Затем мои мысли плавно перетекли на господина Скрынника. Именно он должен был обеспечивать безопасность Стаса в нашем городе, но не справился со своими обязанностями.
Интересно, почему? Просто ушами прохлопал? Или имел тайный умысел?
Вообще фигура начальника службы безопасности вызывала у меня вопросы. Почему Новицкий так доверяет этому человеку? Узнав Скрынника поближе, я поняла, что его сила одновременно является его слабостью. Отставной гэбэшник явно сохранил кое-какие старые связи, и при случае это могло стать бесценным капиталом. Но у этой медали была и оборотная сторона. Скрынник не был безопасником. Он был мастером интриг и многоходовых комбинаций. Уж не знаю, чем он занимался в Конторе Глубокого Бурения, но в этом ему не было равных.
Наверняка Скрынник мог с легкостью устранить меня со своего пути – разумеется, не физически. «Подсидеть», скомпрометировать меня в глазах Новицкого для него раз плюнуть. Стоит мне допустить одну ма-а-аленькую ошибочку – и безопасник безжалостно уберет меня с дороги. Верная овчарка не потерпит, чтобы у хозяина появился кто-то еще… Я прекрасно отдавала себе отчет, кто такой Скрынник и на что он способен. Думаю, безопасник просто ждет подходящего момента. Новицкий не станет вечно торчать в Тарасове. Здоровью Стаса ничто не угрожает, а Новицкого ждут дела. Как только Андрей Станиславович уедет, Скрынник разыграет свою карту – туза в рукаве…
Ну, я тоже не так проста. И если Скрыннику мешает выполнять его прямые обязанности прошлое, я позабочусь, чтобы Новицкий узнал об этом. Ведь моя задача – безопасность Стаса. А на амбиции господина Скрынника мне глубоко плевать. Тем более что в последние дни его почти не бывает в доме. Очевидно, занят разруливанием проблем после взрыва…
Кстати, почему моего подопечного так долго нет? За это время можно было бы не только умыться, но и ванну принять…
Я рывком распахнула дверь в комнату юноши. Стаса в ней не было. Ничего не понимаю… В комнате горел свет, окно было закрыто, у двери я лично несла вахту. Куда же подевался сын олигарха?! Я осмотрела комнату, заглянула в ванную, даже под кроватью, каюсь, поискала. Станислав Андреевич испарился.
Я остановилась посреди комнаты, глубоко выдохнула, чтобы восстановить утраченный контроль. После этого я широким шагом подошла к окну и рванула на себя раму. Так и есть – окно было не заперто, а с подоконника свисал в темноту импровизированный канат, связанный из чего попало. Там были обрывки простыни из натурального льна и провод от телевизора, шнур от лампы и ремень от Гуччи…
Не раздумывая ни секунды, я перемахнула через подоконник и повисла на канате. Если он выдержал Стаса, значит, выдержит и меня. Обдирая ладони о неподходящие предметы, я спустилась во двор. Заняло это у меня полминуты. Думаю, мой клиент не успел уйти далеко…
И точно – из гаража, мигая фарами, выкатился внедорожник, на котором обычно ездила охрана. За рулем сидел Стас. Увидев меня, юноша с очень решительным видом нажал на газ. Машина понеслась прямо на меня. Я на стала отбегать в сторону – наоборот, примерилась и прыгнула на капот. Скорость была небольшой, и я почти ничем не рисковала. Стас поступил вполне предсказуемо – он в ужасе нажал на тормоз. Я едва не слетела под колеса, но удержала равновесие. Сын олигарха таращился на меня, лицо его было белым, как бумага.
Я аккуратно спрыгнула с капота, подошла и открыла дверцу со стороны пассажира. Забралась в салон и сказала:
– Ты бы хоть предупредил, что собираешься прокатиться. Я бы оделась потеплее. Кстати, куда мы едем?
Стас смотрел на меня остановившимся взглядом, и я сообразила, что с парнем что-то не так. Я наклонилась к нему и положила руку на плечо.
– Что-то случилось?
Стас кивнул. Странно как-то… Человек заходит в свою комнату с мирным намерением умыться и через пять минут скручивает из чего попало веревку, вылезает из окна, угоняет тачку и едет в январскую ночь. Такое поведение не назовешь нормальным. Позвольте-ка… Кажется, я догадываюсь, что случилось за те пять-десять минут, что я простояла под дверью.
– Тебе позвонили, да? Что-то с Машей?
Стас уронил голову на руки, лежащие на руле, и глухо сказал:
– Она впала в кому. Ей хуже, и она вряд ли доживет до утра. Я должен ее увидеть. Проститься… Ведь это я ее убил.
– Послушай, Стас, Маша еще жива, – едва сдерживая гнев, проговорила я. – Пока человек жив, надежда остается. Всегда. А в больницу ее отправил не ты, а тот, кто подложил взрывное устройство в твою машину, ясно? Прекрати во всем винить только себя.
Стас поднял голову:
– Теперь вы меня запрете, да? Вернете домой и посадите под замок?
Я задумалась. Потом решительно достала мобильный и набрала номер.
– Андрей Станиславович? Охотникова.
Я коротко обрисовала Новицкому ситуацию. Олигарх колебался недолго.
– Хорошо, Евгения, под вашу ответственность. Сейчас скажу Скрыннику. Дайте мне Стаса.
Я передала трубку юноше. Новицкий говорил с сыном недолго – не больше минуты. Наконец Стас протянул мне телефон и спросил:
– Как вам удалось уговорить папу?
– Твой отец – очень умный человек, – пожала я плечами. – Если бы ты собирался проехаться по магазинам, отец бы тебе, само собой, запретил. Но сейчас совершенно другая ситуация. Если тебе нужно увидеть Машу – что ж, поехали. А твоя безопасность – это наша со Скрынником забота. Только извини, за руль сяду все-таки я.
Молодой человек не возражал. Мы дождались, когда четверо ребят Скрынника спустятся во двор. Погода для поездки была хуже некуда. В непроглядной тьме мела метель, и в двух шагах невозможно было разглядеть ни человека, ни дороги.
Оставив Стаса в машине, я провела быстрый инструктаж охранников. Объяснила, куда мы едем, рассказала, чего опасаюсь и почему именно теперь. Я считаю, что люди, которые рискуют своими жизнями, имеют право знать, как именно планируется операция. А держать их за болванов как-то неэтично. Не знаю, согласился ли бы со мной Скрынник. Но сейчас его тут нет, а значит, я отдаю приказы.
Я попросила одного из охранников принести нам со Стасом куртки. Потом я села за руль, а машина сопровождения первой выехала со двора. Поскольку видимость была аховая, я включила навигатор и ориентировалась с его помощью.
Внедорожник был полностью исправен, руль с гидроусилителем слушался движения пальцев, вести такую мощную машину – одно удовольствие. Парни впереди получили указание сигнализировать нам о любой нештатной ситуации, так что я могла немного расслабиться.
Поглядывая на Стаса, который сгорбился на пассажирском сиденье, я спросила:
– И кто же тебе позвонил, а?
Честно сказать, я подозревала, что дело нечисто. Очень может быть, что с Машей все в порядке, и мы застанем ее в том же состоянии, что и раньше. А телефонный звонок от неизвестного – просто хитрый ход. Цель его – выманить Стаса из защищенного, хорошо охраняемого дома под пули киллера… Или не пули, а, скажем, очередное взрывное устройство. Ничего, в багажнике у парней, что едут впереди, стоит подавитель радиосигнала. Так что взрывника сегодня ждет большое-пребольшое разочарование… А нападать на наши защищенные машины я бы не посоветовала никому. Как бы я ни относилась к господину Скрыннику, парней своих он держит в отличной форме. Все они – хорошо обученные профи, вооруженные вдобавок. В общем, я даже не прочь, чтобы наш киллер как-то проявил себя. Да мы его в тонкий блин раскатаем! И одной проблемой будет меньше…
– Так кто тебе позвонил? – повторила я вопрос. – Кто сказал, что Маше стало хуже?
Я ожидала, что Стас ответит: «Не знаю, он не представился». Но меня ждал сюрприз.
– Как это – кто? – растерянно заморгал юноша. – Доктор, Семен Львович. Ну, тот, что в больнице меня осматривал.
Очень хорошо! Теперь у нас появилась ниточка, потянув за которую, можно размотать весь клубок. Первый реальный след за все это время! Ну, Семен Львович, держись! Я с тебя не слезу, пока не вытрясу правду…
До больницы мы доехали без приключений. Парни технично прикрыли проход Новицкого-младшего в здание больницы, мне даже делать ничего не пришлось. Помня о том, что случилось с охранниками Стаса в прошлый раз, я заранее распорядилась, чтобы двое остались в машине и глаз не спускали с обеих тачек.
В больнице было пусто и тихо – посетители давно покинули лечебное учреждение, а больные спали. Время приближалось к одиннадцати. Днем в стеклянном стакане всегда сидели двое – скучающий охранник и злющая бабка, которая продавала бахилы. На мой взгляд, старушка была куда более эффективным работником – от ее внимания не мог уклониться никто. Даже у человека-невидимки не было бы шансов проскользнуть мимо нее без бахил.
Сейчас стеклянный стакан был пуст – рабочий день бабуси закончился, а охранник, видимо, отлучился со своего поста. Я покачала головой – ну и порядочки тут у них! Мы, трое вооруженных людей, сопровождающих сына олигарха, без помех проходим в больницу, а никто даже не почешется! Боюсь, скучающий детина работает сегодня последнюю в своей жизни смену…
