и эту ночь ей придется провести здесь. Она не боялась темноты и леса, иначе не отправилась бы прошлой ночью на пруд. Главной ее проблемой были дикие животные. Оливия подумала, могли ли здесь обитать волки или еще хуже, медведи? Больше всего она боялась их, а не Паши. Мысль о нем разозлила ее и заставила остановиться и прислушаться. Ничего, кроме ее шумного дыхания. Даже не было шорохов ночных зверьков. Будто все живые существа замерли, наблюдая за непрошеной гостьей.
Оливия прислонилась лбом к теплому стволу дерева и попыталась отдышаться. Нос уловил горьковато-древесный запах. Она пощупала его и узнала березу. Если бы ей сказали, что ее дурацкое свидание закончится в лесу в обнимку с деревом, то точно бы не поверила. Девушка вновь прислушалась и поняла, что Паша не стал заходить в лес, иначе он давно бы ее поймал.
— Дура, — прошептала она сама себе под нос и попыталась разглядеть хоть что-нибудь.
Практически ничего. Стемнело, и она окончательно заблудилась, уже не понимая, с какой стороны дошла до этого дерева. Оливия подняла голову и едва смогла разглядеть на небе звезды. Кроны деревьев закрывали почти весь обзор. Она простояла так еще несколько минут и думала над ситуацией.
Пытаться найти дорогу назад не имело смысла. Наверняка он ждет, пока она выйдет, но Оливия не доставит ему такого удовольствия. Дальше бродить по лесу ночью, когда она полностью потеряла ориентацию в пространстве, чистая глупость. Оливия решила, что пройдет еще немного вперед и остановится. Ночевать здесь было безумным, но и одновременно единственным решением. Пока единственным решением.
Оливия вспомнила о телефоне, которую уронила в его машине и выругалась. Там же осталась и сумочка.
— Дура.
Она осторожно, касаясь шероховатых стволов, прошла еще вперед и остановилась. Сердцебиение немного успокоилось, а дыхание пришло в норму. Правда, во рту ощущался горький привкус, и ей хотелось пить. Оливия стала вспоминать школьные уроки по выживанию в экстремальных ситуациях, а именно правила поведения в лесу, если заблудился. Не паниковать, не идти дальше, стоять на одном месте и куча всего того, что ей сейчас явно не поможет.
Девушке оставалось только сесть на усыпанную ветками и листьями землю и прислониться спиной к дереву. Оливия так и поступила, обхватила колени и округлила глаза, когда услышала уханье совы.
***
Паша подождал еще немного, пока она одумается и выйдет, но в итоге плюнув на все, завел двигатель и вывел джип обратно. Его нос до сих пор продолжал болеть, а глаз с большей вероятностью покраснел, если не посинел. Он не ожидал такого отпора и был зол на нее. Любая девушка будет только рада переспать с ним! Он недоумевал, почему она стала строить из себя недотрогу. Ему в первый раз отказывали, и это сильно ударило по его самолюбию.
— Ничего! Посидишь в лесу и будешь знать, кому ты отказала, дрянь, еще и с вредным ребенком на хвосте!
Джип выехал с проселочной дороги на асфальтированную. Он вжал педаль газа до упора и помчался вперед, демонстративно обгоняя другие автомобили и нарушая скоростной режим. Его взгляд зацепился за женскую сумку на полу салона. Он сбросил скорость и прижался к обочине. Павел взял ее сумку, телефон, опустил стекло и выкинул через окно в овраг. Довольный собой он снова выехал на дорогу и включил музыку.
Через двадцать минут, когда он припарковал джип рядом с отцовским автомобилем, в окнах дома все еще горел свет. Значит, родители еще не спали. Павел вошел в частный большой дом и с порога встретился с сердитым выражением лица матери.
— Привет, мамуль, — произнес он и клюнул ее в напудренную щеку. — Где папа?
— Ждет тебя на кухне. Звонила Нина Евгеньевна и сказала, что ее дочь уехала с тобой и не отвечает на звонки, хотя гудки идут.
— Мы расстались с ней после ресторана и разошлись по разным сторонам, — произнес Павел.
Паша знал, что заставить отца ждать, выйдет ему же боком. Он вошел на просторную кухню, где отец сидел за столом перед ноутбуком и поздоровался.
— Где Оливия? — спросил он, щелкая указательным пальцем по клавиатуре.
— Не знаю, пап. Мы с ней расстались возле ресторана. Я маме уже сказал об этом.
Отец по привычке приподнял одну бровь и посмотрел на него подозрительным взглядом. Паша понял, что он не поверил ему.
— Послушай сюда, засранец, — начал отец в свойственной ему манере. — Если ты помнишь, то мы с матерью еле отмазали тебя из-за заявления об изнасиловании.
— Пап? — закатил он глаза и обернулся к вошедшей матери.
Та прислонилась к столешнице и сложила руки на груди, следя за разговором.
— Если выяснится, что ты врешь мне, то останешься без машины и кредиток. Ты устроился на работу?
— Ходил сегодня на собеседование, но сказали, что перезвонят.
— Иди спать и думай над каждым своим шагом, желательно перед тем, как сделать этот шаг! — строго сказал отец и вернулся к работе. — Будь уверен, они не перезвонят тебе. Это дежурная фраза для большинства несостоявшихся работников, вроде тебя.
Паша вышел из кухни.
— По-моему ты строг с ним…
— Верно, только мы с тобой опоздали с этим. Надо было лепить из него человека, когда он еще в пеленки гадил, — ответил он устало и провел ладонью по шее. — Но мы с тобой занимались зарабатыванием денег и упустили этот момент. Теперь пожинаем плоды. Что с его носом?
— Не знаю, — пожала она плечами. — Пашенька не в первый раз возвращается то с синяком, то с царапиной.
— Если он в очередной раз попадет в передрягу, то я и пальцем не пошевелю, чтоб ему помочь, — строгим тоном произнес Киреев Анатолий Юрьевич. — Если все же не позвонят ему и не предложат работу, то пойдет уборщиком в мой колбасный цех. Пускай видит, каким трудом зарабатываются деньги.
Паша слушал все это с другой комнаты и от злости почти до боли сжал зубы. Уборщиком он точно работать не будет и, услышав шаги матери, быстро скрылся в своей комнате и включил свет. Он подумал об Оливии и впервые почувствовал, что все же поступил неправильно, но вспомнив, как она отказала ему и двинула ногой по лицу, злорадно улыбнулся. Пускай посидит в лесу и подумает над своим поведением!
***
Руслан потянулся на диване с пультом в руке и размял шею, пошевелив головой из стороны в сторону. Уже почти десять часов, а спать все еще не хотелось. Проспав утром три часа подряд, он забрал машину у Максима, поработал с документами, позвонил своему заместителю и
