белом защитном костюме Влада налипла зелень. Запустив гостей, хозяин участка продолжил обрезку плодовых деревьев. Делал он это с усердием, не обращая никакого внимания на присутствующих.
Старик начал издалека:
– Хороший у вас дом. Сколько квадратов?
Григорчук, не отрываясь от занятия, выдал монотонным голосом порцию информации:
– Двести двадцать. Тридцать соток. И сразу, пока вы не устроили дальнейшие расспросы: двенадцать комнат, гараж на три машины, скважина, колодец, сад, сауна, небольшой бассейн, бильярдная, теннисное поле, камин, газовый котёл, тёплые полы, солнечная батарея. Что вас ещё интересует?
– Продаёте?
– Да. Хотите купить?
Старик ухмыльнулся:
– Пришёл Ерема во дворец… – тут и сказочки конец. Хотеть-то хочу. Но «хотелки» наши, к сожалению, невозможно конвертировать.
– А чего тогда спрашиваете?
– Для плавности перехода.
– Понятно. Считайте, плавный переход состоялся. Дальше что?
– Я хочу, чтобы вы взглянули на это фото, – старик показал фотографию шляпы.
Мельком взглянув, Влад буркнул:
– И чего? Это шляпа. А не кепка и не ушанка.
– Вы её раньше видели?
– Нет.
– Но, по нашим сведениям, такую шляпу приобрела ваша супруга.
– У неё и спрашивайте.
– Спросим, спросим. Эту женщину вы знаете? – Смильтон показал фото дамы в «шляпе».
Григорчук скользнул взглядом и отрицательно покачал головой.
– Вы внимательно посмотрите.
– Чего мне смотреть? Эта женщина мне незнакома.
– Хорошо. А супруга ваша в день смерти Андрея Тумашова где была?
– У неё спросите.
– Я вас спрашиваю. Дело серьёзное. Речь идёт об убийстве человека.
Хозяин, наконец, остановился:
– «Убийстве»? Вы серьёзно?
– Серьёзней некуда.
– Говорили же, что это несчастный случай.
– Говорили, что раньше и кошки бороду брили. Так, где она была? Только серьёзно отвечайте. Если соврёте, затаскаем, повестками замучаем.
– Напугали. Да не знаю я, где она была. Мы разводимся.
– Чего так?
– Не ваше дело.
– А сами вы, где были?
– Здесь.
– Хорошо, мне нужны все координаты, с помощью которых можно отыскать вашу супругу.
– Мне такие неизвестны, – Влад снова погрузился в своё занятие.
Старичок помялся, внимательно изучая процесс обрезки деревьев, и напоследок отомстил:
– Плодовые деревья стригут не сейчас – позже. И крупные срезы замазывайте варом…
…Выйдя со двора Влада, Смильтон обратил внимание на грузную пожилую женщину. Она прохаживалась по узкой дачной дороге. Из её крупных ладоней выглядывала любопытная мордочка украшенного бантами йорка.
– Слушай, Коля, а почему бы не спросить досужего свидетеля? От нас не убудет.
– Ну-ну. Если делать нечего – почему бы нет? – девушка равнодушно пожала плечами.
– Удача – случайный фарт. Она имеет место в сыске быть.
Старик подошёл к женщине:
– Добрый день.
– Здравствуйте, – ответила собачница, одетая, как вполне респектабельная дама.
– Извините за назойливость, но я не займу у вас много времени.
Эта фраза не очень понравилась дачнице. Добродушие мигом слетело с её лица. Женщина оценивающим взглядом прошлась по фигуре Смильтона:
– Покупать краденое и сообщать пароли от своих банковских карточек я в любом случае не стану.
– Это и не требуется, – Смильтон показал фотографию шляпы. – Вы случайно не видели такую шляпу на голове своих соседок?
– Нет. Я не сую свой нос в чужие дела.
– И всё-таки?
– Я уже сказала. До свидания, – она не стала рассматривать фото, лишь слегка скользнув по нему взглядом.
– Нет, так нет. Так всегда: чужая беда – всем плевать. Своя беда – все сволочи.
Старик развернулся и побрёл к Николь. Но неожиданно женщина его окликнула:
– А вы кто?
– Следователь. Мы ищем убийцу, – спокойно и миролюбиво раскрылся перед ней Александр Яковлевич.
Дачница только сейчас увидела, что девушка, к которой направился старик, одета в мундир капитана Следственного комитета России. Плюс на обочине стоял чёрный мерседес, любезно предоставленный Тумашовым-старшим.
– Погодите! – дама с собачкой направилась к Смильтону. Подойдя вплотную, хмыкнула: – Видно с кадрами в полиции совсем худо. Вы больше похожи на Деда Мороза с внучкой. Дайте я ещё раз взгляну.
Повторный осмотр дал нужный результат:
– Угу, эту шляпку я видела.
– Где? Когда?
– Здесь, недели три назад, – она указала на ворота усадьбы Григорчука.
– Вы точно эту шляпку видели? – старик сделал ударение на «эту».
– Точнее не бывает.
– Понятно, вы обратили на неё внимание из-за того, что такая дорогая шляпа не сочетается с дачной жизнью.
За сказанное Смильтон был удостоен уничижительного взгляда:
– Ха, вы думаете, здесь кто-то из хозяев выращивает репку? – она повела рукой по окрестностям, застроенным шикарными особняками. – Вовсе не из-за этого. И не из-за того, что эта шляпка меня заинтересовала своим вычурным фасоном. Я бы не обратила никакого внимания, но Мотя подбежал к этой фифе, а она его пнула. Пусть теперь сама расхлёбывает.
– Это была хозяйка этого особняка?
– Почём я знаю? Наша фазенда на соседней улице – мы здесь редко с Мотюшей гуляем. С ней был муж или любовник – такой лысый спортивный мужчина с наколкой на шее.
И далее она дала точное описание Влада.
– А сама она как выглядит?
– Молодая, стройная блондинка лет тридцати. Плюс-минус пять. Сейчас не поймёшь – у всех хорошие стилисты.
– Эта? – Смильтон показал фото дамы, зафиксированной регистратором автомобиля.
– Трудно сказать с уверенностью – шляпа, маска и очки мешают, – женщина внимательно рассмотрела фотографию. – Но мне кажется, что это не она.
– Почему вам так кажется?
– Не знаю, – пожала она плечами, – ощущение такое. Но шляпа точно эта. Я не могу ошибиться.
– Взгляните сюда, – старик протянул фото Александры.
– Это она, – уверенно кивнула дачница. – Мы с Мотей никогда её не забудем.
Когда Смильтон сел в машину, Перескок спросила:
– И что вы теперь скажете, метр? Шляпка-то определилась.
– Что сказать? Дело не простое. Женщина, совершившая преступление, очень умная. Пришла со своей каменюкой. Инсценировала несчастный случай. То есть всё было продумано заранее. Умная. Угу. Тогда зачем так ярко оделась? Ладно шляпа и очки. С этим вроде как даже нормально всё. Но этот светлый брючный костюм. Очень дорогой. Мне кажется, она специально пришла в такой одежде, чтобы засветиться. Да и шляпа – полный эксклюзив, который даёт нам прямую ниточку. Женщина сказала, что видела её недели три назад. Получается, что умная продуманная преступница беспечно гуляет по Питеру и окрестностям в том же наряде, в котором совершила убийство. Или она нас за дураков держит – или что-то тут не так. Совсем не так. Не сходится что-то.
Александру Григорчук в городе обнаружить не удалось. Но родители сказали, что через три дня она вернётся из Турции…
…Вечером Виталик ворвался в дом взмыленным и возбуждённым. Не разуваясь, проскочил на кухню и стал осторожно выглядывать из-за занавески.
– Ты чего?
– Дед, выйди во двор. Скажи ментам, что всё нормально. Пусть уезжают.
– Что «нормально»?
– Просто скажи. А если спросят, из какой я квартиры, скажешь, что не знаешь. На лестничной клетке встретил.
– Я не пойду, пока не расскажешь.
– Ладно. Короче, бегу я домой. До пешеходного далеко. Я и рванул через проспект напрямую. А тут они. Я бежать. Они в погоню. Я ещё быстрей. Догнали, повалили. Я кричу, выпустите меня, сейчас всё взорвётся. Что, спрашивают, взорвётся? Я и сочинил на ходу. Говорю, газ забыл выключить, потому и бежал. Вот – привезли. Хотели со мной подняться. Но я говорю, мол, держите оцепление. Всех выпускать, никого не впускать. Стоят, твари,
