Ознакомительная версия.
– Пойдемте к Вадюшину, – хрипло сказал Седов. И сильно закашлялся.
– Курить надо бросить, – оживилась Вронская. – Ты не представляешь, как хорошо станешь себя чувствовать. Вспомнишь настоящий вкус еды, настоящие запахи. Без сигарет я превратилась в совершенно другого человека!
– Это тебе, мать, только так кажется, – буркнул Володя. – Врединой была, врединой и осталась. И все время лезешь, куда не следует.
Паша примирительно заметил:
– Седов, она же правда помогла. Когда бы мы без нее на этого Вадюшина вышли. Конечно, еще ничего не известно, причастен, не причастен. Но все начинается с такой вот ниточки.
Домофон в подъезде однокурсника убитых близнецов не работал. Володя еще раз заглянул в блокнот и простонал:
– Квартира на пятом этаже. Придется тащиться. Все к лучшему в этом лучшем из миров. Держи, спортсменка и борец с никотином!
И он протянул Лике свой увесистый портфель.
Нужная им дверь распахнулась, когда Паша еще не успел оторвать палец от кнопки противно дребезжащего звонка.
– Коленька, сынок! Вер… Вы к кому?
– Следователь Седов. Мне нужен ваш сын. Вы, – Володя сверился с записями. – Елена Семеновна Вадюшина, правильно?
Рыжеволосая худощавая женщина растерянно кивнула. И ловко одернула фартук, пряча дырку от вырванной с мясом пуговицы на синем байковом халате.
Напряжение вдруг спало с ее лица.
– А, наверное, вы хотите поговорить с Коленькой про Грековых. Ну, конечно! Ребята и в школе вместе учились, и институт один и тот же выбрали. Только, знаете, Коли сейчас нет.
– Он пошел на лекции?
– Не уверена, – с сомнением сказала Елена Семеновна. – Вот, видите. Его сумка с конспектами. Дома осталась. Он в первую смену учится. Я проснулась, пошла сына будить – а его уже нет. Он вчера работал поздно, говорил, что статью надо срочно писать. А еще бритва из ванны исчезла. И… – она запнулась и с видимым усилием закончила фразу: – Рюкзака нет. Кое-что из одежды сын тоже взял.
Оперативник Паша нахмурился, и мама Коли мгновенно переполошилась:
– Что вы, что вы! Не думайте даже! Коля такой прекрасный мальчик. Он и учится хорошо. Вы проходите, я вам грамоты его школьные покажу, за отличную успеваемость.
Вслед за Еленой Семеновной Володя прошел в комнату и сразу понял: здесь парень обитать просто не мог. Вазочки, салфеточки, какая-то исключительно женская дребедень, делающая уютнее скромную обстановку.
Мама Коли распахнула дверцу старенькой чешской секции, вытащила кипу бумаг, фотоальбом.
– Видите, – она трясущимися руками зашелестела грамотами, – за успехи в учебе, за победу в олимпиаде по русскому языку. Вот, соревнования спортивные были. Смотрите, а на этой карточке Коленьке всего годик.
Седов без интереса глянул на снимок серьезного малыша, одетого в темно-зеленый костюмчик. На душе скребли кошки. Сколько он уже повидал вот таких мамаш, что на себе тянут и дом, и детей. А потом передачи в СИЗО и тюрьмы собирают. Драть их деток непутевых надо. Ремнем лупить, чтобы ерундой не занимались. Однако уже поздно. Болят материнские сердца, но все прощают, оправдывают…
– А вот, видите, статьи его, – Елена Семеновна потрясла пухлой разноцветной стопкой. – Уж думать не думала, что мой сын журналистом заделается. Но он такой упертый.
Лика Вронская взяла пару газетных лоскутов.
– Газета «Отдохни». Не самая желтая, ориентирована на обывателей, не особо жалующих «клубничку». Тираж большой, гонорары хорошие. И – никакой политики, – сообщила она и повернулась к Елене Семеновне: – Может, вы знаете: а Грековы тоже работали в СМИ?
Мама Коли пожала плечами:
– Работать-то они работали. Но… Как это Коля говорил? А, вспомнила – нештатно сотрудничали.
– Внештатно, – уточнила Лика.
– Да, точно. Но они не статьи писали, а фотографии делали. Я так думаю, статьи писать тяжелее. А что фотографии? На кнопочку нажмешь, и все.
Лика улыбнулась:
– Не скажите. Некоторые папарацци сутками знаменитостей караулят. Не спят, не едят, только бы поймать скандальный ракурс.
– Не спят, – Елена Семеновна недоуменно пожала плечами. – Это не про Сашу с Никитой. Конечно, нельзя про мертвых плохо говорить. Только ведь все равно узнаете. Ленивыми близнецы были. Дед их, Федор Борисович, наверное, важная шишка. Машина служебная у него имеется. Я так думаю, если молодым работы сегодня не найти, а его, семи десятков, все на пенсию не отправят, значит, нужный он человек. Он вроде внуков в строгости держал. Но те все равно особо не рвались никуда. Учились так себе. Не то что мой Колька.
– Конфликты у ребят были? – спросил Седов, отмечая: заволновалась Елена Семеновна, взгляд отвела, волосы ярко-рыжие вдруг поправлять стала.
– В детстве, бывало, дрались. Мальчишки, вы же понимаете…
– А сейчас в каких отношениях находились?
– Думаю, поругались они, – тихо сказала мать Коли. – Я слышала, как по телефону Коленька кричал. На Сашу или Никиту – не знаю. Но я поняла, что говорил с кем-то из Грековых. Спросила потом, за ужином, в чем дело. Ответил: «Ты не поймешь». Знаете, я – человек простой. В детском саду поварихой работаю. Сын иногда с работы или с лекций придет, рассказывать что-то начнет. А потом умолкнет. Я часто переспрашиваю. Правда, иногда и не понимаю его. Мудрено говорит, быстро, не успеваю сообразить, что к чему.
Седов встал с потертого кресла и попросил:
– Покажите нам Колину комнату.
– Хорошо, – упавшим голосом сказала Елена Семеновна. – А может, лучше чаю выпьете?
– Потом, – мягко сказал Паша и ободряюще улыбнулся: – Да не волнуйтесь вы так!
Стол напротив окна, старый компьютер, пара гантелей. Диванчик, древний лакированный шкаф. На книжной полке – Седов подошел ближе и присвистнул – все посвящено Дэну Брауну. Романы Дэна Брауна. Какие-то книги, анализирующие творчество американского писателя. «Париж глазами Дэна Брауна». «Италия: по следам „Кода да Винчи“». И так далее, и тому подобное.
– Пароля в компьютере нет. В текстовых файлах – статьи, преимущественно интервью. Судя по всему, парень специализировался на известных персоналиях светской тусовки, – отчиталась усевшаяся за стол Лика Вронская.
– Известные! Коленька с самыми известными людьми разговаривал, – с отчаянием выкрикнула Елена Семеновна. – Мой мальчик ни в чем не виноват! Зачем вы пришли? И где он? Найдите мне моего сына!
– Мы потом с вами поговорим про то, где Коля может прятаться, – сказал следователь, морщась от невыносимой головной боли. По черепу все ощутимее тюкали острые молоточки. – Мы ни в чем вашего сына не обвиняем.
– Слышь, Володь, что-то я тут не врубаюсь, – отозвался Паша из угла рядом со столом, заваленным папками. – Тут записи какие-то.
Вронская вскочила со стула, присела на корточки.
– Дай посмотреть! Хм… Биография Дэна Брауна, очень подробная. Подборка, обширнейшая, с его интервью. Есть пометки. А вот… Да, действительно, непонятно. Вот, взгляни.
Седов взял папку, невольно отмечая: текст набран на компьютере. Но Лика сказала, что в машине Коли только интервью. Однако на распечатку из Интернета тоже не похоже…
«1. Идея не нова. Но она сработала. Использовать отечественный материал.
2. Собрать как можно больше дискредитирующих РПЦ сведений.
3. Уточнить еще раз у Тамары Кирилловны Алексеевой по источникам.
4. Попытаться разыскать крест либо другую особо почитаемую реликвию и развенчать мифы.
5. Не пользоваться компьютером для хранения информации.
6. Попросить Витька избить Никитоса и Александроса. Не захочет бесплатно – попытаться заинтересовать деньгами».
Володя читал про себя, и Елена Семеновна по его лицу, наверное, решила, что дело совсем плохо. Вышла на кухню, откуда вскоре потянуло резким запахом валокордина.
– Я думаю, – Лика чуть отодвинулась от сидящего на диване Седова, – пацану не давали покоя лавры Дэна Брауна. И он, вдохновленный его пасквилем на католическую церковь, решил провести якобы журналистское расследование и обгадить православие.
– А при чем тут крест? – в карих глазах Паши мелькнула растерянность. – Какая-то реликвия? Что за Витек? Кто такая эта Алексеева?
– Про Витька не знаю. А Алексеева – это преподавательница института, – из кухни прокричала Елена Семеновна. – Нравится она ему очень. Говорил, интересно рассказывает.
Внезапно Лика треснула себя по лбу.
– Да! Она же древнерусскую литературу читает! У нас на журфаке ее лекции хитом были! Женщина уникальная. Насколько меня раньше от всех этих летописей тошнило, настолько потом я их полюбила. Это были не лекции, театр. А еще у Тамары Кирилловны свой бизнес уже в те годы намечался. Она одной из первых наладила торговлю по почте. Помните, тогда еще телерекламы не было? А всякие чудо-брюки, превращающие в супермодель, продавали по рекламным объявлениям в газетах.
– Что ж ты ее сразу не вспомнила? – ехидно поинтересовался Паша.
Ознакомительная версия.
