Голушко ринулся в свободный проход, увлекая за собой Анну. Сзади неслись Скотниковы. Они оказались в первых рядах, возле динамика.
Музыка, если можно назвать ею беспорядочный набор звуков без всякого намека на мелодию, лезла Ане не только в уши, но, казалось, и в глаза, и в ноздри, и в рот…
— Почему так громко? — прокричала она сидевшему справа Скотникову.
— Это ритуал, — прокричал тот в ответ. — Вообще, здесь есть свои прибамбасы. Гимн, речевки и все такое. Отнесись с юмором!
Они сидели в четвертом ряду. Аня обернулась. Обширный зал стремительно заполнялся. Как на сеансе какого-нибудь Кашпировского…
Звуковой фон усилился еще более. Казалось, будто прямо над головой пролетает самолет. Аня заткнула уши, чувствуя, что сейчас же сойдет с ума от этого запредельного грохота.
Звуковая бомбардировка внезапно оборвалась. Тишина казалась столь звенящей, что по лицу Ани прошла нервная судорога. И тут же. опять послышались звуки. Аня узнала любимую мелодию своей дочери:
— Freestyler… Freestyler… Freestyler… Straight from the top of my dome… добрый день… — проговорил компьютерный голос и… звуки вновь набрали неимоверную мощь, кто-то что-то прокричал в динамик, зал поднялся.
Аня, увлекаемая с обеих сторон Скотниковым и Голушко, тоже встала.
— Хей, хей, хей, хей! — скандировал зал, хлопая в ладоши.
Как во времена партийных съездов. Только там лозунги были другие, более внятные.
Я попала в тоталитарную секту?!
Это была последняя здравая мысль в ее голове. Аня отыскивала глазами выход. Но они сидели в самой глубине рядов. Слева — Голушко и глухая стена за ним. Справа — длинная темная череда людей.
Я сейчас в обморок грохнусь, испугалась Лаврова.
— Держитесь! — Голушко крепко ухватил ее за локоть. — Это сейчас кончится. Не нужно так реагировать! Расслабьтесь! — улыбнулся он ей и хитро подмигнул.
Хорошенькое дело — расслабьтесь! Я сейчас расслаблюсь до полной потери сознания…
Но в этот момент на сцену выбежал подтянутый, кудрявый молодой мужчина.
Все расселись по местам.
— Здравствуйте, здравствуйте, дорогие партнеры! Здравствуйте, дорогие гости! Я — Антон Журавлев, исполнительный директор Фонда. Начинаем работу! Доставайте ваши блокноты, начинайте записывать! Старайтесь не пропустить ни одного моего слова! Все, что я скажу, очень важно. Итак…
Глава 15
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА
В то время как Аня Лаврова страдала от звуковой атаки в зале бизнес-центра, Виктор Нережко, отдуваясь, охаживал веником Пашу Шарова, партнера по картам и походам в баню.
Накануне, когда угар от семинара и сбора денег несколько угас, Толя провел с новым партнером по бизнесу несколько часов теоретических занятий. Они вместе «прошлись» по записной книжке Виктора, определяя предстоящий ход работы. Скотников тыкал пальцем в фамилию, Нережко давал характеристику. В первую очередь было решено окучить именно Пашу. Во-первых, мясник. Значит, деньги есть. Во-вторых, азартен как Парамон, — должен клюнуть. Странно, но Виктор не считал, что совершает что-то предосудительное, приглашая приятеля в баню с корыстной, так сказать, целью.
На вчерашнем семинаре молодая, хрупкая, очень обаятельная женщина, госпожа Третьякова, убедила Нережко в том, что именно так и нужно! Что приятель будет потом благодарить Нережко. Что оба они очень быстро разбогатеют, а потом помогут разбогатеть многим другим! И что-то еще она такое сказала: типа, ни о чем не думайте, за вас уже все придумано. Просто выполняйте то, чему вас здесь научат. Успех гарантирован! Правда, в подробности Третьякова не вдавалась. Посему Скотников дал ему несколько полезных советов: главная интрига — ничего не рассказывать. Если что, не грех и соврать, и так далее…
И вот тучный Паша кряхтел на лавке парной и повизгивал от удовольствия.
— Ой, Витюха, хорошо-то как! Поясницу, поясницу пройди, ядри ее в корень! Отстегай ее, холеру… И по плечам пройдись еще разок.
Витя прошелся последний раз, решив, что, пожалуй, пора плавно переходить к главному— Ф-у-у, все, Пашка, хорош! Не могу больше, давай выкатываться!
Они выскочили, кинулись в бассейн. Паша мерил саженками голубой квадрат воды, фыркая от удовольствия. Еще один заход — и баста, пора за дело, думал Нережко. Неожиданно он осознал, что не получает удовольствия от бани, которую всегда самозабвенно любил. Все время крутится в башке: как начать, чем соблазнить… Ладно-ладно, не сдувайся, — приказал он себе, догоняя Пашку.
— Ну, хорош на сегодня?
— Чего это? Мы же обычно три захода делаем.
— Да башка у меня что-то трещит. Пар, видно, тяжелый. Давай собираться. Пойдем, дернем по соточке.
— Ну лады, черт с тобой. Какой-то ты странный сегодня. Задумчивый шибко, — заметил Паша.
— Почему странный? Просто башка болит, — испугался разоблачения Виктор.
Спустя полчаса они сидели в кафешке, расположенной здесь же, в первом этаже здания.
— Ты сиди, я угощаю, — небрежно произнес Виктор.
Он принес по кружке пива, по сто граммов водки, большое блюдо креветок.
— Ого! — удивился Паша. — Шикуешь, парниша? Тебе же твоя благоверная по рублю в день выдает. Откуда дровишки?
— Почему по рублю? — обиделся было Витя. — И вообще, то время прошло-пролетело. Теперь я сам ей по пять сотен в день выдаю. Ладно, давай выпьем! Поехали…
Они опрокинули стаканы, запили пивком, потянулись к креветкам.
— Это с чего такие перемены? В НИИ зарплату прибавили? — хохотнул Паша.
Виктор молча сдул пену, отхлебнул пива.
— Ты чего важный-то такой? Загадочный, как девушка? Колись давай!
— Я, Паша, из института уволился, понял? Надоело за гроши горбатиться. Деревянные.
— А что, кто-нибудь предложил горбатиться за «зеленые»? — съехидничал Павел.
— Да! Представь себе, друга школьного встретил. Он бизнесмен. Дело у них развивается, люди нужны. Он порекомендовал, меня взяли. Вот, работаю. Тачку собираюсь брать приличную. А то мне шеф сказал, чтобы я на своей «копейке» на работу не ездил. Мол, я их компрометирую. Как думаешь, на пять штук что взять? Мне в гараже «фольксваген» предлагают. Или лучше «форд»?
Поговорили о машинах. Взяли по второй пива. И еще по пятьдесят. Закуска та же. Платил опять Виктор.
— Сколько же тебе в твоей конторе платят? — заинтересовался Павел, удивленный небывалой расточительностью приятеля.
— Пятьсот в неделю.
— Это что же за бизнес такой? Фармацевтика? Инсулин?
— Не гадай. Не угадаешь. А рассказать не могу — подписку дал.
— О невыезде? — пошутил приятель. — Уж не наркотики ли?
— Ты че?!
— Оружие?
— Ага, еще скажи — порнобизнес.
— Ну а где же это пятьсот баков в неделю платят? Что-то я таких мест не знаю.
— Я тоже не знал. Вот, спасибо другу!
— И что ты там делаешь? Конкретно? Ты ведь в бизнесе — как свинья в апельсинах, прости уж за откровенность.
— Свинья не свинья, а на иномарку уже набрал. И вообще… Ты выбирай выражения-то!
— Так я ж извинился. Просто любопытно мне.
— Любопытно, так в цирк иди, — обиделся Нережко.
— Ладно, не дуйся, — все похохатывал Паша.
— А че ты? Что я, дурнее других? Заработать не могу?
— Да можешь, наверное. Не врешь же ты мне. Подключил бы и меня, раз такое дело прибыльное.
— У нас там отбор строгий. Но поговорить могу, — после некоторого раздумья ответил Витя, вспомнив, что клиента нужно потомить.
— А что делать-то? — не унимался приятель.
— Что ты пристал? Придешь, тебе все расскажут. И научат.
— У вас там еще и учат?
— А как же? У каждого бизнеса своя специфика.
— И все это бесплатно?
— Почему бесплатно?
Виктор осекся. Припал к кружке.
— То есть за деньги? И сколько берут за обучение?
— Нисколько не берут. Платный только первый семинар. А потом уж сам…
— Ага, с этого места поподробнее, пожалуйста. И сколько стоит на этот семинар попасть?
— Тебя еще никто не взял, — огрызнулся Нережко.
Злился он не на приятеля, а на себя. Как-то так получалось, что Паша все время перехватывал инициативу.
— Но ты же поговоришь обо мне? Ты же обещал?
— Поговорить могу. Только что ты все хихикаешь?
— Да настроение хорошее. Что же мне, плакать?
— Дурак ты, Пашка! — завелся Нережко. — Вот у тебя сбережения есть? Наверняка есть. Сколько? Ну, тысяча-полторы. И где ты их держишь? В женином чулке. Ты же их в банк не понесешь?
— Не понесу. Фиг ли туда носить? У государства — процент мизерный. А коммерческий — сегодня есть, а завтра нет. Там игра в одни ворота. Лучше вложиться во что-нибудь стоящее…
— Вот именно! Вот и я про то же. У нас свой капитал можно приумножить, и очень быстро.
— Но денежку все-таки нужно принести?
Нережко замолчал, допил пиво. Закурил. Блин, не надо было пить! Опять прокололся. Пашка раскатал его, как маленького. Башка-то у него варит, в преферанс всех обыгрывает. Эх, не с того клиента начал…
