не преступление, верно? Становится ли спрашивающий лжецом? И, поскольку мы живем в демократической стране, что справедливо отметил мой коллега, предлагаю вашему вниманию возможную интерпретацию случившегося, пользуясь свободой, которая есть у каждого из нас. Позвольте мне задать один вопрос. Почему обвинители предъявили иск моей подзащитной, а не организатору конференции, на которой она высказалась, организатору, который, в отличие от нее, располагает значительными финансовыми средствами, ведь их более чем достаточно, чтобы компенсировать так называемый ущерб? И не газете, которая печатает ее статьи? Почему они нападают на нее, и только на нее? Ответ прост и вместе с тем ужасен. Истинное намерение истца и тех, кто его поддерживает, – заткнуть глотку всем, кто им досаждает. Что это за люди, которые могут себе позволить потратить миллион фунтов на процесс под единственным предлогом, что вопросы, заданные в интересах общества, причиняют им ущерб? Мистер Кэш пытается добиться приговора не для журналистки за последствия ее двух фраз – он борется с самим принципом свободы мнений и их выражения, свободы прессы и ее читателей, потому что не желает видеть в наших газетах ничего, кроме восхвалений сильных мира сего.
Судья отложил вынесение решения. Дженис повернулась к Коллинзу, взглядом умоляя его поделиться впечатлениями. Тот наклонился к ней и тихо сказал на ухо:
– Если хотите спросить, на нашей ли стороне разум, ответ утвердительный, но это вы и так знаете. Но вот согласится ли с этим суд – здесь я не могу вам ничего обещать. Наш противник – союзник премьер-министра и во всем его поддерживает. Персоны, приближенные к власти, пользуются безнаказанностью, выходящей за границы приличия, и желают, чтобы так было и дальше. Потому-то они и выступают против вас с таким ожесточением. Они хотят, чтобы процесс стал показательным. Заставив вас замолчать, они заткнут глотку многим вашим коллегам. И все-таки не стоит недооценивать ваше влияние. Ваши собратья журналисты, по крайней мере, те из них, кто работает в свободном мире, выступят с осуждением, если суд признает вас виновной. Великобританию затопит беспрецедентный шквал критики, что не лучшим образом скажется на имидже правительства. На плечи премьер-министра навалятся проблемы, ведь его отношения с Европой и так уже далеки от идеала; мне хочется верить, что он предпочтет не подливать масла в огонь.
Коллинз потер руки – это значило, что добавить ему больше нечего. Жестом пригласил Дженис встать: пора было уходить из зала.
– Скоро все станет ясно, – сказал он, пока они шли по коридору. – Больше всего я опасаюсь, что суд приговорит вас возместить ему миллион, который он потратил на адвокатов, плюс символический фунт за моральный вред. В таком случае Кэш победит во всех отношениях. Вы будете разорены, прессе заткнут глотку, а все остальные сочтут истца великодушным, подумав, что за причиненный ущерб он взыскал с вас стоимость почтовой марки.
* * *
17:20, военный аэродром Барановичи, Беларусь
Когда раздался звонок, Антон Сараев пил кофе в комнате для офицеров. Три долгих сигнала, два коротких – это не учебная тревога. Он сидел в форме, так что просто схватил шлем и бросился к ангару. Ворота распахнуты, к самолету приставлен трап, фонарь кабины открыт. Один из офицеров протянул Сараеву конверт, пилот распечатал его и не моргнув прочитал приказ. Попрощавшись с лейтенантом, он забрался в кабину. Последовавший за ним техник помог ему пристегнуть парашют, снял наземные предохранители, проверил катапультируемое кресло, окинул взглядом кабину и, показав пилоту большой палец, покинул самолет. Все это заняло меньше трех минут. От чашки кофе в комнате для офицеров еще шел пар. Фонарь закрылся, двигатели заревели. Самолет покатился к площадке и вскоре уже был на взлетно-посадочной полосе.
Сараев проверил план полета на бортовом компьютере. Диспетчерская башня дала разрешение на взлет. Из турбин с оглушающим ревом вырвались языки пламени. МиГ-29 взмыл в небо почти вертикально.
Через несколько секунд он набрал высоту, устремляясь к цели со скоростью более тысячи семисот километров в час. Через четыре минуты он ее достигнет.
* * *
Рейс авиакомпании «Райанэйр» 4978, Афины – Вильнюс
Софья задремала, положив голову на плечо спутника. Роман посмотрел в проход: в нескольких рядах от него какой-то пассажир, похоже, спорил с членом экипажа. Мужчина говорил на повышенных тонах и уже начал размахивать руками. Стюардесса невозмутимо попросила его успокоиться. Другой мужчина, сидящий рядом, занял его сторону и присоединился к спору. Оба бранились. Роман понял, кто они и что пытаются сделать. Он быстро глянул на часы, разбудив Софью.
– Во сколько мы должны сесть? – мрачно спросил он ее.
– Меньше чем через полчаса, – ответила она, зевая. – Что там происходит, впереди?
Пока Роман объяснял ей происходящее, двое стюардов прошли по салону, устремляясь на выручку коллеге. Та оставила их успокаивать мужчин и направилась к кабине. Софья почувствовала, как кровь пульсирует у нее в висках. Роман не был параноиком. Мужчина перед конференц-центром в Афинах, двое в аэропорту, и вот теперь эти скандалисты в самолете – одна команда. Они приехали сюда так поспешно не ради слежки или устрашения, а ради куда более масштабной и тщательно спланированной операции. Агенты КГБ пытались посадить самолет на территории Беларуси. Софья быстро подсчитала в уме и посмотрела в иллюминатор.
– Через минуту-другую мы окажемся над Литвой. Если нам предстоит экстренная посадка, то это точно будет Вильнюс, – прошептала она, стараясь, чтобы это прозвучало успокаивающе.
– Мы уже должны были начать снижаться, что-то не так, – ответил Роман.
Суета в первых рядах встревожила других пассажиров.
– Что происходит? – спросила женщина, сидящая слева от Романа.
– Ничего, просто мне угрожает смертная казнь, – спокойно откликнулся тот.
На лице женщины отразилось сомнение: она явно решила, что сосед дурачится. Пожав плечами, женщина снова погрузилась в чтение.
* * *
МиГ-29
В прицеле мигала белая точка – цель зафиксирована на экране радара. Сараев прибавил скорость. Еще несколько секунд – и он увидит самолет.
* * *
Рейс авиакомпании «Райанэйр» 4978, Афины – Вильнюс
В то же мгновение командир экипажа «боинга» получил срочный вызов от белорусского управления воздушным движением. Поступила угроза теракта: на борту самолета находится взрывное устройство. Самолет должен немедленно развернуться и приземлиться в аэропорту Минска.
Командир экипажа посмотрел на экран управления полетом и переглянулся со вторым пилотом. Эти указания совершенно бессмысленны.
– Мы совершим экстренную посадку в Вильнюсе, – сказал он. – Этот аэропорт намного ближе.
* * *
МиГ-29
Сараев совершил сложный маневр, следя за тем, чтобы не попасть в поле зрения пассажиров. Он провел свой «МиГ» под «боингом», едва не коснувшись фюзеляжа, и занял
