— Вот об этом мы и будем размышлять, — ответила я.
* * *
Это случилось у самого дома Светина. На этот раз нам встретился не таинственный человек в спортивном костюме, а трое братков классического телосложения, в кожаных куртках и тяжелых, устрашающего вида берцах.
— Как вы думаете, по чью душу они здесь тусуются? — шепнула я на ухо клиенту.
— Очень хотелось бы, чтобы это было не так, но скорее всего по мою, — мрачно ответствовал Виктор Владимирович. — А как вы думаете, кто их послал?
— Есть серьезные подозрения, что наш старый добрый знакомый — господин Эрмитаж.
— Но мы же пришли к выводу, что скорее всего он не убийца.
— Но экологию он нарушал, и, я думаю, ему было бы чрезвычайно неприятно, всплыви эта информация. Ладно, — я положила руку на кобуру. — В скорейшем будущем все станет предельно ясно. Стойте здесь.
Я не спеша направилась к парням. Те смотрели на меня с некоторым удивлением, нервно барабаня пальцами по бедрам. Однако я догадалась, что им известно, что телохранитель Светина женщина, и они, вероятно, ожидали моего появления.
— Добрый день! — вежливо поздоровалась я, стараясь улыбнуться как можно более обворожительно.
— Добрый, — мрачно ответствовал мужик, который выглядел заметно постарше остальных. — Такая красивая барышня, а в такое, извини за выражение, дерьмо лезешь…
— Деньги не пахнут, — философски изрекла я, готовая в любой момент выхватить пистолет из кобуры.
— А ты еще, я вижу, и умная, да?
— Есть немножко.
Двое других молчали, созерцая беседу своего старшего товарища со мной. А тот продолжал:
— Брысь с дороги! Мы только поговорим с твоим клиентом, трогать его не будем.
— Поговорите со мной. Можете считать меня его официальным представителем.
— Э, ты тут шутки с нами не шути, а то знаешь, что будет!
— Я на полном серьезе. Мой клиент послал на переговоры меня. Понимаете, природа не наделила его красноречием и ораторскими способностями.
Старший из троицы нахмурился, его рука потянулась к поясу.
Я его опередила, пистолет очутился в моей руке почти мгновенно. Два других хотели начать стычку, но предводитель махнул рукой, останавливая их. Ребятки отказались от своих намерений, но лица их оставались напряженными. Тот, который был за главного, наоборот, принял расслабленную позу. Он поглядел на дуло моего пистолета и криво усмехнулся:
— Что ж ты такая нервная? Мы ведь правда только побеседовать хотели…
Я спрятала пистолет.
— Давай беседовать, но учти, реакция у меня молниеносная. Нас этому в разведке специально учили.
— В разведке, говоришь? А я ведь тоже в разведке служил…
Мужик снял куртку, закатал рукав и продемонстрировал мне татуировку, указывающую на то, что в прошлом ее обладатель имел отношение к разведывательному подразделению.
— До сержанта дослужился.
— А потом в бандиты пошел. Ай-яй-яй! Нехорошо!
— А ты где служила? Наверняка в каком-нибудь спецподразделении. Насколько мне известно, девушки просто так в армию не попадают.
— Так точно, в спецподразделении. А как учат там, можешь себе представить. Так что советую со мной вести себя поосторожней.
— Ты меня не пугай! Скажи лучше, какого хрена вы не в свои дела лезете?
— А вы о чем? — состроила я невинную мордашку.
— О том! Какое вам дело до того, загрязняет Андрей Арсеньевич окружающую среду, или нет? Мы проверяли! Никакого отношения к экологии вы не имеете. Это что за дела? Бизнесом вы ведь тоже не занимаетесь?
— Беспокоимся за судьбы детей. Не хотелось бы, чтобы они радиоактивными продуктами питались и мутировали, как чернобыльские телята.
— Ты мне зубы не заговаривай! Я что, не знаю, что без личной выгоды в такие дела лезут только истинные святые или круглые дураки и сумасшедшие? А ни ты, ни твой клиент ни на тех, ни на других не похожи. Так в чем же дело?
— Долго объяснять, — вздохнула я. — Но скажу вам честно, больше этим мы заниматься не будем.
— Это ты мне лапши на уши повесить хочешь или и правда угрозу собственной жизни ощутила?
— Ни то, ни другое. Просто похоже, что господин Леснин — не тот человек, который нам нужен. Так что давай договоримся. Мы больше к твоему хозяину не лезем, а ты убираешься своей дорогой. По рукам?
— А ты не шутишь?
Я прекратила паясничать, сделала серьезное лицо и покачала головой:
— Я серьезно.
Собеседник мой хмыкнул:
— Ладно. Слово разведчика?
— Слово разведчика.
— Пойдемте, ребята! — крикнул своим товарищам амбал.
Братки тупо завращали головами, а их начальник уже решительным шагом направлялся прочь. Я глядела ему вслед. На полпути к повороту за дом он остановился и помахал мне рукой:
— Счастливо!
— Счастливо!
Я вернулась к Светину.
— Ну как? — поинтересовался он.
— Вроде все уладила. Это люди Леснина, как я и предполагала. Беспокоятся за благополучие шефа. Один из них, который главный, — бывший разведчик. — Я немного помолчала, а потом добавила: — Все равно я этим бандитам не доверяю…
Только я произнесла эти слова, как краем глаза засекла едва уловимое движение за углом дома, со стороны, противоположной той, где скрылись братки. Я словно в воду глядела! Несколько мгновений спустя стало ясно, что бандиты не отказались от своих намерений, а решили просто обогнуть дом и напасть на нас с тыла. А еще бывшим разведчиком назывался! Меня вдруг охватила совершенно неуместная обида, которую я, впрочем, тут же подавила. Необходимо было действовать.
Реакция, как всегда, меня не подвела. Мои пальцы легли на курок как раз в тот момент, когда прогремел первый выстрел. Я ответила бандитам тем же, одновременно с силой толкая Виктора Владимировича так, чтобы он упал на асфальт.
— Ложись! — что есть мочи завопила я.
Бандиты приближались. Я увернулась от очередного выстрела и разом разрядила обойму. Мне удалось попасть одному в ногу. Тот скорчился на земле.
Остальные двое оставили своего товарища стонать от боли, а сами побежали к нам. Я прикрыла клиента, и шальная пуля оставила не первую и не последнюю вмятину на моем бронежилете. Я отреагировала, и месть моя была достойна.
Пуля моя задела руку бандита, в которой тот держал пистолет. Ладонь разжалась, оружие со звоном ударилось об асфальт. Раненый бросился в сторону, и я осталась наедине с бывшим разведчиком. Безоружный Виктор Владимирович лежал, прикрыв голову руками, лицом вниз.
Бывший разведчик — именно так я для удобства прозвала своего главного противника — выстрелил. Промахнулся. Ответный огонь. Тоже промах. Выстрел. Я увернулась. Выстрел. Моя неудача.
У противника закончились патроны в обойме. Я прицелилась ему в плечо. Спустила курок. Пусто. Моя обойма также пуста. Я бросилась на противника. Последний не ожидал от меня такого. Разумеется, этим я и воспользовалась, произвела захват запястья, которое вывернула так, что разведчик уронил оружие. Теперь мы сражались врукопашную.
Бывший разведчик быстро сообразил, что к чему, и пришел в себя. Он произвел бросок через бедро, и я больно ударилась затылком об асфальт. На несколько секунд мое сознание помутилось, а когда я очнулась, то обнаружила, что продолжаю вести бой. Совершенно машинально я произвела захват шеи и пыталась сдавить сонную артерию противника локтем.
Бывший разведчик высвободился из моих объятий и распрямил сжатую в кулак руку. Удар пришелся по лбу. Масса неприятных ощущений. Наверняка на этом месте в течение продолжительного времени будет красоваться презамечательнейшая шишка. Я распрямила ногу. «Маваши-гири» по скуле. Противник пошатнулся. Не теряя времени, я произвела серию ударов в голову. Самочувствие противника ухудшалось на глазах. Однако сдаваться он не собирался, что я поняла после того, как получила тяжелейший удар коленом в область брюшного пресса. Отчего-то в памяти всплыла картинка из школьного ученика анатомии, изображающая соответствующую мускулатуру. Я согнулась, присела, в голове мелькнула мысль о бесславном проигрыше. И тут соперник допустил ошибку.
Он раскрылся. Я не совсем поняла, почему он так себя повел, ведь опытный боец — а я не сомневалась, что именно к этой категории мой враг и принадлежал, — прекрасно осведомлен о том, что такое солнечное сплетение. Естественно, я не преминула воспользоваться выпавшим на мою долю шансом. Превозмогая боль в животе, резко выпрямилась и стремительно ударила прямыми пальцами в уязвимую точку. Получилось!
Бывший разведчик потерял сознание и рухнул прямо на меня. Я отскочила в сторону, ловко подобралась к бандиту сзади, уложила его лицом к земле и скрутила руки за спиной.
— Виктор Владимирович! — позвала я.
Светин поднялся на ноги. Лицо его было мрачным.
Браток с простреленной ногой продолжал вопить от боли. Может, я ему раздробила кость? Другой исчез в неизвестном направлении. Это мне не совсем нравилось. Бывший разведчик никак не приходил в себя, что порядком начало действовать мне на нервы. Хотелось покончить с этой невразумительной ситуацией как можно скорее.
