Я не знала, что найду на территории центра и найду ли там вообще что-нибудь. Как не знала и того, какой очередной сюрприз может преподнести мне господин Горшенин. Кроме того, я не была уверена на все сто процентов, что парочка, сидящая сейчас в машине, и потомственный интеллигент Игорь Викторович — одна компания. Именно поэтому первый визит в центр следовало нанести исключительно в ознакомительных целях, а какие-то более решительные действия планировать и тем более предпринимать позже, после того, как появится хотя бы какая-то достоверная и значимая информация.
Так мы и сидели почти целый час на площади перед кинотеатром. «Мальчики» присматривали за мной, а я — за ними. Ни «качок», ни водитель в кинотеатр даже не зашли. Возможно, что, пока идет фильм, они намерены просидеть в машине. Хотя… Интересно, как они думают высматривать меня в толпе выходящих после сеанса зрителей? Сделать это в уже полной темноте будет довольно сложно. Значит, не исключен вариант, что, как только фильм начнется, ребята снимутся с места, чтобы вернуться к гостинице и поджидать меня там. Не хотелось бы с ними в этот момент столкнуться, ведь я пришла сюда совсем не для того, чтобы получать удовольствие от просмотра старого доброго французского кинофильма. Я пока не знала, как выбраться из кинотеатра незамеченной, но была уверена, что возможность для этого обязательно предоставится.
До звонка оставалось несколько минут, когда я поднялась со скамьи, еще раз демонстративно посмотрела на часы и направилась к кинотеатру. Оказавшись внутри, я подошла к окну, встав так, чтобы с улицы разглядеть меня было практически невозможно, и принялась сосредоточенно рыться в карманах.
— Что, красавица, билет дома забыла?
Задавший вопрос белобрысый парень появился из глубины кинотеатра. Раньше я его никогда не видела, даже мельком, в противном случае обязательно запомнила бы эту нахальную физиономию. Но что-то уж очень быстро он возник…
— Отвали, — буркнула я, вынимая билет и бросая последний взгляд в окно.
Из машины парочка не вышла, но и уезжать вроде бы не собиралась.
— Какие мы сердитые. — Широко улыбаясь, нахальный молодой человек преградил мне дорогу. — А какое у вас место? Жаль, что билет нашелся, а то бы я вам свой предложил. Тогда наши места точно были бы рядом.
— Сказала же — отвали.
Я посмотрела сквозь молодого человека и поторопилась поскорее удалиться от него как можно дальше, стараясь не улыбнуться. Этому несомненно нахальному и лишенному в детстве хорошего воспитания, но все же симпатичному парню больше вообще-то подходило определение не белобрысый, а белокурый. Но заводить знакомство у меня не было никакого желания, тем более что претендент на знакомство оказался совсем не в моем вкусе.
Несколько метров «претендент» плелся сзади, что-то еще говорил, но, видя, что я настроена решительно и желания беседовать с ним не испытываю, отстал. Предъявляя билет толстой добродушной билетерше, я развернулась немного боком и увидела, что парень уже улыбается какой-то девушке. Вот оно, хваленое мужское постоянство, вздохнула я, но от экс-претендента на знакомство все же постаралась держаться подальше.
Я с любопытством осмотрелась — очень уж давно не заглядывала в кинотеатр, даже и запамятовала, когда это было в последний раз.
Прямо передо мной находилась широкая лестница — большой зал располагался на втором этаже. Под лестницей целовались подростки. Где-то справа был вход в малый зал, слева — в кафе. А там обязательно имеется служебный выход… Я уже собралась было повернуть налево, но в этот момент прозвенел первый звонок, и народ потянулся к лестнице. Юный влюбленный выпустил из объятий свою еще более юную подружку, и, взявшись за руки, они направились на второй этаж, а под лестницей, за тем местом, где стояли подростки, обнаружилась неприметная дверь с надписью: «Посторонним вход воспрещен».
Билетерша была занята запаздывающими зрителями, никто не обращал внимания на других. Придав лицу равнодушное выражение, я направилась к двери под лестницей, повернула ручку. Дверь оказалась незапертой, что само по себе удивления не вызвало. Кому из зрителей придет в голову рваться в дверь, на которой черным по белому написано, что делать этого не надо? Тем более что за дверью была абсолютная темнота.
Пошарив по стене в поисках выключателя, я нащупала еще одну дверь, но эта была уже заперта. Помещение, в котором я находилась, могло с равным успехом оказаться как коридором, так и «тамбуром» перед другим помещением. Если так, значит, здесь должны быть еще двери. Главное, не забрести в какую-нибудь кладовую, из которой уж точно нет второго выхода.
Я прислушалась, но шум с внешней стороны двери был настолько сильным, что все прочие звуки в нем благополучно тонули, — прозвенел второй звонок, и новая волна зрителей поспешила вверх по лестнице. В кармане у меня лежала зажигалка, но воспользоваться ею не пришлось — выключатель обнаружился на стене с другой стороны от двери. Помещение оказалось коридором, который разветвлялся где-то посередине, более длинная его часть уходила вправо и заканчивалась массивной деревянной дверью, также запертой, но на обыкновенную задвижку, причем с моей стороны.
За дверью, судя по доносившимся оттуда звукам, находился второй кинозал, в котором полным ходом шел боевик со стрельбой, воплями и воем полицейских сирен. Насчет шума можно было не беспокоиться, но пришлось вернуться в исходную точку и выключить свет. Обратно к деревянной двери я пробиралась в полной темноте, и когда открыла задвижку и проскользнула в зрительный зал, то на мгновение ослепла, а также оглохла, потому что на экране как раз началась жестокая схватка между плохими и хорошими дядьками с использованием с обеих сторон тяжелой артиллерии.
Дверь открылась без скрипа. Находилась она в конце зала, благодаря чему мое появление оказалось практически никем не замеченным.
В кино я последний раз ходила, наверное, в юности, но помнила, что входят в кинозал через одни двери, а выходят через другие. С тех пор ничего не изменилось. Уже через минуту, зажав под мышкой пакет с покупками, я покинула зал через боковой выход и оказалась на улице, в нескольких метрах позади бежевой «шестерки».
Скрючившись и вжав голову в плечи, я неловкой походкой двинулась прочь от кинотеатра и от своих провожатых.
До окраины города я доехала на рейсовом автобусе. Не особенно полагаясь на карту-схему, я, прежде чем двигаться дальше, предпочла расспросить явного аборигена, сошедшего вместе со мной на остановке. С грехом пополам объясняла я ему, какое место меня интересует. Дело в том, что в качестве такового я выбрала пригородный микрорайон с мудреным названием, почерпнутым из карты-схемы. А оказалось, что название это никто здесь не использует — переименовали район совсем недавно, и местные жители к новшеству еще не привыкли.
В своих пространных объяснениях я, конечно, про ангар, расположенный на огороженной колючей проволокой территории, не упоминала, но собеседник, сообразив наконец, что за место я имею в виду, сам посоветовал использовать высокую крышу ангара в качестве ориентира. Территорию за колючей проволокой он назвал лагерем.
— Какой лагерь? — удивилась я. — Пионерский, что ли?
— А хрен его знает, — пожал плечами дядька. — Лагерь и лагерь, тут все его так называют. Вроде военный. Там иногда, если поблизости пройти, говорят, стрельбу слышно. Туда или автобусом пригородным можно добраться, или напрямки, через поселок. Если автобусом, то лучше попроси прямо у лагеря остановиться. А то не поймут твоих объяснений, дочка. Как выйдешь, ангар слева останется, его далеко видать, не ошибешься, а тебе направо надо свернуть, там дорога будет. Вот по ней еще километра полтора идти, не меньше.
Упоминание о стрельбе меня несколько озадачило. Хотя… Центр-то все-таки военно-прикладной…
Итак, если пользоваться автобусом, времени уйдет, пожалуй, даже больше — учитывая, что автобуса надо еще дождаться, — чем если идти пешком. Но это нормальные люди привыкли пешком ходить, я же вполне могу и пробежаться. Небольшой марш-бросок сил не отнимет, зато поможет значительно сократить время.
С того момента, как я покинула кинотеатр, прошло двадцать пять минут. До окончания фильма осталось два с половиной часа. Плюс полчаса, которые я потратила бы на дорогу от кинотеатра до гостиницы. Минус те же полчаса на приведение себя в порядок после разведывательных действий и на непредвиденные обстоятельства. Итого два с половиной часа — время, в которое мне очень желательно уложиться. Поэтому я поинтересовалась:
— А напрямки?
Мужичок глянул на меня с одобрением. Видно, сам привык километры ногами мерить.
— Напрямки те же полчаса будет, что и на автобусе ехать, он-то кругом идет. Зато ждать его не надо, он ведь редко ходит. А так — топай себе и топай. Только бы не заблудиться тебе, дочка, а то забредешь куда-нибудь на дачи, выбирайся потом.
