много, но, повторяю, Романовы нас не интересовали. У меня было прямое и конкретное задание, и я его выполнял. Друг мой покойный, Антон Достоевский, судьбой Романовых интересовался и даже писал запросы.
— Достоевский?
— Именно, — улыбнулся Зеленин. — Он из беспризорников. Попал в Петрограде в знаменитую ШКИДу, слышали?
— Да, слышал, даже книгу читал и фильм смотрел.
— Вот он туда и попал. Когда его оформляли, он фамилию свою не знал, ему лет семь тогда было! Попросил фамилию Достоевского — получил! Попросил отчество директора школы — получил! Так и пошел по жизни!
— Значит, и запросы делал.
— Да. Почти на свой страх и риск, но делал. Это он мне уже потом поведал, после того как я вернулся в Москву. Разыскал меня, пришел, рассказывал о том, что происходило. Плакал, просил простить, что не смог препятствовать. А кто там смог бы препятствовать? Эта машина не знает ни мыслей, ни чувств. Так вот, Антоша этот, по-моему, с возрастом немного того… — Зеленин помахал ладонью возле виска, потом продолжил: — И рассказывал, будто отыскал он несколько человек, которые имели отношение к Романовым. Сразу скажу, все — мужского пола. То есть, как уверял Антон, возможный Алексей Романов, престолонаследник!
Час от часу не легче! Это что же получается, Алексеев так же много, как Анастасий Романовых, мотавшихся по всему свету? Боясь спугнуть исключительную удачу, Корсаков постарался голос свой сделать предельно спокойным:
— Это получается, что может быть жив прямой наследник российского престола?
— Да вряд ли, — посчитав, ответил Зеленин. — Он ведь родился в тысяча девятьсот четвертом году, это ему уж за сотню лет должно быть… — Он усмехнулся своему предположению и продолжил: — Вот потомки его, может быть, и живы.
— Да ну! Ерунда какая-то, — робко возразил ошеломленный Корсаков.
Старик Зеленин снова замолчал, и минуты три они шли молча. Потом он сказал, чеканя слова:
— Судя по вашему поведению, по стремлению сделать спокойное лицо, вы именно в этом направлении и продвигаетесь! У меня нет причин вам мешать, поэтому отдам все, чем владею. Антон Достоевский называл мне трех возможных кандидатов, но запомнил я только одного. Честно говоря, я и сейчас не верю во все эти сказки. Но вы, раз это ваша работа, поройтесь. Перезвоните мне завтра, а лучше приходите часов в одиннадцать. Я вам установочные сведения отдам.
Глава 6
Москва. Июнь
Татьяна Львовна Серова ушла из Администрации Президента сама, без чьего-либо давления или намеков. Более того, ее даже отговаривали, называя незаменимым человеком, а Серова в ответ молчала, улыбаясь. Она и сама очень сожалела о принятом решении, но отметала эмоции, повторяя себе самой то и дело, что перспектив с каждым днем становится все меньше.
Умная женщина, она как-то незаметно для себя самой поняла, что грядут перемены, которые так или иначе коснутся и кадров, то есть работников, таких, как она. Понимала и то, что перемены ей пережить не удастся, потому что на смену нынешним руководителям идут те, кто привык работать по самым простым схемам, описанным в каких-то книгах.
Серова понимала, что ее уберут, и объективно это неизбежно и полезно. Но полезно для общего дела, для России, которая уже давно пребывала на окраине мира, время от времени надувая дряблые щеки.
Что касается ее, Татьяны Серовой, персонального блага, то оно под угрозой. С новыми людьми придут новые механизмы управления, те, которые будут нивелировать личность, требуя добросовестного и точного выполнения воли руководства. Становиться такой преградой она никак не хотела, потому и пришла с разговором к своему непосредственному руководителю. Пришла сразу же после возвращения с рождественских каникул, на которых вовсю пользовалась имеющимися льготами и возможностями. Даже любовника открыто взяла с собой. Показала всем, что «подставляется», значит, конфликта не хочет. Ее руководитель, человек умный и осторожный, выслушал, признал, что у нее есть право на поступок, обещал подумать, но, когда она уже поднималась, чтобы выйти из кабинета, процитировал Маяковского: сегодня, дескать, рано, а послезавтра — поздно.
И Серова, ощутив, что босс на ее стороне, попросила: мол, немного отстала от жизни, сидя в кабинете, помогите спокойно войти в бизнес. Тот откликнулся сразу же и вполне адекватно: в какой хотите? Было бы хорошо начать помощь именно с этого совета, ответила Серова. Куда сейчас лучше пойти старухе? Искренность ее босс оценил по достоинству. Видимо, был подготовлен и откликнулся быстро и конструктивно. «Старуху» принял, рассказав какую-то байку. Совершенно «между прочим» сказал, что видел ее в Германии с очень воспитанным молодым человеком. Закрыл тему. Подсказал профиль деятельности, называл потенциальных первых клиентов, предложил обращаться с проблемами «не чинясь и не считаясь визитами». Пообещал воспользоваться, в случае необходимости, возможностями ее фирмы. На прощание сделал царский подарок: двухэтажный особняк в переулочке сразу за Садовым кольцом. Оформили долгосрочную аренду, все чин чинарем.
И все пошло своим чередом. Связи сохранились и даже приумножились. Ее узнавали, приглашали, соглашались побеседовать, благожелательно реагировали на предложения о сотрудничестве «в информационной сфере». Между прочим, как бы там ни менялись люди и порядки, но даже того, что Серова знала в рамках своей прежней должности, было достаточно, чтобы консультировать и вносить очень серьезные коррективы в планы некоторых клиентов. Клиенты, как правило, поначалу сопротивлялись и ворчали, но, наступив несколько раз на те самые грабли, о которых предупреждала Серова, предлагали продлить сотрудничество, и тогда уже условия ставила Татьяна Львовна. В течение двух лет она создала отличный коллектив, в котором все было подчинено решению одной задачи — хорошо делать свое дело. Три отдела, которые для солидности именовали департаментами — планирования, реализации и обеспечения. Четвертый отдел не афишировали, просто служба безопасности. Всем внушали, что это просто-напросто осовремененная «вахта», и людей подобрали соответствующих. Простые смертные на эту уловку клевали, но те, кто хоть немного разбирался, обиженно кивали, потому что глаза выдавали в «вахтерах» профессионалов экстра-класса. А профессионал остается профессионалом и в мешковатой куртке с наивным шевроном «Охрана». Ну, в общем, кому надо, понимали, и ладно.
С тех пор ее собственные обязанности сводились только к подписанию выгодных договоров и выполнению представительских функций. Ну, и, конечно, визиты «наверх». Эти визиты были секретом Полишинеля не только в фирме, но и в довольно широких
