Выйдя из «малосемейки», я заметила какого-то мужика, рывшегося в мусорном контейнере. В голову пришла до гениальности простая мысль – надо искать тех бомжей, которые могли похвастаться тем, что как-то раз они ужинали в ресторане «Ренессанс». Причем не в прошлой своей жизни, а в настоящей. Нет, я не стала беспокоить своими вопросами человека, достававшего из мусорки стоптанные башмаки и прочее барахло. Это была бы пустая трата времени, потому что весь Тарасов разделен лицами без определенного места жительства на свои «сферы влияния». Бомжи с Пролетарки никогда не сунутся на Товарку, а с Юриша – на Улеши. Я задумалась о том, где могут собираться вместе нищие, контролирующие интересующий меня район. Ну конечно же, около Никольского собора!
Я завела мотор и поехала в центр. Без пятнадцати шесть я позвонила Хохловой и сказала:
– Анастасия Валерьевна, я сейчас нахожусь недалеко от вашего офиса.
– Очень хорошо. Все материалы готовы, можете за ними зайти.
Откровенно говоря, я понимала, почему моя клиентка не в силах смириться с тем, что арендодатель не намерен продлевать с ней контракт. Уж больно хорошее место занимал «Агафон» – особняк в тихом центре, с удобной парковкой. Я невольно залюбовалась фасадом. Лучи заходящего солнца проникали сквозь витраж над входной дверью и заставляли его стекла играть необычайно яркими красками. Кованые фигурки, украшавшие оконные решетки, заслуживали отдельного внимания…
К сожалению, мне не удалось поговорить с Хохловой с глазу на глаз. У нее в кабинете сидел какой-то посетитель. Анастасия Валерьевна отдала мне кипу бумаг и попросила держать ее в курсе дела.
Я села в машину и бегло просмотрела ксерокопии личных дел. Если там и была полезная информация, то она составляла очень небольшой процент от всего объема. Ее требовалось просеивать и просеивать. Честно говоря, я терпеть не могу заниматься этой бумажной рутиной. Мне больше нравится общаться с людьми, импровизировать… Немного подумав, я вновь изучила эту макулатуру, но теперь уже обращая внимание исключительно на фотографии бывших сотрудников дизайнерской фирмы. Запомнив их лица, я поехала в сторону Никольского собора. Там всегда отиралось много попрошаек, и я собиралась заглянуть каждому в глаза.
– Папаша, не ты ли пару месяцев тому назад кушал икру в «Ренессансе»? – спросила я мужика, подпиравшего церковную ограду. Он показался мне похожим на уволенного электрика.
– Грех смеяться над старым больным человеком, – сказал тот и обиженно отвернулся от меня.
– Прости, отец, не хотела тебя обидеть. Просто я слышала, что в этом ресторане недавно был благотворительный ужин, – я бросила в коробку, стоявшую около его ног, несколько десяток.
– Может, и был, но меня туда забыли позвать. Ты, дочка, знаешь, к кому обратись, – бомж оглянулся через плечо, – вон к тому мужику в зеленой майке. Мимо него здесь ничего не проходит.
– Спасибо за подсказку, – я положила в коробку бумажку достоинством в пятьдесят рублей и вошла в церковный дворик.
Мужик в выцветшей зеленой футболке минуту назад стоял на паперти – и вдруг исчез. Я принялась оглядываться по сторонам. Оказалось, что он перебазировался к крестильне, располагавшейся слева от собора. Туда я и направилась.
Завидев меня, попрошайка приосанился. А когда я подошла поближе, он заговорил первым:
– Барышня хочет о чем-то спросить?
– Хочу, – подтвердила я.
– Барышня, наверное, щедрая?
– Да, она готова щедро заплатить за информацию, – подтвердила я.
– Пусть барышня спрашивает, – благосклонно улыбнулся нищий, продемонстрировав железные коронки.
– Я ищу людей, которые в конце мая смутили своим присутствием посетителей ресторана «Ренессанс».
– Допустим, есть такие люди. А зачем они барышне?
– Собственно, меня интересует, кто из них до такого додумался, – ответила я.
– Это не они придумали, – заверил меня мужичок в зеленой майке.
– А кто? – осведомилась я.
– Барышня сказала, что она щедрая, – напомнил мне нищий.
Я достала из кармана полтинник и протянула ему. Тот взял купюру, поднес ее к лицу, понюхал и сказал:
– Новенькая, краской пахнет. Люблю этот запах!
Поскольку этот «эстет» не спешил делиться информацией, я поняла, что он так изящно торгуется. Больше полтинников у меня не было, пришлось дать ему сотню и поторопить:
– Итак, я слушаю…
– Эта еще лучше пахнет.
– Если вы думаете, что барышня имеет дома печатный станок, то вы заблуждаетесь, сударь. Итак, кто послал ваших приятелей в «Ренессанс»?
Нищий немного помялся и сказал:
– Барышня, вероятно, интересуется парнем с серьгой в ухе?
Подхватив стиль навязанной мне игры, я сказала:
– Барышне этой информации недостаточно. Ей хотелось бы услышать, где произошло ваше знакомство с этим молодым человеком, как он выглядит и так далее…
– Извольте. Он нашел меня здесь, на этом самом месте, попросил собрать группу человек в пять-шесть, понаглее, и сказал, что именно надо делать. Я поначалу ему отказал, потому что дело нам предстояло рискованное, но он сумел меня убедить, что все пройдет гладко. К тому же парень был такой щедрый…
– Меня больше интересует не степень его щедрости, а то, как он выглядит, сколько ему лет, кто он по жизни?
– Не блатной и не крутой. Самый обыкновенный пацан, таких, как он, у нас, полгорода – светлая майка, потертые джинсы и серьга в ухе.
– Про серьгу я уже слышала. А лет ему сколько?
– Не меньше двадцати и не больше двадцати пяти. Точнее не скажу, потому что в паспорт его не заглядывал.
– Допустим. А рост у него какой?
– Чуток повыше барышни будет.
– Цвет волос? – Я продолжала вытягивать информацию по крупицам.
– Скорее темный, чем светлый. Вон как у того попа, – мой собеседник кивнул в сторону священника, беседовавшего у крестильни с пожилой женщиной.
– Он был на колесах?
– Какие «колеса» барышня имеет в виду – наркоту или тачку?
– Конечно же, тачку.
– Нет, парень все время был на своих двоих. По мобиле часто разговаривал.
– Имена какие-то называл?
– Нет, но он с какой-то барышней общался, только по имени к ней не обращался. А еще у него в том трактире свой человек был. Как только человек этот дал парню отмашку по телефону, мы и завалились туда.
– Как вы думаете, кто помогал парню с серьгой в ухе? Официант? Администратор? Швейцар?
– Барышня хочет знать то, чего я сам не знаю.
На всякий случай я показала интеллигентному бомжу фотографии бывших «агафоновцев», но тот ни в ком из них не опознал ни парня с серьгой, ни своих собратьев-бомжей. Поблагодарив дядечку, я свернула наше общение, вышла из церковного дворика, села в «Ситроен» и поехала домой.
Вечер я провела за детальным изучением личных дел уволенных сотрудников дизайнерской фирмы. Мне было жаль потраченного на это времени, потому что я так и не нашла, за что бы там зацепиться. Следовало сосредоточиться на поисках парня с серьгой в ухе. Только вот найти его по приметам, сообщенным мне бомжом, не представлялось возможным. Молодых людей, похожих на него, действительно в Тарасове много. Но у меня имелась и другая ниточка, дернув за которую, можно было размотать весь клубок. Какая? Вася Волгарев! Пусть он укатил в Москву, но в Тарасове наверняка остались люди, знавшие, с кем он водил дружбу. На следующий день я собиралась посетить детские дома.
Я уже собиралась выйти из дома, когда мне позвонила клиентка и сказала:
– Здравствуйте. У нас новое ЧП!
– Здравствуйте! Что случилось? – спросила я, закрывая дверь.
– Исчезли материалы по рутарию! Еще вчера вечером они были в нашей базе, а сегодня утром там нужных файлов не оказалось. Вероятно, за ночь их вирус съел.
– Это вы сами так думаете или так сказал ваш системный администратор?
– Да, это он так сказал. Хотя, по-моему, он в этом совсем не уверен. Все-таки зря я взяла на работу студента, у него одни девчонки и дискотеки на уме!
В прошлый раз Хохлова убедила меня в том, что информация уходит из ее компьютеров в удаленном режиме, и я не сочла нужным перепроверить ее заявление. Теперь у меня появилась идея.
– Анастасия Валерьевна, – сказала я, – у меня есть знакомый программист. Специалист очень высокого уровня, и он уже не раз помогал мне в моих расследованиях. Конечно, на постоянную работу в «Агафон» его не заманить, но, думаю, на час-другой он мог бы к вам заскочить, чтобы протестировать компьютеры и в случае необходимости поставить надежную защиту.
– Это было бы неплохо.
– Я сейчас же с ним созвонюсь, узнаю, свободен ли он сегодня.
– Татьяна Александровна, передайте вашему знакомому, что я готова щедро оплатить его работу.
– Непременно скажу ему об этом. Я вам перезвоню, – сказала я и отключилась.
Отыскав в записной книжке мобильника номер Димы Авельянова, я нажала на кнопку посыла вызова. В трубке послышались длинные гудки – третий, четвертый… десятый.