Я мрачно подумала, что все мужики – свиньи. Впрочем, даже это не смогло испортить моего настроения.
Вечером я заехала в гастроном на Тверской, накупила корзину деликатесов, готовясь к завтрашней встрече.
На углу, у гастронома, бабушка торговала букетиками фиалок, и я купила все оставшиеся у нее цветы.
Тщательно убрала квартиру, накрыла стол белой скатертью и поставила приборы и подсвечник. Нашла широкую вазу, наполнила ее водой, устроила фиалки. Комната сразу наполнилась их тревожным запахом.
Мне хотелось, чтобы завтрашний день стал праздником не только для меня.
Я заранее присмотрела Виктору подарок, изящную золотую зажигалку, и попросила выгравировать его монограмму, переплетенные буквы «В» и «О». Я полюбовалась на тонкую вязь, и положила замшевый футляр рядом с цветами.
Я все утро промаялась, ожидая звонка Виктора. Конечно, я волновалась от мысли, как он отреагирует на новость о том, что я жду ребенка.
В сотый раз я репетировала свою речь, прокручивая в уме то, что я должна ему сказать. Мне не хотелось сообщать ему это по телефону или на бегу. Пусть все произойдет в нашей квартире.
После обеда пришло сообщение от Ленки: «Юстас – Алексу. Прибыл шеф. Привез очень миленький сувенир. Душка!»
Прошло полчаса, но телефон молчал. Вернее, он непрерывно звонил, но это были рабочие звонки. Я переживала, что Виктор не может мне дозвониться.
Стало тревожно на душе, но я подумала, что, возможно, он просто занят важным разговором.
Я подошла к окну, наблюдая за резко похорошевшими и приодевшимися с началом весны прохожими, за воробьями, оккупировавшими ветки дерева. Неожиданно мое внимание привлекла машина Виктора, она резко отъехала от нашей стоянки.
Окончательно встревожившись, я позвонила Ленке.
– Приехал! – лаконично доложила она. – С час пробыл в кабинете, никого не вызывал, по городскому не звонил. Потом выскочил с перекошенным лицом, куда-то отъехал. И что могло его так всполошить, не знаешь?
– Откуда? – удивилась я. – Я и не виделась с ним еще.
– Что, и не позвонил тебе? – искренне изумилась Ленка.
Я подняла голову и сощурилась: яркий солнечный зайчик мазнул световой вспышкой по глазам. В здании напротив кто-то открыл зеркальное фасадное окно.
Рабочий день закончился, а Виктор все не звонил.
Заглянула Аленка:
– Домой собираешься?
Я кивнула:
– Раскидаю документы по папкам, и пойду. Вы меня не ждите.
– Ну, тогда мы едем. Чао!
Я разложила документы по местам, выключила компьютер. В кабинете Павла было непривычно чисто и тихо. Я заметила открытую фрамугу окна, и подошла к нему.
В этот момент в коридоре раздались шаги. Я узнала бы их из тысячи. С сильно бьющимся сердцем я повернулась к вошедшему Виктору. Улыбка сползла с моего лица.
Он был бледен, только на скулах горели яркие пятна.
– Что-то случилось? – помертвевшими губами спросила я.
– Тебе лучше знать, – отрывисто сказал он, вынул из внутреннего кармана пакет, бросил его на мой стол.
По полированной поверхности стола разлетелись глянцевые фотографии.
Я машинально взяла их в руки, просмотрела.
Часть фотографий была, без всякого сомнения, сделана в нашей квартире. В первую минуту я не поняла, а, приглядевшись, внутренне ахнула: почти на всех снимках была изображена я, да еще с каким-то парнем. На одной из фотографий он полулежал на моей постели в шелковом халате Виктора, и я подумала, что тогда мне не померещилось, и я действительно слышала запах чужой туалетной воды.
Я присмотрелась внимательней: гладкая кожа, накачанная фигура, белозубая улыбка, – парень был красив завораживающей мужской красотой.
На всех фото он был снят рядом со мной, и, несмотря на это, видела я его в первый раз.
Я подняла глаза:
– О, Господи, Виктор, но это же совершенная неправда! Я не знаю этого человека! Я его первый раз вижу!
Виктор в бешенстве глянул на меня:
– Дрянь, какая же ты дрянь! Ты даже сейчас не хочешь ни в чем признаться. Неужели ты рассчитываешь на какое-то продолжение наших отношений? Как подумаю, что даже в такой день ты не смогла удержаться от встречи с любовником!
Я попыталась прервать его:
– Почему ты мне не веришь? Повторяю: я не знаю этого человека, и никогда не видела его раньше! Если ты не хочешь выслушать меня, давай поедем, расспросим охранников, они-то ведь должны были видеть его?
Он заорал:
– А чем я, по-твоему, занимался последние два часа?! Один из ребят подтвердил, что парень посещал тебя. Нечасто, но за последний месяц он видел его раза четыре, не меньше. У него есть свои ключи, пару раз он приходил в твое отсутствие. Он показал мне видеосъемку, на которой хорошо видно, как вы утром вместе спускаетесь в паркинг. Конечно, ты осторожничала, и делала вид, что незнакома с ним, но его выражение лица выдает вас с головой!
Я насторожилась:
– Может быть, он в сговоре с этим парнем? Нужно еще раз расспросить его, возможно, он поймается на подробностях.
Он посмотрел на меня, презрительно сощурившись:
– Я сам поднялся в квартиру. Там полный бардак, остатки вашего романтического ужина, неубранная постель. Я так понимаю, ты рассчитывала, что успеешь привести все в порядок. У тебя это вполне получилось бы, если бы я не обнаружил эти снимки на столе. Так что больше никаких подробностей мне узнавать не хочется.
Я твердо сказала:
– Виктор, я не собираюсь с тобой разговаривать подобным образом. Я ни в чем не виновата!
Он рванул оконную створку. В комнату ворвался весенний ветер.
Виктор повернулся ко мне и с горечью сказал:
– Я понимаю, что не мог уделять тебе много времени, но я просил тебя, просил с самого начала, никогда меня не обманывать. Или тебе уже тогда были нужны только мои деньги? При всем своем внешнем благополучии, я не очень счастлив в личной жизни, и, когда я встретил тебя, мне показалось… В общем, жаль, что ты оказалась просто пустой и расчетливой стервой.
Он собрал фотографии, сунул их в карман, и вышел за дверь.
Его шаги стихли в коридоре, а мне все еще казалось, что ничего этого не было.
Я немного посидела за своим столом, потом достала из принтера чистый листок бумаги и аккуратно написала заявление об отпуске с последующим увольнением по собственному желанию.
Хмыкнула про себя. Это была неправда, никаких собственных желаний у меня не осталось.
Заявление я положила на стол Павла, с тем расчетом, чтобы он нашел его сразу по возвращении.
Вернувшись, подняла с пола одну из фотографий. Видимо, в пылу спора, Виктор не заметил, что она упала на пол. Я сунула ее в сумку.
Нашла коробку от бумаги для факса, сложила туда мелочи из ящиков стола: расческу, запасные колготки, начатую упаковку «Олвэйз», диски и симпатичную подставку для ручек, память о моей поездке в Испанию. Набралась почти полная коробка, я повесила на плечо сумочку, взяла в одну руку коробку, в другую – горшок с пальмой. Выходя, положила ключи от кабинета на стол, спустила язычок замка, и захлопнула за собой дверь.
На стоянке у конторы оставалась только моя машина. Я поставила на капот пальму и коробку, сняла шубку, сложила ее на заднее сидение, бросила на переднее сидение связку ключей от квартиры и машины, опустила флажки и захлопнула дверь.
Подхватив коробку и пальму, шагнула на проезжую часть, чтобы остановить такси. К вечеру подмораживало, и не стоило торчать на улице в тонком джемпере.
Вместо такси рядом со мной остановился джип. Я с неудовольствием посторонилась, пропуская его, но джип не уезжал.
Я злобно глянула на водителя, и обогнула джип сзади. Немедленно водительская дверь приоткрылась, и оттуда вышел Илья.
– Да садись же, в конце концов! Вот же достанется кому-нибудь такое сокровище!
Я попыталась сопротивляться, но он отнял у меня коробку и пальму, сунул их на заднее сидение и буквально затолкал меня в машину.
Усевшись, он неодобрительно посмотрел на меня:
– Мало тебе купания в ледяной воде, так теперь разгуливаешь раздетая по улицам. Что у тебя произошло?
Я перевела дух. В самом деле, он-то тут при чем?
Уже спокойно попросила:
– Отвези меня домой, пожалуйста.
Илья кивнул:
– Это само собой. Куда едем?
Я назвала адрес моей старой квартиры.
Несмотря на пробки, доехали мы довольно быстро.
Илья вручил мне коробку, с сомнением посмотрел на пальму и сказал:
– Подожди, я помогу.
Мы загрузились в старенький лифт и поднялись к квартире. Уже на лестничной площадке мне кое-что показалось странным. Где-то очень громко звучала музыка, причем из репертуара «Радио шансон».
Я сказала:
– Поставь пальму, теперь я сама.
Илья нахмурился:
– Ищи ключи.
Я нашарила ключи, вставила их в замочную скважину, но дверь и не думала открываться.
Илья нажал на кнопку звонка, потом еще раз. За дверью послышались незнакомые шаги.
