- Особенно не гони, соблюдай все правила, в том городе встретишься на заводе с Прониным, отдашь деньги напрямую и тебе с утра загрузят в багажник две упаковки деталей. Документацию на них получишь подлинную. Все будет оформлено по закону. Никакие гаишники не придерутся. Но перед тем как выехать из города, притормозишь на Садовой улице, дом двенадцать. Это частное строение, недалеко от железнодорожного вокзала. Машину оставишь на соседней улице, к дому не подъезжай. По адресу зайдешь ровно в десять часов утра, ни минутой позже и ни минутой раньше. Спросишь, когда ближайший поезд до нашего города. Тебе скажут: "Ваш поезд уже ушел", - и передадут сверток. Он по весу небольшой, чуть более килограмма, но если его стоимость выразить в золоте, то под тяжестью этого слитка весы закачаются. Так что будь осторожнее: исчезнет посылка - и ты покойник. Сам понимаешь - это будет справедливо!
- Я тебе не Филя, знаю, на что иду! Груз-то куда доставить, к тебе сюда?
Этот, казалось бы, невинный вопрос смутил Кулеша, который после явной заминки поспешно ответил:
- Привезешь груз на автобазу, поставишь в гараж и иди домой. На этом твои заботы закончатся. Кто заберет посылку - не твоего ума дело, не вздумай следить. Поставишь машину и гуляй.
- А если кто посторонний груз возьмет, пока машина без присмотра будет? Я за это отвечаю?
- Еще раз повторяю: поставишь машину на место и уходи. Груз без присмотра не останется ни секунды. Только тебе лишнее знать ни к чему: крепче спать будешь. Тебе больше надо бояться конкурентов наших и наркоманов, желающих поживиться на халяву. Ты, кстати, захватил ствол? Ну и правильно. С ним спокойнее. Однако зря не шмаляй. Разве что нападут на тебя отморозки безмозглые, жаждущие бесплатного кайфа. Но не должны: о деле кроме тебя ещё только четыре человека, годами проверенные, знают. Так что езжай смело и не бойся - никто тебя с таким ценным грузом подставлять не собирается.
И глядя вслед своему новому наркокурьеру, Кулеш злорадно подумал: "Во всяком случае пока".
По пути в чужой город Тягач, зорко следя за дорогой, продолжал анализировать сложившуюся ситуацию и свой последний разговор с Кулешом, стараясь припомнить дословно, что тот говорил и, главное, с какой интонацией.
"Вроде бы все нормально. Им нужен позарез этот ценный груз, и потому они заинтересованы в том, чтобы я доехал живым. Но когда я доставлю его, они, возможно, уберут меня. Ну что ж, к этому надо быть готовым. Вот только где и в какой момент они попытаются это сделать? Не похоже, что на автобазе. Ведь о ней речь зашла лишь после того, как я спросил, куда доставить посылку с "дурью". А это значит, что план Кулеша вообще не предусматривает моего возвращения в город. Следовательно, получив груз, я должен держать ухо востро и не расслабляться, в любой момент ожидая нападения. Воистину, кто предупрежден, тот вооружен. Будем действовать по этой старой армейской поговорке. Врасплох они меня уже не застанут. И это неплохо. Пусть рискнут".
Зеленый дощатый домик под номером двенадцать с резными наличниками и крыльцом больше напоминал дачу старой постройки, нежели городское строение. В таких домиках селились обычно после войны работники железнодорожного транспорта, обслуживающие нужды рельсового хозяйства: стрелочники, обходчики, проводники, ремонтники. Скорее всего, здесь жила семья потомственного железнодорожника и кто-то из них связался с опасным, но прибыльным делом сбыта наркотиков. И Тягач представил себе хозяина пожилого человека в валенках.
Тягач подремал на крыльце, легонько три раза стукнул в дверь, и она тут же широко распахнулась. Он вошел внутрь и невольно улыбнулся: его встретил не старик в форменном кителе и валенках, а молодая красивая девушка в модном брючном костюме. Да и обстановка комнаты никак не вязалась с облезлым видом старого дома. Во всяком случае наткнуться здесь на новый стильный спальный гарнитур и великолепную "стенку" он никак не ожидал. Но время было ровно десять, и он задал дурацкий вопрос об отходе нужного ему поезда. Женщина с неприкрытой иронией сообщила ему, что он опоздал. А затем кивнула на лежавший на столе сверток из плотной бумаги, перевязанный лохматой толстой бечевой: "Вот твоя посылка". Она явно не хотела брать её сама в руки, боясь оставить отпечатки пальцев. И Тягач, шагнув вперед, захватил сверток своей широкой ладонью и направился к двери. Проходя мимо хозяйки, ещё раз взглянул на её лицо: "Красивая девка! И косметикой пользуется в меру. Интересно, маленькое пятнышко над губой нанесено кокетливой хозяйкой или это естественная родинка?"
Тягач попытался поймать взгляд красавицы, но та уже потеряла к нему всякий интерес, и он, слегка разочарованный, вышел на улицу. До машины он добрался довольно быстро и, только сев за руль, почувствовал, как мелко дрожат пальцы рук. "Здорово же я сдрейфил, что меня возьмут прямо при выходе с этой камуфляжной явки, - подумал Тягач и тут же одернул себя, рано мне ещё расслабляться".
Включив мотор, он развернул машину и поехал в сторону шоссе, ведущего к его дому. Быстрая езда и ощущение слияния воедино с казавшимся одушевленным механизмом машины всегда действовали на него благотворно. Вот и сейчас Тягач уловил, как в нем растет спокойная уверенность, вытесняя тревогу и страх. И он снизил скорость: лежащий рядом с ним на переднем сиденье сверток в светло-коричневой плотной бумаге заставлял его избегать излишнего внимания ГАИ.
Автоматически следя за дорогой, он не выпускал из вида идущий вслед и обгоняющий его транспорт, ожидая возможного нападения, но все пока было в порядке.
"Может быть, все-таки они решили меня гробануть в гараже автобазы. Но им придется попотеть: там постоянно кто-нибудь находится. Значит, это случится до моего приезда в город или уже после ухода с автобазы. Конечно, не исключено, что я зря паникую и у них пока нет желания ликвидировать меня? А ведь похоже на это: Хромов попал в больницу внезапно. Его заменили мной, поскольку я работаю здесь, на базе, и в ментовку явно не побегу. Скорее всего, я им нужен для какого-то другого паскудного дела. Тогда мы ещё поживем".
От этой обнадеживающей мысли Тягач повеселел. Он не знал, что наконец-то в своих догадках приблизился к замыслу Кулеша.
До города оставалось чуть более тридцати километров, когда внезапно сбоку из узкого проулка с треском вылетел мотоцикл и быстро поравнялся с машиной Тягача. Мотоциклист резко махнул рукой, требуя, чтобы Тягач остановился. "Вот оно, началось", - подумал он и правой рукой потянул из-за пояса пистолет. Но в этот момент мотоциклист стянул с лица очки и снял шлем, и Тягач, узнав Левшу, подчинился его повторному требованию остановиться. Левша с грохотом затормозил рядом: - Меня послал Кулеш. Давай посылку срочно и ствол. Потом объясню, сейчас некогда.
"Ловушка? Обман? Оружие отдавать нельзя!" - мелькнуло в голове Тягача, но тут же он, поверив взволнованно-испуганным интонациям в голосе обычно самоуверенного Левши, протянул ему сверток и передал оружие. И тот, бросив посылку и пистолет в спортивную сумку, висевшую через плечо, сразу рванул с места вперед и тут же метров через двадцать свернул с шоссе направо по направлению к полотну железной дороги. Выждав с минуту, Тягач тронул свою машину. "А что, если Левша решил сыграть свою собственную роль в пьесе, поставленной Кулешом, и, захватив без единого выстрела добычу, смотался из города подальше? Хотя вряд ли: у него здесь в городе жена и двое детей. Ими он рисковать не станет, а мафия за такую сумму из них веревки совьет. Да и мне, дураку, достанется".
Он лихо вписался в поворот и почти сразу же вынужден был затормозить: две милицейские машины перекрывали дорогу, оставляя узкое пространство для проезда. И, подчиняясь требовательной отмашке полосатого жезла, Тягач свернул на обочину: "Вот оно что! Заслон! Кулеша предупредили, он послал Левшу за товаром, и тот успел перехватить меня вовремя. Теперь пусть шмонают". И хотя проверку документов и осмотр проводили сотрудники милиции в форме, всей этой операцией руководил мужик в штатском костюме лет сорока с довольно заурядной внеш-ностью, постоянно нервно потирающий ладонью лицо, словно умывался без воды или пытался разгладить таким образом свои многочисленные морщины.
Этот оперативник явно был разочарован. Несмотря на то что он придирался к документам и ворошил ящики с деталями, делая вид, что именно этот груз является основной целью проверки, Тягачу было ясно, что тот надеялся найти совсем другое. В третий раз переворошив содержимое машины, облазив сиденья и даже заглянув под днище, недовольные сотрудники милиции вынуждены были его отпустить. И когда он уже садился в машину, мужик в штатском, недобро усмехнувшись, пообещал:
- Мы не прощаемся. Чует мое сердце, ещё увидимся!
Тягач торжествующе кивнул:
- С удовольствием! - И поехал по направлению к городу.
