— Тогда я тебя поспрашиваю. Не против?
— Какой прогресс в наших отношениях! Хочешь узнать, есть ли у меня жена?
— Не только. — Я надула губы. Что за человек! Опять приходится выворачиваться. — В основном меня волнует размер твоих доходов и какая часть из них облагается налогами?
Любой уважающий себя владелец престижной машины, дорогого костюма и фирменных ботинок в этом месте нашего разговора должен был бы вздрогнуть, заозираться и заподозрить меня в сотрудничестве с налоговой полицией.
— Отвечаю по порядку: я не женат и никогда не был, детей не имею, образование высшее, по профессии — архитектор. Работаю в солидной строительной компании.
— Как называется?
— «Еврострой», лицензия номер 327002 от пятого сентября 1994 года.
. Я непроизвольно почесала затылок. Круто! А я вот номер своей лицензии ни за что не вспомню, хоть убей. Надо записать и проверить, вдруг он мне лапшу на ушки вешает. Так… К чему бы еще придраться?
— Кем работаешь-то, дворником?
— Главным архитектором. Занимаюсь любимым делом: проектирую воздушные и песочные дворцы, а затем слежу, как они возникают наяву.
— Красиво! — восхитилась я.
— Люблю все красивое. — Макс лукаво взглянул на меня. — Мы приехали.
Заходить в квартиру он отказался, сославшись на какое-то неотложное, но очень важное дело, и пообещал явиться за мной через полчаса. Я понаблюдала из окошка, как он плавно выворачивает со двора, и пошла переодеваться.
Для обеда я выбрала темно-синий (под цвет тачки) костюм-тройку из тонкой английской шерсти. Заколола волосы шпильками, наложила не вызывающий, подходящий случаю макияж. Покрутилась перед зеркалом. Если бы не красный распухший нос, постоянно слезящиеся глаза и приступы кашля, во время которых я становлюсь похожей на квакающую лягушку-голиафа — раздуваю щеки и покрываюсь пятнами, — меня можно было бы назвать хорошенькой. Я погрозила себе пальцем. Не о том, мать, думаешь. Надо браться за Макара, и чем скорее, тем лучше.
Покушается на меня он регулярно, хотя мотивы его поведения мне еще не ясны. Не бомж же в самом деле виноват!
Я побродила по квартире. Мысли непроизвольно перескакивали на предстоящий обед и Максима. Почему он так настойчиво ухаживает за мной и упорно делает вид, что втюрился. Неделей раньше я не усомнилась бы в его искренности.
Когда здорова, я просто неотразима для представителей противоположного пола. Но нынче на конкурсе красоты я занимаю почетное предпоследнее место, опережая лишь зеленую макаку, правда, с ней дети фотографируются охотнее.
Время ползло еле-еле. Включила телевизор, попрыгала по программам, остановилась на нашем городском канале. В новостях спорта сообщили — наша баскетбольная команда выиграла у хохлов с разгромным счетом, отомстили за наш футбольный позор. В новостях культуры поведали об открывающейся в воскресенье выставке драгоценных старинных икон. Погода прогнозировалась отвратительная: похолодание до плюс трех, ветер до двадцати метров в секунду, местами дождь с градом. Криминальные новости я, к сожалению или к счастью, пропустила. О ходе расследования гибели ваятеля Кубасова не узнала, но и не расстроилась, не услышав об очередных зверствах местной преступности.
Точно в назначенное время в дверь позвонили. Я бросилась открывать, потом передумала и предварительно вооружилась бронзовой фигуркой амура с торчащими во все стороны стрелами. От бабушки досталась. Если меня ждет очередное нападение, то бандитов ждет неприятная неожиданность. По голове или куда попаду. Я потаращилась в «глазок», но, кроме букета чайных роз, ничего не обнаружила. Известный прием. Я отперла дверь и притаилась сбоку с амуром наизготове. Пусть заходят, коли жизнь не дорога.
Никто не ворвался, дверь медленно открывалась сама. На лестничной площадке, покачиваясь с пяток на носки, стоял скучающий Максим.
— Рад, наконец, тебя увидеть. Мне показалось или ты вправду не собиралась открывать?
— Тебе показалось.
Я очаровательно улыбнулась, приняла букет и посторонилась. Макс осторожно переместился в прихожую, стараясь не напороться на острые стрелы.
— Убери, пожалуйста, этого монстра. Мое сердце и так принадлежит тебе.
Не надо его лишний раз накалывать.
— Эээ… На редкость ценная вещица, я с нее пыль вытирала.
Я сгрузила мальчика-дикобраза на тумбочку и отправилась за вазой.
Поставила розы в гостиной, отчего вся комната приобрела праздничный вид.
Семнадцать штук — успела пересчитать! — огромные, полураспустившиеся, нежно-золотистые — роскошный подарок. Я захватила сумку, плащ и вернулась в коридор. Максим разглядывал статуэтку и оторвался от нее при моем появлении с неохотой.
— Действительно ценная вещь. Начало двадцатого века, год примерно девятьсот шестой — девятьсот седьмой, стиль модерн, а вот автор мне не знаком.
— Должно быть, он умер до твоего рождения, — ляпнула я. — Откуда такие узкоспециальные сведения?
— Антиквариат — мое хобби. В старину умели находить и запечатлевать красоту в камне, металле, фарфоре, холсте…
— Не предполагала встретить столь молодого ценителя прекрасного.
— У меня есть небольшая коллекция. Надеюсь как-нибудь заполучить тебя в гости и похвастаться.
— Это зависит от того, что я сейчас съем, — мягко намекнула я.
Макс последний раз взглянул на амурчика, но продать не попросил. И правильно, не продам. Дорог как память. Хотя… Если бы предложенная цена меня устроила… Все равно бабушка использовала мальчонку под вешалку.
Максины «Жигули» опять потрясли меня чистотой. Только мы уселись, я попыталась выведать способ поддержания приличного внешнего вида машины в окружающей грязи. Мой спутник пожал плечами и посоветовал почаще мыть тачку. А на сколько чаще, не сказал. Каждые полчаса, что ли?
Когда мы уже выруливали со двора, я случайно глянула в боковое зеркальце: через машину за нами пристроился старенький, обшарпанный «Фольксваген». Номер и рожу его водителя я забыть еще не успела. В совпадения не верю с пятого класса общеобразовательной школы, когда однажды, прогуливая по уважительной причине урок физики, наткнулась в кино на нашу классную руководительницу и завуча, как раз на местах для поцелуев. Влетело мне тогда по первое число, сидеть долго не могла. Вывод: лопоухий Вова знает мой адрес и следит за мной. Должно быть, я начала дергаться и нервно оглядываться, и Максим обеспокоенно спросил:
— Что случилось?
— Будь добр, заверни-ка в следующую подворотню.
— Мы резко свернули и заехали за дом. «Фольксваген» промчался мимо. Но в своей невиновности он меня не убедил. Я посмотрела в безмятежное лицо Макса.
— И вовсе у меня не паранойя.
— Разве кто-то сомневался? Тебе просто понадобилось в туалет. Выходи, я подожду.
— Не смешно. Поехали дальше.
«Хвоста» за нами я больше не заметила, однако на душе все равно было неспокойно. Сегодняшний день, почему-то была уверена, еще приподнесет мне сюрпризы. Ладно, удвоим бдительность и осмотрительность.
Ресторан, в который мы прибыли, назывался «Райский сад» и среди подобных заведений ничем примечательным не выделялся. Раньше я заглядывала сюда пару раз. В памяти остались хорошая кухня и безумно высокие цены. Мы расположились в углу у окна, занавешенного изумрудными парчовыми шторами. По стенам вились искусственные растения, между ними прятались картины с буколическими пейзажами. Несмотря на день, в зале царил приятный зеленоватый полумрак.
К нам подплыла официантка, кивнула Максиму как старому знакомому, но меню протянула мне. С понятием барышня. Я заказала всего пятнадцать блюд, среди которых попадались и весьма оригинальные: «Утка в яблоках познания добра и зла», «Ангельские отбивные», салат «Возвращение в Эдем». Интересно, как ведет себя салат, будучи съеденным? Возвращается вскоре в тарелку или отправляет пообедавшего прямиком в рай? Пока мы ждали основной заказ, нам принесли легкий аперитив и вазочку черешни. Бесплатно, за счет заведения, сообщила официантка.
Как же! Плавали, знаем. В конце подадут счет на весьма кругленькую сумму, в которую войдет абсолютно все, что съел здесь ты, и кое-что из съеденного обслугой. Успокаивает одна мысль: платить-то не мне.
— О чем, красавица, печалишься?
Я слегка покраснела, но тут же, вспомнив свои беды, решила, что повод для размышлений у меня есть. Кстати, почему бы не посвятить в них Макса? Свежий взгляд, мудрый совет не помешают никогда. И решила открыть кое-что о себе:
— Вообще-то я частный детектив.
— Вот как?
— И у меня проблемы с одним маленьким дельцем. Хочешь, расскажу?
Макс, казалось, колебался. Шокирован? Боится быть замешанным в грязной истории? Он как-то криво улыбнулся одной половиной лица, став на мгновение похожим на кровожадного корсара.
