Ознакомительная версия.
— Витя, что ты знаешь о Борисе? Что ты хотел мне сказать? — Удальцова с каким-то даже оттенком мольбы посмотрела на него.
— Твое здоровье, моя дорогая! — улыбнулся Виктор, обнажив ряд желтых прокуренных зубов и окидывая Катю взглядом, полным желания.
Он поднял рюмку и слегка пригубил водку.
— Ой, прекрати, пожалуйста! Сейчас он будет мне петь о том, как давно меня любит и вообще… — Катя сморщилась, махнула рукой, но стопку взяла и, следуя его примеру, выпила.
— Катя, я очень давно тебя хочу, — Виктор подсел к ней поближе и положил руку на ее колено.
— Ой, не надо, ну жарко же! А тут еще ты со своими приставаниями…
— И что же? Летом прикажешь хрен на полку, что ли, класть? — с нагловатой улыбкой пошутил Виктор.
— Эх, ты, а еще интеллигент называется! — посетовала Катя, хотя грубая шутка Лохмана ей понравилась.
— Хватит воспринимать меня как интеллигента, талантливого музыканта, друга, в конце концов! Сколько можно, уже давно пора заметить во мне мужчину! — воскликнул он, продолжив исследования Катиных ног своей рукой.
— Хватит пудрить мне мозги! — повысила голос Катя, встав со стула. — Давай говори, куда на самом деле поехал Боря.
— Не сейчас, Катюша, не сейчас… — Дыхание Лохмана стало прерывистым и тяжелым.
Он тоже встал и приблизился к ней. Положив одну руку ей на плечо, другой он стал ласкать ее волосы. Немного погодя нежно поцеловал в щеку, и тут он почувствовал, что победа близка. Катя как-то обмякла, и ее жесткость стала исчезать. Необходимо было развивать успех.
Лохман осторожно забрался рукой под ее маечку и спустя некоторое время своими тонкими, сильными пальцами легонько коснулся ее сосков. Катя закрыла глаза и откинула голову будто для поцелуя.
— Пойдем туда, — прошептал он, указывая на большую двуспальную кровать.
Он попытался поднять ее на руки, но тут внезапно она очнулась.
— Пока не скажешь, ничего между нами не будет, — безапелляционно заявила она.
Лохман тяжело вздохнул, снова сел и налил себе еще одну стопку водки.
— Катя, ты знакома с женщиной по имени Арина Борисова?
Он не торопясь выпил и закусил, выдерживая таким образом паузу, и задал этот вопрос, глядя Кате прямо в глаза.
— Да, — удивленно ответила та. — Она работает в «Глобусе» — одной из фирм нашего консорциума.
— Ты, наверное, не в курсе, что она сегодня тоже уехала в командировку, и тоже в Москву…
— Что? — Катя нахмурилась. — Нет, не в курсе. А что, ты с ней тоже знаком? Скажи еще, что они с Борисом… Ты что такое говоришь?
Она произносила эти фразы совершенно потерянным голосом. Было видно, что она потрясена намеками Лохмана и своим предположением.
— Да, Катя… Да… А что такого? — спокойно отреагировал Виктор. — Ты помнишь, как он пил прошедшей зимой? Ты помнишь, как ты мне постоянно звонила и удивлялась, что он не у меня? Еще говорила о том, чтобы я прекратил врать… Но врал-то как раз не я.
Удальцова дрожащими руками взяла сигарету и закурила.
— Он проводил свободное время именно с ней, — уже более спокойно продолжил Лохман. — Ты помнишь, что он даже забросил работу, ты еще жаловалась, что вы потеряли кучу денег. Ты сваливала все на водочку, но я тебе скажу, что не одна она была тому виной. Было и еще кое-что. И это кое-что зовется Ариной Борисовой.
— Так… Короче, Лохман, мне все ясно. Ты выдумал эту историю, чтобы соблазнить меня… Мне все понятно, — Катя почти с ненавистью посмотрела на него.
Виктор с трудом удержался от того, чтобы не выругаться. Настолько реакция Кати была, с его точки зрения, неадекватной.
— Они уже очень давно являются любовниками, — заявил он. — По крайней мере, были до мая этого года.
— До того как он прекратил пить? — решила уточнить Удальцова.
— Совершенно верно… А потом он стал примерным семьянином, а Арину подобрал я.
— То есть? — нахмурилась Катя.
— Мы с ней спим, — пояснил Лохман.
— Что-о? — Глаза Удальцовой округлились.
— Да, Арина Борисова — моя любовница. По крайней мере, была таковой до сегодняшнего дня.
Лохман оглушил стакан «отвертки» и закурил.
— Но так меня обманывать я не позволю! — с апломбом заявил он.
— Они уехали в командировку вместе? — Катин голос задрожал.
— Я не верю в совпадения, — сухо отозвался Лохман.
— И поэтому ты решил переключиться на меня? — после некоторой паузы спросила Удальцова.
— Катя, ты не понимаешь…
— А что тут понимать? Скажи, Витя, ты это не придумал? — в ее голосе прозвучала надежда на то, что Лохман все-таки разыгрывает ее. — Ведь у него же просто на это не было времени… Да и вообще… Арина, хоть я ее и никогда не любила… Но она вроде была влюблена в другого нашего сотрудника, некоего Харламова…
Катя совсем растерялась и начала нести все подряд, что имело и не имело отношение к делу.
— Скорее всего твоя неприязнь к ней возникла на подсознательном уровне, — тоном уверенного в себе психолога произнес Лохман. — Ты интуитивно догадывалась обо всем, просто боялась себе в этом признаться.
Он произносил слова проникновенным, участливым тоном, пытаясь убедить Катю в своей правоте.
— Возможно… Но она никак не показывала этого, — растерянно продолжила Катя. — Она… Это невероятно!
— Арина — умная женщина. — Ведьма она! Ведьма! — Удальцова стукнула кулаком по столу и удрученно покачала головой. — Она ведь сама мне говорила, что ведьма, а я не верила.
— Ну и зря, — цинично заметил Лохман, отправляя в рот очередной кусок мяса.
Он готовился к главному событию вечера, и ему необходимо было не оплошать, войти в силу и предстать перед Катей во всей мужской мощи.
— И что же, ты совершенно в этом уверен? — продолжила Катя со слабой надеждой получить отрицательный ответ.
— Катенька, какие еще доказательства могут быть, если они делали это в моей квартире!
— Что-о? — глаза ее округлились. — И ты молчал! Ну, ты и сволочь, Лохман!
— Фомин вообще-то мой друг, — лукаво блеснув глазами, патетически воскликнул Виктор. — Вернее, был до того момента, когда я увлекся Ариной…
Он выдержал паузу.
— Но сейчас я понял, что жестоко ошибался. Арина — красавица, но она порочная женщина. Сейчас главная для меня женщина — это ты!
В другое время и в другой ситуации Катя бы скорчила скептическую мину и выдала бы что-нибудь типа: «Ой, Витя, не надо только мне лапшу на уши вешать, ты что, за дуру полную меня принимаешь?» Но теперь, когда вся правда неожиданно, с шокирующей наготой вскрылась перед ней, она могла лишь сдерживать яростное дыхание и душить в себе слезы. Ей было больно, пожалуй, как еще никогда ранее. Она любила своего непутевого алкоголика-мужа, который обладал каким-то самобытным природным обаянием. Она верила в то, что он никогда не сможет ей изменить. Он внушил ей, что у него так устроен организм — детородный орган обладает способностью увеличиваться в размерах, только когда он видит ее грудь, прекрасно сохранившуюся для тридцатишестилетней женщины.
Лохман внимательно наблюдал за состоянием Кати. Ему было жалко ее, эту честную и открытую женщину. Он желал ее сейчас, он готов был прижать ее к себе и утешить. В конце концов, они оба были пострадавшими сторонами в этой истории. Именно их обманывали и выставляли дураками.
Он придвинулся к ней и обнял. Катя, однако, резко двинула плечами, показывая, что ей это неприятно.
Черт побери! Неужели он переиграл? Блин, советовал же ему друг, психолог Толик — сначала дело, потом слова! Сначала — телесный контакт, потом душевный. А Пашка Абрамцев вообще цитировал известную песню — «есть только миг, за него и держись». К отношениям с женщинами эти слова как нельзя более точно подходят.
Лохман удрученно встал и прошел на балкон. Над Тарасовом нависала душная июльская ночь. Природа шептала о том, что сейчас — апогей жизни, ее пик. А тут — приходится терпеть очередное поражение. Неужели в эту ночь ему не суждено завоевать эту женщину?
Выкурив сигарету, Лохман вернулся в комнату. В этот момент Катя встала с кресла и, покачиваясь, направилась в сторону ванной комнаты.
— Катюша, я надеюсь, ты не собираешься делать глупости? — на всякий случай спросил Виктор.
— Н-нет! — гневно ответила она, стоя на пороге комнаты. — Я всего лишь хочу смыть с себя всю грязь, которую ты мне сейчас рассказал. А заодно и тело привести в порядок — на улице жара тридцать градусов.
Она уже собиралась было пойти в ванную, как вдруг вернулась.
— Лохман, я надеюсь, ты перед приходом сюда выполнил необходимые гигиенические процедуры? — спросила она.
— А как же! — повел бровью Виктор, наливая себе спрайт. — Все в лучшем виде.
— Я надеюсь, у тебя там все нормально? — задала последний вопрос Катя, красноречиво показывая глазами на нижнюю часть его тела.
Вот он, долгожданный момент! Момент истины! Сработало! Теперь это моя женщина, дорогой Борис! — торжествовал внутренне Виктор Лохман.
Ознакомительная версия.
