И если брат знал, где она находится, почему не позвонил вместо того, чтобы давать телеграмму? Ведь где есть телеграф, там есть и телефон.
Комиссар пожал плечами. Слишком много вопросов, слишком много ответов. Может, в телефонной кабине было слишком жарко, или у брата не было мелочи, или же он пытался дозвониться, но не получилось, — в таких отдаленных местах для разговоров по телефону нужно запастись невероятным терпением.
Наверняка и на другие вопросы можно найти столь же логичные ответы, будь у него время ими заняться; но временем комиссар не располагал и потому нажал на кнопку, вызывая Руя.
Антон Свердлик, слывший в лесах Мату Гроссо охотником-профессионалом, часто возвращался на свою базу в Санта Изабель де Аква Бранка с редкой добычей, но никогда ещё с такой необычной, как этот раненный, о которого споткнулся один из его носильщиков в кустах неподалеку от разрушенного моста. Антон услышал громкий удивленный возглас, оставил в покое обломки моста и тотчас устремился в лес. Одного взгляда было достаточно. Он сбросил поклажу, отложил ружье и опустился на колени, чтобы осмотреть раненого, а вокруг с серьезными лицами застыли его носильщики.
Антон тут же понял, что находка создает для него проблему. Охотник не собирался возвращаться в Санта Изабель раньше, чем через неделю. Но ему было совершенно ясно, что раненному понадобится большее, чем его скудная аптечка. Санта Изабель не могла похвастаться ни больницей, ни хотя бы врачом, но несколько индианок, в том числе его собственная жена, очень неплохо разбирались в лекарственных травах. Кроме того, столь ограниченного запаса лекарств Антону должно было хватить ещё на целых четыре месяца, пока он не сплавит вниз по реке очередную партию мехов.
Поэтому он присыпал рану минимальным количеством драгоценного пенициллина, прикрыл пальмовыми листьями и туго перевязал своей запасной рубашкой. Затем передал свою поклажу и ружье одному из носильщиков и осторожно поднял не приходившего в себя человека. Десять миль через джунгли — нелегкий маршрут, даже если руки свободны; но если приходится оберегать раненого от толчков, он превратится в кошмарный сон. Но другого выхода не было, и чем быстрее, тем лучше. Обидно доставить своего подопечного в деревню уже мертвым.
В Санта Изабель, на своей собственной кровати, в своей собственной хижине, в присутствии многочисленных свидетелей — местных жителей, столпившихся у двери, Антон готовился к неизбежной операции. Прежде всего он дал горевшему в лихорадке раненому столько виски, столько тот смог выпить, а затем ввел содержимое одной из двух оставшихся ампул с морфием. При этом он решил внести в список очередных покупок флакон эфира. Затем с помощью простерилизованного охотничьего ножа ему удалось выковырять пулю из раздробленного плеча.
К счастью, в строении людей и животных немало общего, а в анатомии зверей Антон разбирался великолепно. Недавний расход пенициллина почти исчерпал его запасы, зато вселил надежду, что не разовьется губительная инфекция. Теперь он предоставил пациента заботам своей жены и двух женщин, помогавших при операции крепко держать раненого.
Антон сделал все, что мог, и был убежден, что в лечении от жены будет гораздо больше проку. Поэтому он снова вызвал носильщиков из их хижин, взвалил на плечи снаряжение и оружие и вернулся в джунгли.
Вернулся он только через неделю. Сбросил поклажу у двери, вошел в полутемную хижину, подождал, пока глаза привыкнут к темноте, затем, улыбаясь, подошел к кровати. Ему было приятно увидеть, что ни усилия, ни медикаменты не пропали даром; раненый смотрел на него спокойным, ясным взглядом. При виде Антона жена безмолвно поднялась со стула у постели, где отгоняла мух, подошла к двери, подняла тяжелый узел и понесла к реке стирать.
Высокий белокурый охотник сел на освободившийся стул и гордо улыбнулся мужчине в постели, радуясь, что нашел его живым.
— E como vai o senhor?
Раненый попытался сесть, но застонал от боли. Антон наклонился, помог ему приподняться и опять откинулся на спинку стула. Мужчина смотрел на него, наморщив лоб.
— Вы говорите по-английски? — В его голосе слышалось отчаяние. — Есть здесь кто-нибудь, кто говорит по-английски?
Антон понял суть вопроса скорее по тону, чем по самим словам. Он покачал головой и попробовал заговорить на своем родном славянском языке. Тотчас же выяснилось, что это тоже ничего не даст. Тогда охотник предпринял последнюю попытку.
— Parlez-vous fracais?
Лицо раненого прояснилось, он облегченно вздохнул и ответил на том же языке.
— Благослови Боже родителей, которые были достаточно старомодны, считая, что джентльмен должны владеть французским! А я-то всегда думал, что он нужен только чтобы произвести впечатление на официанта! — Он улыбнулся блондину. — Боже, как приятно, когда можно объясниться! У меня масса вопросов. Почти неделю назад я пришел в себя, лежу здесь и постепенно схожу с ума. Что произошло? И где я?
— Вы в Санта Изабель де Аква Бранка. — Антон пожал широкими плечами. — Что случилось? Мы нашли вас неподалеку от моста. Это вы его взорвали? На чьей совести это дело?
— Мост разрушен? — Раненый, похоже, попытался увязать это известие с запутанной ситуацией, в которой оказался, но только покачал головой. Почему?
— Почему разрушен? Или почему я спрашиваю?
Антон на мгновение заколебался, прежде чем сменить тему.
— Мы разбили стоянку в лощине, примерно в миле от моста вверх по реке. В это время года туда на водопой приходит пума.
Он заметил вопросительный взгляд.
— Я — охотник. Хотя у пумы и не лучший мех, но все же в Уругвае и Аргентине на него есть спрос. — У него появилось ощущение, что он удалился от темы. — Во всяком случае, мы услышали взрыв. Когда примерно через час рассвело, поднялись наверх, чтобы посмотреть. И случайно нашли вас. — Он испытующе взглянул на человека в постели. — Как вас подстрелили? Мы не нашли ни вашего снаряжения, ни оружия…
— Я… — человек в постели внезапно осознал, что разговаривает со своим спасителем. — Я даже не поблагодарил вас за то, что вы спасли мне жизнь.
Антон, улыбнувшись, махнул рукой.
— Не за что. Здесь каждый сделал бы то же самое. Приходиться полагаться друг на друга, ведь нас так мало. У нас один общий враг джунгли, они же — наш общий друг. — Он пристально посмотрел на собеседника. — Но вашим врагом, похоже, оказался человек. Или произошел несчастный случай?
Молодое веснушчатое лицо затвердело; в голосе прозвучал металл.
— Это не несчастный случай! Согласен, я оказался наивным дураком, но…
Он внезапно умолк, отбросив эту мысль ради чего-то более важного. Оглядел помещение, как будто искал выход, затем вновь устремил взгляд на Антона.
— Мне нужно выбраться отсюда. Или, по крайней мере, передать сообщение. Телефона здесь, наверное, нет? Или телеграфа?
Антон улыбнулся.
— Телефон? Телеграф? Здесь, в Санта Изабель? — Он тихо рассмеялся. — Вы ещё не выходили из этой хижины и, следовательно, ещё не знаете, как велика — или, вернее, — как мала наша деревня. Я сам дал ей это название, чем очень горжусь. До того, как начали строить мост и сюда прибыли люди, чтобы определить, где пройдет дорога, о нас, наверное, никто и не слышал. Мы не отмечены ни на одной карте, и в нашей столице — Бразилиа — пожалуй, и вовсе ещё не знают, что мы есть. С другой стороны, мы не платим никаких налогов, — деловито добавил он, как бы стремясь остаться беспристрастным.
На лице пациента появилась растерянность.
— Где же тогда ближайший пункт с телеграфной связью?
Антон сдвинул брови и задумался.
— Порто Итапура, я полагаю.
— Это далеко?
— Ну, отсюда до Рио Парана в хорошую погоду на каноэ два дня. Потом ещё дня три-четыре — а возможно пять — смотря по погоде. Если повезет, попадет какой-нибудь речной пароход в сторону Буэнос-Айреса. Много времени на этом, правда, не сэкономишь, потому что обычно они на ночь пристают к берегу, но силы сбережешь.
Он вдруг поднял громадную ладонь.
— Конечно, я не имею в виду вас. Вы вообще не в том состоянии, чтобы отправиться в путешествие. И вам ещё лежать, по меньшей мере, целую неделю.
Больной не пытался возражать. Он уставился на солнечное пятно перед дверью и задумался. Потом поднял голову.
— Вы полагаете, через неделю я смогу уйти отсюда?
Антон пожал плечами.
— Думаю, да. Мы ещё посмотрим ваше плечо, но я надеюсь.
— Ага. А мост — то место, где меня нашли — он близко?
Рослый охотник улыбнулся.
— Близко, по меркам Мату Гроссо. Близко для птицы, но не пешеходу. Не в этих джунглях. Понадобилось целых два дня, чтобы доставить вас сюда, но вас пришлось нести. Если вы сможете идти, времени уйдет меньше, но не намного.
— Два дня? И вы меня несли?
