Ознакомительная версия.
– Ладно, все в порядке, – улыбнулась я.
А что оставалось делать?»
«Не слишком ли сухо написано? С другой стороны – это же детектив, а не сборник анекдотов, хотя юморку добавлять не мешает», – прокомментировала Вершинина отрывок, только что вышедший из-под ее пера.
Она встала из-за широкого кухонного стола, покрытого клеенкой в красную клетку, и, подойдя к плите, открыла дверцу духовки. Плоские куски свинины, удачно выбранной Болдыревым, весело шипя в пузырящемся жире, начали покрываться аппетитной золотистой корочкой.
Валентина Андреевна собрала ложкой с противня жир и оросила им подсыхающую поверхность мяса.
«Должно получиться неплохо, – облизнулась она, – и рис вот-вот будет готов».
Валентина Андреевна ссыпала мелко нарезанную петрушку, укроп и кинзу с деревянной доски на тарелку. Где-то прочитав, что зелень положительно влияет на процесс пищеварения, она старалась по возможности чаще добавлять ее в пищу.
Помытые фрукты лежали на металлическом, раскрашенном «под хохлому» блюде, радуя глаз яркими, сочными красками.
Вершинина любила не только вкусную, зачастую обильную пищу, но и красиво, с изяществом и выдумкой сервированный стол, поэтому всегда, прежде чем купить новую посуду, неторопливо и тщательно выбирала ее.
– Максим, – позвала она сына, который в своей комнате играл в «Денди», слушая очередной диск «Сепультуры», – иди, мой руки, ужин готов.
Разложив мясо и рис по тарелкам, Валентина Андреевна включила электрочайник. Максим, занятый переходом на очередной уровень, не торопился за стол, и ей пришлось тащиться в его комнату.
– Ты что, не слышал меня? – строго спросила сына, выключив магнитофон.
– Сейчас, мам, еще минуточку! – ответил увлеченный игрой Максим.
– Останешься без ужина, – пришлось ему пригрозить.
Конечно, она не выполнила бы своей угрозы, но это, во всяком случае, подействовало. Отложив в сторону пульт, Максим поспешил в ванную.
– Здорово пахнет! – с детской непосредственностью восхитился он, садясь за стол.
Вершинина избегала вести за едой серьезные разговоры, и поэтому они говорили о максимовских тренировках, новых дисках и приключенческих романах, которые Максим потреблял в немеренном количестве, иногда в ущерб школьной программе.
Для своих двенадцати лет он неплохо разбирался в компьютерах, и Вершинина собиралась посоветоваться с Маркеловым, какой компьютер лучше купить мальчику, тем более, что отец Максима предложил взять часть расходов на себя. Вершинина была в состоянии и сама оплатить эту покупку, но Олег тоже захотел принять в этом участие. А так как алиментов она с него не брала, ей пришлось согласиться.
– Ты уже выбрал место для машины? – спросила она Максима, расправившегося с мясом и теперь налегавшего на фрукты.
– Ага, я поставлю его на своем столе. А когда мы поедем за ним?
– Может быть, завтра, – Вершинина с усмешкой посмотрела на сына, которому не терпелось скорее сесть за свой личный компьютер, – вот только договорюсь с Маркеловым, лучше него никто не посоветует.
– Я бы хотел также разбираться в компьютерах, как он, – с «белой» завистью к Вадиму, сказал Максим, положив в рот последнюю дольку апельсина.
– Чай будешь? – Вершинина достала керамические чашки и чайные ложки.
– Конечно. – ответил Максим, хотя по его отсутствующему взгляду Вершинина поняла, что он все еще думает о предстоящей покупке.
– Вымой посуду, – сказала Валентина Андреевна сыну после ужина.
Тот вначале заартачился, но натолкнувшись на строгий взгляд матери, уступил и, открыв воду, нехотя принялся за дело.
Пройдя в гостиную, Вершинина щелкнула пультом. Усевшись перед телевизором, она взяла телепрограмму.
«Так, посмотрим, чем нас сегодня порадуют? – она бегло просмотрела столбцы программы, – а вот это стоит посмотреть», – отметила она фильм Ларса фон Триера, хотя засомневалась, сможет ли досидеть до конца – «Европа» начиналась заполночь.
Телефонный звонок отвлек ее от газетно-телевизионных штудий. «Наверное, Виктор», – предположила Вершинина и перед ее внутренним взором возник высокий, статный, что называется «в теле», вечно улыбающийся и шутящий Виктор Романов.
Этот тридцатисемилетний русоволосый бонвиван при очках и усах работал биржевым брокером. Его веселый легкий характер позволял ему справляться с каждодневными стрессами и нервными перегрузками – следствием напряженной работы.
Но каково же было ее изумление, когда подняв трубку, Вершинина услышала приятный баритон Ивана Кузьмича:
– Добрый вечер, Валентина Андреевна, надеюсь вы меня узнали?
– Узнала, Иван Кузьмич. Вы хотите что-то добавить к нашему разговору? – поинтересовалась она.
– Только не по телефону, – вкрадчиво произнес Коломиец.
– Вы хотите, чтобы я к вам приехала? – спросила Вершинина.
– Сегодня уже поздно, а завтра мы могли бы встретиться где-нибудь на нейтральной территории, например в ресторане, и обсудить все за чашкой кофе.
«Значит ты не ошиблась, Валентина, ты ему, действительно приглянулась. Седина в бороду, бес в ребро, хотя седины-то у него как раз и нет. А может, правда, что-то вспомнил? Да не съест же он тебя, в конце концов в ресторане! Что ты теряешь?» – за доли секунды эти мысли пронеслись в голове Вершининой.
– Только желательно ближе к вечеру, днем мы с сыном едем ему за подарком.
– Я хотел вам предложить то же самое, – обрадованно произнес Иван Кузьмич, – значит, я пришлю машину часам к шести? Вы где живете.
Она продиктовала ему адрес.
– До завтра, Валентина Андреевна, – попрощался Коломиец и положил трубку.
Звонок Коломийца заставил мысли Вершининой вернуться к делу Федорова.
«Практически закончился второй день расследования, в понедельник должен прийти Никита Петрович. Что у нас есть ему сообщить? То, что его брат не виновен? Это, во-первых, нужно доказать, а во-вторых он и сам в этом не сомневался. Надо искать настоящего убийцу. Приблизились ли мы хоть немного к разгадке? Зотов и Симягин, по сути, не имеют железного алиби, хотя косвенно Зотову смерть Федорова, как бы не выгодна, Дмитрий был фаворитом в предстоящем турнире.
С другой стороны, Симягин говорит, что не сомневался в победе Сулейманова. Нельзя сбрасывать со счетов и то, что Симягин, когда спорил, был изрядно «подшофе». Если он поспорил сгоряча и утром понял, что придется выложить пять тысяч баксов, что по сегодняшнему курсу почти сто двадцать тысяч рублей (деньги и для директора крупной фирмы приличные), вполне мог «заказать» Федорова за гораздо меньшую сумму.
Жена Чебакова, довольно экспансивная особа, уговорила своего мужа спонсировать Дмитрия. Для чего ей это было нужно? Как она говорит, чтобы мужу легче было выбивать кредиты. Может быть и так. Надо проверить, не кроется ли за этим что-то другое?
Ее дочь, отвергнутая Федоровым, наверное, могла бы решиться на убийство из ревности, но она уехала на три дня раньше, чем произошло убийство. Да и настолько ли сильны были ее чувства? Кстати, необходимо узнать, когда она приезжает.
Сын Ивана Кузьмича тоже не мог убить в силу своего отсутствия, с таким алиби не поспоришь. Хотя мотив у него был, Светлана ушла от него к Дмитрию. Слишком много версий, и не одну из них просто так не отбросишь.
Может быть, Анжела Голубева сумеет что-то прояснить. Хорошо бы Антонов нашел ее сегодня. Но он не звонит, значит еще не встретил ее».
Вершинина набрала номер телефона Антонова-старшего. Собственно говоря, старше своего брата-близнеца Николая он был всего на полчаса и похож был на него как две капли воды, но вот характеры у них сильно отличались.
Трубку взяла жена Александра.
– Оля, добрый вечер, это Вершинина, Саша еще не вернулся?
– Валентина Андреевна, здравствуйте, – похоже, что Ольга уже спала, голос ее был вялым и сонным, – он звонил, сказал, что задержится, но еще не приходил.
– Я тебя разбудила, ты уж извини меня.
– Ну что вы, я просто задремала перед телевизором, теперь хоть конец фильма досмотрю.
– Напомни Александру, чтобы позвонил, как появиться, хорошо?
– Напомню, если снова не усну, – усмехнулась она.
– Ладно, спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Валентина Андреевна.
Решив, что «Европу» не осилит, Вершинина выключила телевизор. Она прошла в комнату Максима, где танковое сражение было в самом разгаре.
– Голубчик, не пора ли тебе спать? – она ласково посмотрела на сына.
– Сейчас, мам, – он ожесточенно давил на кнопки пульта.
– Я наверное, еще подумаю, покупать ли тебе компьютер, – она хитро прищурила глаза, – если уж ты от этой игрушки не можешь оторваться…
– Все, я уже кончил, – Максим тут же выключил экран и отложил пульт.
Ознакомительная версия.
