Было около часа ночи, когда я оказалась на центральной улице Аткары, двигаясь по ней со скоростью сорок километров в час.
Торопиться уже было некуда. По-моему, я совершила большую глупость, приехав сюда. Найти в чужом городе Виктора Колесникова, не зная ничего про его вторую жизнь, было невозможно. Поколесив по улочкам, я развернула машину и повела ее в обратном направлении. Черт меня дернул послушать свой внутренний голос. К тому же коленка болит.
А может, рано сдаваться? Детектив Таня Иванова заблудилась на улицах ночной Аткары. Заголовок в газету, да и только.
Будем рассуждать логически. Колесников отправился на встречу со своими «коллегами по работе». Где может происходить такая встреча?
В ресторане. Точно. Только есть одно «но»: немногие рестораны работают до такого позднего часа.
Дальше по списку стоят ночные клубы. Реально. Осталось только проверить их все, эти ночные клубы. Вот работенка!
А если этот вариант также отпадает?
Остается чей-либо особняк, территория частного предприятия, чистое поле, в конце концов.
М-да… Работы много. Даже больше, чем нам того хотелось бы. С чего начнем?
И вообще, с фига уголовники стали собираться по ночам? Днем, что ли, времени мало?
Вот идиотизм.
И все-таки я нашла Колесникова. Вернее, его «девятку».
Изрядно попатрулировав по городу, я обнаружила, что с ночными клубами здесь напряженка, особняки, растущие в основном на окраине города вдоль трассы на Тарасов, ведут мирную и невидимую для простых смертных ночную жизнь, а вот неподалеку от автопредприятия с многообещающим названием «Суперсервис» обнаружено большое скопление автомобилей престижных марок: «Ауди», «Вольво», «Хонда» и, конечно же, «девятки», среди которых была одна с номером Е 529 СЕ.
Мои часы показывали три часа ночи. Я обзевалась, словно хакер, просидевший трое суток за компьютером, не смыкая глаз.
Машину оставила немного поодаль в кустах посадок, вдоволь натрясшись по кочкам, пока искала подходящий аэродром. Не хотелось, чтобы тачка мозолила глаза завсегдатаям этого фешенебельного места, и в то же время автомобиль должен быть хоть немного, но под руками. Как сказал бы граф Дракула, высосавший кровь у попавшей под горячую руку летучей мыши: «На всякий случай».
«Суперсервис» был обнесен забором из бетонных плит, в изобилии изготовляющихся на одном из ЖБК. На наш славный город их приходится целых шесть штук.
Честно говоря, я устала лазать по заборам, но делать было нечего.
Стараясь не обращать внимания на боль в колене, я ухватилась за шершавый край и подтянулась так, что голова торчала над плитой. Со стороны могло казаться, что она отделена от туловища и медленно поворачивается вокруг своей оси сама по себе. Я стала внимательно осматриваться со скрупулезностью ирокеза на тропе войны, не торопясь перемахивать на территорию врага. Еще успеем.
Вроде бы все было спокойно. Ни одной живой души на лесной поляне, хотя в приземистом одноэтажном здании во всех окнах горел свет.
Хоп! Я подтянула туловище кверху и села на край.
Господи, до чего неровно наши специалисты льют плиты. Было такое впечатление, будто я взгромоздилась на огромную расческу с жутко острыми зубьями. Если не хочешь, чтобы твою задницу разорвало пополам, быстрее спрыгивай.
Что я и сделала, оказавшись в тылу неприятеля.
– Стой спокойно, не то получишь пулю под лопатку!
Я почувствовала, что в спину уперся холодный ствол и послышался скользящий звук снимаемого предохранителя.
– Подними руки…
Я сделала так, как меня просили.
Узловатые пальцы общупали меня по всей амплитуде, ровно на шесть секунд задержавшись в районе груди. Скотина, ишь чего захотел!
– Иди! – Меня толкнули в спину. Прямо в позвонок.
– Куда?
– В дом.
Развернуться и размазать дядю по асфальту? Соблазн был велик. Чего я этим добьюсь? Свободы. Но в то же время путь в логово организации мне будет закрыт. Медведю лучше не возвращаться к улью – пчелы будут настороже.
К тому же было уже поздно. Навстречу нам спешил парень с фигурой снежного человека.
– Кого поймал, Гоша?
– Не видишь? К нам бабы через забор так и лезут.
– Чего ты на нее «ствол» наставил?
– Мусоров только под стволом и держать.
– С чего ты взял, что она – мусор?
– Слишком резво сигает. Ментовская баба – это точно.
Собеседник Гоши замолчал, видимо, ворочая ручкой запуска двигателя единственную извилину в голове.
– Иди вперед! – Ледянистая субстанция снова чуть не сломала мне позвонок.
– Осторожней! – не выдержала я. – Нельзя обойтись без тычков в спину?
– Иди!
На этот раз удара не последовало. Достал меня этот придурок, сил больше нет.
Входную дверь мне пришлось открывать самой. Мы оказались в длинном узком коридоре без окон с тусклой лампочкой начала века. В глаза стал тут же въедаться сигаретный дым, по той причине, что с десяток молодцев стояли, подперев лопатками крашенные голубой краской стены, и соревновались, кто кого обкурит.
Кто бы, вы думали, был одним из них?
Виктор Шмон.
Надо было видеть, как он вытаращил глаза. Пожалуй, появление на Красной площади голого Ельцина не вызвало бы в человеке такого недоумения.
Я тут же кинулась к нему, начав «игру», которая могла окончиться отнюдь не аплодисментами.
– Витенька, милый! Я так хотела к тебе, а со мной посмотри как обращаются!
Витенька так и застыл, открыв рот.
Мой конвоир тормознул. Я обернулась посмотреть, кто же это тыкал меня стволом в позвоночник, и получила счастье лицезреть мужика сорока лет, коренастого, как орангутан, стриженного почти под ноль и со шрамом на верхней губе. Это был тертый калачик, сразу видно.
– Я не понял, Шмон! Это что же, твоя баба? – выпятил нижнюю губу мой конвоир.
Колесников зашевелил губами, словно сурдопереводчица в теленовостях, и выдал что-то вроде:
– Э-э-м-да…
Я решила отомстить своему мучителю, который наставил синяков на нежную девичью спину.
– Он мне чуть позвоночник не сломал! – завопила я и замахала руками, пытаясь сделать это как можно более неуклюже. Именно так совершают свои разборки рыхлые домохозяйки.
Пару раз по морде дяде все-таки попало.
– Да в рот тебя!.. – заорал орангутан, в свою очередь размахивая автоматом, единственным аргументом в его пользу. – Шмон, уйми ее, пока я не сделал ей еще одну дырку где не надо!
Открылась дверь помещения, в которое и вел коридор. Из него выглянул мужчина в очках в тонкой золотистой оправе, как у Горбачева. Типичный адвокат.
– Что здесь происходит?
Вождь апачей, который пленил меня, не стал играть в парижские тайны.
– Эта сучка проникла на нашу территорию. Говорит, что приехала к Шмону.
Горбачевские очки блеснули недобрым светом.
– Зайдите сюда.
В комнате, напоминавшей раздевалку в бане, стоял стол, за которым сидели шесть человек разнокалиберной внешности, из которых двое принадлежали к национальности, вышедшей с подножия горы Арарат.
Меня завели внутрь и поставили «к стенке». Еще несколько минут, и сюда зайдет взвод красноармейцев с винтовками, чтобы привести в исполнение решение революционного суда. Вместо этого в помещение завалила толпа молодежи, до этого курившая в предбаннике. Любопытство, понимаете ли.
– В чем дело? – спросил здоровенный мужик с крупным щербатым носом и голосом, как у вороны. – Что за баба?
– Перелезла через забор и базары развезла. Говорит – к Шмону приехала.
Виктор подошел ко мне вплотную, шмыгнул носом и стал оправдываться:
– Ревнивая она, вот и тащится за мной повсюду. Я же говорил тебе, Танька, по делу еду. Какого хрена поперлась за мной?
Молодец, Колесников! Как говорится, спас положение.
– Погоди, Шмон… – сказали горбачевские очки. – Расскажи сначала, где ты ее подцепил.
– Да что случилось-то? – недоумевал Витек. – Ну, глупая баба. Будто вы не знаете… У женщин мозги, как у курицы.
– Все не так просто, – покачал головой мужчина в очках. – А если она из ментов? Не ты ее подцепил, а она тебя. Такой поворот событий не берешь в расчет?
– Да что вы, Николай Иванович! – По лицу Колесникова потекли струйки пота. – Нормальная баба, все при ней.
– Вот сейчас мы и проверим, все ли при ней! – захохотал мужик с бритой головой, который сидел за столом.
Я обвела глазами всю честную компанию и произнесла:
– Я могу сказать пару слов в свое оправдание?
Хрипатый дядя посмотрел на меня взглядом вышибалы парижского отеля и открыл рот, чтобы произнести какую-то фразу исторического значения, но не успел.
Дверь в помещение распахнулась с грохотом Ниагарского водопада, и внутрь ворвались люди с автоматами. Они открыли огонь по членам парламента, которые совсем не ожидали вторжения. Охранники, которые должны были находиться на своем посту, из любопытства приперлись, чтобы посмотреть на меня, и прошляпили нападение на объект.
