Альбининой. Ведь ее подкреплялась пистолетом или чем-то еще, а моя - лишь любовью к Тимуру. Любовью, граничащей с умопомрачением. - И вы не хуже меня это знаете!
- Что за чушь вы несете? - Альбина вскочила.
Я тоже спружинила со стула и попятилась к двери, чтобы успеть удрать. Но прежде я выиграю это пари, я докажу Альбине, что не уступаю ей ни в чем.
- Немедленно объяснитесь! - потребовала Альбина. - Вы не уйдете отсюда, пока не объяснитесь.
Ну нет, если я решу, что мне пора уносить ноги, ее разрешения дожидаться не стану!
- Извольте, - парировала я, - вы знаете, что я была у Варфоломея перед вашим визитом, но не знаете, что я заходила к нему уже после вашего ухода. Так вот, во второй раз я застала только труп.
- Вы.., вы уверены, что он мертв? - Альбина снова рухнула в кресло.
- Абсолютно, - заверила я ее.
- Но почему вы решили, что это я его убила? - Альбинино возмущение производило впечатление вполне искреннего, но меня ей не провести.
- А кто же тогда? Я ведь вошла туда через пять минут после вас... Ну, через десять!
Альбина прижала к вискам ладони и наморщила свой высокий безупречный лоб.
- Значит, так... Помню, в приемной никого не было, только книжка какая-то валялась на полу...
- "Особенности налогообложения юридических и частных лиц", меланхолично вставила я.
- Да-а? - Она посмотрела на меня с уважением. - Названия я тогда не рассмотрела, зато удивилась. Вхожу, Варфоломей сидит за столом какой-то взъерошенный, в общем, не такой, как обычно. Спрашиваю, в чем дело, а он говорит: "У меня только что одна идиотка была..." Ой, простите... Ну вот, говорит, обвинила меня в том, что это я убил Тимура, а ты - это он имел в виду меня - мне в этом помогала. Еще добавил: не удивляйся, если она к тебе заявится, и я, как видите, не удивилась. До этой минуты.
- Значит, вы его не убивали? - уточнила я с насмешкой. - Тогда зачем вы вообще к нему пожаловали?
Альбина слегка порозовела:
- Он просил меня кое-что найти, и я пришла сказать, что не нашла того, что ему нужно...
- А что вы искали? - Я немедленно навострила ушки. Альбина замялась:
- Какие-то бумаги, что-то связанное с фирмой. Варфоломей думал, что Тимур хранил их дома. Но я все проверила и ничего не нашла, ровным счетом ничего. Вот и приехала ему об этом сказать...
- А что, по телефону сообщить нельзя было? - засомневалась я.
- Да можно было, конечно, - безропотно согласилась Альбина, - просто не так уж весело сидеть в четырех стенах после всего, что произошло. Я имею в виду смерть Тимура. Как бы я к нему ни относилась, все-таки двадцать лет жизни связаны с ним...
Ну и лицемерка! Просто образцово-показательная.
Альбина снова вскочила с кресла и забегала по комнате. Я с опаской наблюдала за ее перемещениями.
- Стоп! - отдала она приказ самой себе и остановилась как вкопанная. Я же там еще кое-кого видела!
Вот так штучка, быстро же она сориентировалась!
- Ну да, - не знаю, кого она убеждала, себя или меня, - возвращаясь, я вызвала лифт, а из него вышел тип... Он смотрел под ноги, но я все равно успела его разглядеть. Я же вам говорила, у меня профессиональная память на лица.
- Ну и как же он выглядел? - хмыкнула я. "Ври, подруга, да не завирайся".
- Довольно высокий, немного сутулый, но достаточно крепкий, можно даже сказать, спортивный. Теперь лицо, лицо... - Альбина свела брови к переносице и медленно провела ладонью по лицу. Такое ощущение, будто она собиралась вызвать на помощь духов. - Лицо - вытянутое, с тяжелым подбородком, надбровные дуги низкие, глубоко посаженные глаза...
Я невольно вздрогнула, да ведь это вылитый Урфин Джюс, ну тот тип, что курил на кладбище, чуть в стороне от траурной процессии. Что это, совпадение? Или тонкая игра? Пойди тут разберись. Я впилась взглядом в Альбинино лицо, пытаясь прочесть на нем тайнопись ее намерений.
Итак, она утверждает, что видела вблизи от офиса человека, похожего на Урфина Джюса, и такое теоретически возможно, я ведь тоже успела побывать там после нее. Как ни крути, а у меня нет прямых доказательств Альбининой вины. Эх, господи, как же трудно совмещать в себе одновременно судью и адвоката. Я бы и рада передать эти обязанности тем, кому за них деньги платят, только как же быть с Тимуром?
- Уже уходите? - встрепенулась Альбина.
Можно подумать, я заглянула к ней на чашку чаю с бисквитом!
- Мне нужно срочно кое-что предпринять, - процедила я сквозь зубы.
Времени у меня было в обрез, потому что мертвого Варфоломея или уже нашли, или найдут с минуты на минуту.
- А как быть с Варфоломеем? - окликнула меня Альбина. Я развела руками:
- А чем мы можем ему помочь? Ничем! К тому же... В офис теперь наверняка явилась секретарша, вызвала милицию...
Следовало бы добавить: "И теперь вовсю дает показания, в том числе и на меня", - но я смолчала. Мне и впрямь некогда было тут рассиживать.
Где-то на дне моей души вспыхнула яркая лампочка - Тимур. Уже несколько часов он оставался один-одинешенек, запертый в моей квартире, со сломанной ногой, в тревоге и смятении. По-хорошему мне следовало поскорее вернуться домой, чтобы окружить его заботой, но в свете последних событий не очень-то мне хотелось торопиться. То, что я узнала от жены своего супермена, сильно подпортило его реноме. Любить я его, конечно, не перестала, но любовь моя как-то ужалась и потеснилась, уступив небольшое местечко беспокойству за собственную судьбу, а она представлялась мне не слишком радужной, что неудивительно. Именно в моей квартире скрывался человек, которого все считали погибшим и вокруг которого происходили ужасные события.
Глава 10
НЕЗАБВЕННОМУ КОТИКУ ОТ КИСКИ
У ворот Новониколаевского кладбища - а я отправилась именно туда, а не домой - было довольно людно. Все знакомые мне личности наличествовали: вороватая старуха, как и накануне, вязала букеты, мошенник-бомж, неплохо поживившийся на моих чувствах, слюнявил растрепанный окурок. Я попыталась поймать его блуждающий взгляд, а бомж взял да и повернулся ко мне тыльной стороной, а потом и вовсе бодро заработал ногами и в считанные секунды скрылся за кладбищенской оградой.
- Эй! - крикнула я и бросилась за ним.
В то же мгновение наперерез мне прямо под ноги кинулся дурно пахнущий карлик, протянул грязную ладошку и заканючил:
- Подайте калеке на протез... Пришлось мне раскошелиться, хотя я не заметила у попрошайки особенных изъянов, по крайней мере, конечности были при нем. Какой протез он имел в виду, интересно? Заодно я поинтересовалась, как звать-величать моего давешнего приятеля, почему-то не желающего меня узнавать.
Мечтающий о протезе ханыга поскреб грязную шею, задумчиво посмотрел вслед беглецу и махнул рукой.
- А, этот... Неуловимый Джо. Кто скажет, что у кладбищенских аборигенов нет чувства юмора? Не будь я сверх всякой меры озабочена своими проблемами, непременно расхохоталась бы до слез.
А бомж-мошенник по кличке Неуловимый Джо словно сквозь землю провалился (опять кладбищенский юмор!). Где теперь его искать? Впрочем, еще неизвестно, будет ли от него толк, хотя в прошлый раз он и продемонстрировал кое-какую наблюдательность.
Я прошла мимо увешанного венками флигелька, в котором помещалась кладбищенская контора. Из приоткрытого окошка донеслось: "Э, нет, парень, не путай, пики козыри, а не черви!" Похоже, кладбищенское начальство снова резалось в карты.
Еловая аллея была безлюдна и сумеречна, а могилки по обеим ее сторонам выглядели так сиротливо, что сердце сжималось от жалости. Да, не самое уютное местечко, должна признаться. Странно, но вчера я чувствовала себя здесь по-другому, а все потому, что думала только о Тимуре, глаза мои были застланы слезами, а сердце полно запоздалым раскаянием. Подумать только, ведь с того момента прошло чуть больше суток, а как все переменилось.
