Она еще дышала, когда ее привезли в хирургическое отделение и что-то даже пыталась сказать в горячке. Врачи расслышали… мне надо домой… дочка одна.
Прощались мы с Таней Мигуновой во Дворце профсоюзов.
В этот день я напился так, как давно не пил.
И стал пить все чаще.
На поминках Люда Панова вдруг сказала:
— А я следующая за Таней.
И заплакала навзрыд горькими пьяными слезами.
Гнетущее тяжелое молчание воцарилось в издательстве. Будто какое облако повисло над нами. Реже рассказывал анекдоты зам, реже мы улыбались, почти отошли в прошлое посиделки по дням рождения и вообще по праздникам.
После работы все торопились по своим делам. А раньше могли еще проговорить, доспорить, не глядя на часы.
Танина смерть отпечатком легла на душу каждого.
Природа между тем без устали вершила свой круг и в город пришла весна. Я как-то и не заметил поначалу, только когда услышал гусиный гогот и понял, что в меховой куртке мне становится жарко, поверил и солнцу, и птицам. А вот уже и на теплом асфальте дети рисуют классики, и майская трава зеленеет на газонах, и от густого воздуха легко кружится голова. Лес на сопках покрылся сиреневой дымкой — это зацветали лиственницы. И вместе с лиственницами в летних платьях расцвели магаданские женщины.
Для меня эта весна совпала с выборами городского мэра. Памятуя предсказание Устиныча "что новая власть будет везде расставлять своих людей"", я время от времени отрывал голову от рукописей, балансовых отчетов и договоров и с любопытством следил за разворачивающейся на моих глазах баталией.
Сначала в качестве наблюдателя, но вот однажды мне позвонил один из замов нынешнего мэра — он и баллотировался — и попросил сделать макет выборной газеты.
— У вас же есть Данила-мастер, — удивился я. — Он что — заболел?
Я имел в виду пресс-секретаря городской администрации Данилова.
Заместитель промямлил что-то неопределенное и я понял, что Данила-мастер опять увильнул от острых событий. Это он делал классно — лизал только стоячих, бил только лежачих и вмешиваться при неясном исходе в драку было не в его принципах, если они вообще у него были.
Просьба заместителя была явно некорректной. Областное издательство во многом зависит от губернатора. Дотации, квартиры и вообще. И ссориться я с Сидором Ьуке- товым не собирался. Пусть и помимо воли, но так получилось, что я новому губернатору даже и голосами в свое время подсобил… Я участвовал в команде выдвиженца от Союза предпринимателей, бывшего председателя облисполко-ма Кранца Вячеслава Ивановича — нормального делового мужика, бывшего первого Чукотки, на мой взгляд, далеко неглупого и опытного. Его поддерживали и коммунисты. Но в решающую минуту наш выдвиженец решил не рисковать и сдал свою команду в распоряжение Букетова, чем и решил борьбу в его пользу. Кранц стал вице-губернатором и обещал своим сторонникам, а значит и мне тоже, всяческую поддержку в наших планах и проектах. Мне даже говорили, что обещания бывшего губернатора дать мне трехкомнатную квартиру — мы до сих пор теснились вчетвером в двухкомнатной хрущевке — исполнятся при новой власти. Чему я не очень-то поверил и был прав.
Я поначалу отказался. Тогда зам принес мне подборку газетных статей и попросил ознакомиться, и только потом уже что-то решать. Я прочитал.
Сказать, что газеты лили грязь на мэра, мало. Дружное охаивание Тарасенко, обвинение его во всех бедах, что стряслись с городом в последние годы — развал экономики, крах строительного комплекса, обнищание горожан — превращалось порой в самую настоящую травлю. В действиях всей этой хорошо организованной своры виделась умелая направляющая рука и я ее угадал сразу. Безусловно, это был Гена Шкурников — фамилия не в бровь, а в глаз — давний мой враг, продажный журналист, давно поставивший свое перо на службу власть имущим и своему карману. Я только удивился скорости, с которой он сумел перестроиться на сто восемьдесят градусов и снискать доверие у нового губернатора. Вчера ли еще в кампании за Михайлова он хлестко клеймил кандидата в губернаторы Букетова, да как!
Вот в газете " Территория" в статье с ехидным названием "Голосуем за Букетова — благодетеля родного!" он ни много ни мало упрекает кандидата в крупном мошенничестве, в хищении у бюджета города еще при мэре Дорофееве пятисот миллионов рублей — не уплатил налоги, показывает его как лживого, беспринципного человека. Думалось, что после одного этого, придя к власти, Букетов в порошок со-трет Гену… а он его, что называется, приблизил, дал при администрации должность и, похоже, большие полномочия.
Чудны дела твои, Господи…
Замешан был Шкурников и в вымогательствах. Так одно время он публиковал в "Магаданке" так называемый рейтинг местных банков. А перед этим ходил по банкирам и предлагал…
— Если хотите, чтобы рейтинг вашего банка в моих обзорах повысился, платите.
Ходил до тех пор, пока не нарвался на заместителя управляющего Внешторгбанком Сашу Быхаленко. Тот умудрился записать дельца на магнитофон, а затем выступил со статьей в той же "Магаданке". После этого обзоры прекратились.
Уже одно то, что против мэра выступает такая фигура, было способно поколебать мой нейтралитет, но тут заговорила и тяжелая артиллерия: столь важно было губернатору видеть на посту мэра непокорного города — Магадан прокатил Букетова, голоса он набрал, в основном, за счет трассы — своего человека, что он не выдержал, вмешался, нарушая все законы и юридические, и нравственные, в кампа-нию сам. Выступления в газетах, на радио, а больше всего по телевидению — любил Букетов покрасоваться на экране — напоминали начальственные разносы, только что без матерщины, ее операторы, наверное, вырезали. В политику — Букетов пришел с должности крупного хозяйственника с репутацией тоже крупного грубияна.
Когда кодлой на одного, это уже неприлично и, махнув рукой на все свои соображения, я согласился помочь Тарасенко. И по мере сил помогал — редактировал, макетировал, писал передовицы и организовывал выступления трудящихся и не очень.
Конечно, и без моих статей Тарасенко стал бы мэром — в городе он пользовался хорошей репутацией — тем не менее после выборов новый городской голова поблагодарил издательство и меня лично за поддержку и как водится тоже пообещал всяческое содействие в решении наших проблем.
Зато в отношениях с областной администрацией сразу почувствовался холодок. Реже стали приглашать на всевозможные совещания для приближенных, застряла запланированная в бюджете дотация на новую книгу, и, самое важное, куда-то пропала моя докладная по учебникам.
Это для издательства и не только было чревато…
С учебниками я связывал будущее издательство. Только они могли обеспечить нам устойчивый доход, не говоря уж о том, что для покупателей они стали бы просто дешевле.
Но тут были подводные камни…
С первых дней прихода в издательство я заинтересовался, по какой схеме обеспечиваются учебниками наши школы, прежде всего, федеральным комплектом. То есть таким набором учебников, который гарантированно оплачивается государством.
Выяснилось много любопытного…
Матрицы на учебники получал крупнейший в регионе полиграфический комбинат "Дальпресс", руководил которым до недавнего времени Юрий Бондаренко. Затем эти учебники приобретала частная издательская фирма "Уссури", а почему именно она, догадаться труда не составляло. Ею заправляла жена Бондаренко.
Пройдя сквозь семейное сито, учебники попадали в "Магаданкнигу" и только оттуда непосредственно в управление образования.
И все получали свой навар. Надежный. Постоянный. И крупный — стоимость вопроса была в пределах десяти миллионов рублей.
Во время очередной командировки в Москву я высказал заместителю нашего министра свои соображения. Мол, мы — издательство, у нас есть свои производственные базы — во Владивостоке и Иркутске. Почему бы не решать проблему напрямую — и дешевле и быстрее.
В Комитете печати этим заинтересовались и свели меня с директором издательства "Просвещение", — И мы с ним заключили договор, что по согласованию с областной администрацией матрицы учебников будут предоставляться в наше распоряжение.
По согласованию с администрацией…
Я долго ходил за этими согласованиями к Щербак и недоумевал, почему ясный и выгодный для области вариант тормозится. Я никак не мог поверить, что личная выгода чиновника куда важнее и областной и, осмелюсь заявить, государственной.
А ведь уже тогда за учебники стали стрелять. Был убит коммерческий директор издательства "Дрофа", понесло потери и "Просвещение".
Надо ли говорить, что когда на Олимпе воцарились новые боги, я сразу побежал с этими бумагами к Кранцу. Вячеслав Иванович внимательно меня выслушал и тут же дал команду департаменту образования разобраться с этим вопросом и ответить на мои предложения.
