Наконец, предприниматель в сопровождении нового телохранителя двухметрового детины с бычьим затылком и мощными кулачищами - снова уселся в свою иномарку. Что-то хмуро приказал водителю.
Привычно пропустив перед собой "волгу" и нищенского "запорожца" детектив продолжил слежку.
Ничего особенного не произошло - Сидякин выбрался из машины возле родного под"езда. Равнодушно кивнул все тому же гаишнику и вошел в дом. "Вольво" уехала.
Очередной прокол? Как сказать, часто самая скорбная неудача оборачивается крупным выигрышем. Так было уже не раз. Но на сегодня расследование можно считать завершенным. Пострадавший бизнесмен сейчас уляжется в постель, вызовет домашнего врача, наглотается целебных пилюлей.
Теперь - на Костомаевскую!
Не дай Бог попасться на глаза бдительному гаишнику! Самый тупоголовый мент сообразит, что вторичное появление знакомого "жигуленка" - не простое совпадение. А гаишника к тупоголовым не причислить - извилины работают на полную мощность. Вот и пришлось использовать проходные дворы и незнакомые переулки.
Как и подозревал Романов, в условленном месте компаньона не оказалось. Для окончательного успокоения детектив прогулялся возле входа в аптеку, постоял у газетного киоска. Петьки не было. Развеселый баламут, небось, давно сидит в офисе, забросив ноги на стол, попивает пивко и с интересом оглядывает мощные телеса Маньки.
Но в офисе Дружинина тоже не оказалось, Романов нашел его... у себя дома. Благо, компаньон имел дубликат ключей и согласие хозяина на появление без приглашения. Лежал Дружинин на диване в гостиной, с оголенным торсом, бледный, под глазами синяки, раскрытый рот жадно глотает воздух. Короче, состояние, если и не умершего, то кандидата в пациенты морга - точно.
Но не только вид компаньона поразил Романова. Возле больного хлопотала... Дашенька! Меняла какие-то примочки, давала пить, соболезнующе морщилась, что-то любовно нашептывала.
-- А ты что здесь делаешь? - максимально суровым тоном спросил Романов, не обращая ни малейшего внимания на "умирающего". - Кто разрешил устраивать из моей квартиры отделение больницы?
В ответ - манерное передергивание плечиками, широко раскрытые глазища. Такая же самодеятельная артисточка, как и Дружинин!
-- Забыли, дядя Рома? Сами же дали ключи, разрешили...
--Значит, предки продолжают квасить?
-- Не то слово - вторую бутылку приканчивают. Третяя уже раскупорена... Вот я и решила почитать у вас.
Тонкий пальчик с недетским маникюром указал на стопку книг, снятых с полок. Мопассан... Золя... Лев Толстой... Солидный набор, ничего не скажешь!
-- Заодно потренироваться на сестру милосердия?
Романов приподнял только-что положенную на низ груди пострадавшего примочку. Синяк размером с кавказский лаваш. Сомкнутые веки Петьки дрогнули, он пару раз постонал, но во взгляде не видно страдания, скорее
- блаженство, которое ему доставляют заботливые девичьи ручки.
-- Кончай придуряться! И застегни штаны - мужскую принадлежность потеряешь!
Дашка с наигранным смущением похихикала, прикрыла покрасневшее лицо растопыренными пальчиками. Дружинин подчинился. Мало того, опустил ноги на пол, сел, прислонившись к спинке дивана.
-- Спасибо, лапочка, - по котовски прижмурившись, поблагодарил он девушку. - Сейчас меня по другому станут лечить, поэтому лучше пойди на кухню и заткни ушки ватными тампонами. Потомок императора может и тяжелым матюгом запустить, у него не заржавеет.
Кажется, Дашке страшно не хочется покидать гостиную, обещание матерных сравнений не очень-то пугает ее - родители в подпитии имеют привычку выражаться только на подзаборном языке. Но Романов, на ходу выдергивая брючной ремень, медленно направился к непослушной соседке.
-- Ладно, ладно, иду... Сказали бы прямо: посекретничать требуется, все дела. Что я слабоумная, не понимаю, да? Так и быть, что-нибудь вам сготовлю - мужики всегда голодные. По бате знаю.
Дождавшись, когда из кухни донеслось возмущенное позвякивание кастрюль и сковородок, Роман плотно закрыл дверь и уселся рядом с компаньоном.
-- Говорить можешь или отвезти в больницу?
-- Могу. С больницей погодим, авось, без нее оклемаюсь. Кажется, падаль бандитская сломал мне ребро... Слушай внимательно и не падай в обморок. Видову похитили!
-- Как это похитили? Когда?
Передохнув, Дружинин постарался более или менее подробно рассказать об утренних событиях. Описал портреты похитителей - узколобого и волосатого. Посокрушался, что не успел запомнить номер "каблучка".
-- Дела! - озадаченно почесал затылок Роман. - Честно говоря, ничего не понимаю. Если похищение красотки организовал ее муж, какой смысл тогда заказывать расследование? Да еще пытаться расправиться с соперником...
-- Как это расправиться? Валуян убит?
-- Не Валуян, а Сидякин. Слава Богу, живой...
Пришел черед удивляться компаньону. Действительно, ситуация - явно алогичного свойства. Оба помолчали, переваривая неприятные и, главное, непонятные известия.
Частным детективам заказывают слежку за женой некоего бизнесмена, которую подозревают в супружеской измене. Известно имя ее любовника, мало того, указывается адрес квартиры, в которой они встречаются. Единственно, что скрыто, - фамилия обманутого мужа, но оно легко вычисляется.
Отказываться от выгодного заказа - невероятная глупость! Тем более, в период безденежья, угрожающего самому существованию сыскной фирмы.
И тут начинается непонятное. Похищают Видову. Покушение на ее любовника. Кому нужно все это? Заказчикам? Абсурд! Выложить немалую сумму в виде аванса, нацелить детективов на конкретных людей - ради чего, спрашивается?
-- Знаешь, Ромка, у меня - деловое предложение.
-- Интересно! Слушаю.
-- Откажемся от этого заказа - он ничего доброго нам не сулит. Меня, кажется, уже исключили из игры - ребра поломаны. Пожалуй, ты прав, придется ложиться в больницу. Тебя едва не отправили на тот свет. Ведь неизвестно, кому предназначался взрывпакет: вшивому бизнесмену или тебе? Самое разумное - позвонить старому бандиту - имею в виду твоего Ванваныча, и отказаться. Дескать, передумали, дельце не по зубам, слабы в коленках...
-- И возвратить полученный аванс?
В ласковом вопросе таится явная издевка. Компаньоны понимают - возврат баксов попросту невозможен. Прежде всего потому, что добрая треть уже израсходована: ликвидирован должок по арендной плате, на квартал вперед уплачено за телефон, газ, электричество... Казалось бы, мелочевка, ничто, а на поверку - больше тысячи баксов
-- Авансы не возвращаются! - ершился Дружинин, с болезненной гримасой потирая туго затянутые полотенцем ребра. - В сыске тоже могут быть неудачи. Даже чаще, чем в других профессиях... Будь другом, отвези в больницу пошевелиться не могу.
Романов охотно согласился. После того, как втащил охающего компаньона в приемное отделение, развернулся и поехал к Сидякину. Отказываться от продолжения слежки он не собирался, непонятные события только подстегнули охотничий азарт.
* * *
Романов думал увидеть в квартире бизнесмена если не шикарную, то, во всяком случае, приближенную к шику обстановку. Этакую выставку богатства и благополучия. Вместо этого - скромная по бизнесменовским меркам четырехкомнатная квартирка, обставленная древней полированной мебелью. В стенке - не "панасоник", а отечественный "рубин". Повсюду - книги. Толстенные тома энциклопадии, полные собрания сочинений зарубежных и российских авторов, какие-то брошюры и сшивки.
-- Люблю чтиво, - добродушно улыбался Сидякин, словно издеваясь над своим несовременным хобби. - Захочется взбодриться - бери забористый боевик, успокоиться - читай Льва Толстого или Фенимора Купера... Нет, не то - Купер тоже изрядно будоражит нервишки. С удовольствием читаю Фрейда. Недавно осилил Карнеги...
Хозяин квартиры ласково поглаживал переплеты книг, некоторые листал. А Романов все больше и больше удивлялся. Вот пошло времячко - ворюги и бандиты читают и перечитывают классиков, интересуются психологическими опусами!
А почему, собственно, он решил, что хозяин - бандит? На лбу не написано, соответствующее досье не заведено, протоколы допросов свидетелей и пострадавших отсутствуют. Обычные подозрения - не основание для обвинения...
-- Еще как любит! Так увлекается, что о жене забывает!
В комнату не вошла - вплыла изящная женщина. Распущенные по плечам белокурые волосы, большие голубые глаза, мягкий овал лица. По внешности
- не больше двадцати пяти лет. И от подобной прелести немолодой муж сбегает к любовнице?
-- А вот это уже непростительно! - вежливо наклонив голову, возмутился Романов. - Женщины, там более, такие прелестные, как вы, заслуживают обожания... Романов Роман Борисович, - представился он.
-- Надежда Ларионовна, - улыбнувшись, отрекомендовалась женщина. - К сожалению, рыцарские времена канули в Лету, мужчины больше заняты не любовью - бизнесом... Прошу к столу!
