— А если проще?
— Если проще — Галина. Кстати, если ты все еще кипишь от возмущения по поводу использования детского труда в ночное время, можешь прямо сейчас подойти и плюнуть ей в лицо.
— Почему ей? — спросила я.
— Потому что бензоколоночка-то ее. И девочек этих нанимает на работу она. И платит им гроши тоже она.
— Ты, кажется, просто сейчас взорвешься от ненависти, — посмотрела я на Светку.
Ее глаза сузились.
— Да, ты права. Я ее ненавижу. Потому что она воплощение жадности, высокомерия и глупости. Потому что я вообще не могу на нее спокойно реагировать. И не понимаю, какие могут быть отношения между ней и Лидией, очень милой и очень симпатичной особой.
— Дружба семей, — развела я руками.
Мы немного отъехали в сторону, и я спросила:
— Ну так как? Много интересного ты узнала?
— Я была права! — торжественно заявила моя подружка. — Все действительно крутится вокруг Дашеньки Мещеряковой! И то, что она пропала, напрямую связано с убийствами…
— Что, так прямо тебе все и доложили?
— Конечно, нет. Но я умею думать. Поэтому я все намотала на ус и выстроила собственную версию. Но сначала я расскажу вам то, что узнала от Лидии. Хотя это довольно долгая история, а я хочу кофе. У меня от волнения адреналин на нуле.
— От волнения уровень адреналина повышается, — подал голос Сашка.
— Это у тебя повышается, — огрызнулась Светка. — А у меня падает. Поехали. И, пожалуйста, быстрее, пока я совсем не ослабела.
* * *
Мы снова сидели в моей квартире, и снова я, как хорошая хозяйка, варила кофе. Светка явно нацелилась на место «лучшего детектива всех времен и народов» и нагло овладевала вниманием одного из самых привлекательных мужчин, которых когда-либо встречала Таня Иванова.
Я смотрела, как на коричневой поверхности возникает белая пеночка, и невесело размышляла. Вот такая судьба — живешь, живешь, работаешь, стараешься, и вдруг заявляется некая Галазова и, как Цезарь, приходит, видит и побеждает. И как у нее это получается, один бог ведает…
Вернувшись в комнату, я увидела, что они просто тащатся друг от друга, обсуждая особенности преображения сложных фраз, которые периодически так и лезли, как выяснилось, обоим в головы, в более понятные и доступные.
— Это самое трудное, — говорила Светка. — Понимаешь, так и хочется запустить что-то вроде: «в глубине души он был и оставался саркастичным Агасфером, обреченным вечно насмехаться над собственными скитаниями». А потом понимаешь, что должен писать проще — проще, проще, проще… Ах, Сашенька, как мне иногда хочется стать серьезной и написать действительно хорошую книгу!
Я не слышала, что он ответил, но поймала совершенно необычный для Светки взгляд, такой печальный, что я вздрогнула. Почему-то сразу вспомнился мой кретинский сон и вопль: «Нет, Светка! Нет! Не ходи туда!»
В глазах потемнело, и я прислонилась к стене.
«Таня! Перестань! Ты просто психуешь!»
Да, я знаю. Наверное, я устала. Я же не Бэтмен все-таки.
С беззаботным видом я вошла и спросила:
— Ну, и что же тебе удалось выяснить?
Если честно, я пока не видела связи между исчезновением Даши Мещеряковой и убийством девушек и Зелинского.
— Достаточно много. Мы славно побеседовали, и я узнала, что Даша Мещерякова была…
Светка устремила вдаль затуманенный взор и задумчиво произнесла:
— Не знаю, как бы это выразить. Беспокойной натурой, что ли? Ей чего-то не хватало. Поэтому она доставляла своим родителям периодически массу волнений. То у нее находят наркотики, то она приводит к себе каких-то подозрительных типов, причем родители убеждены, что эти люди пользовались их дочерью на все сто процентов… Она уже не раз исчезала, но всегда возвращалась. Я, естественно, спросила, почему же на этот раз ее исчезновение так их перепугало. Лидия ответила довольно туманно и загадочно, но я, по-моему, поняла. Даша что-то узнала! Причем это самое «что-то» касалось человека из окружения ее отца. Лидия в тот вечер, когда Даша ушла из дома, слышала, как она разговаривала по телефону и очень резко произнесла: «Я не буду обсуждать с вами это по телефону. Если вы действительно не виноваты в их смерти, докажите мне это. Но — глядя в глаза».
Я присвистнула. Однако… Неужели Даша и правда влезла в это дело?
— Дальше было еще интереснее. Она сказала весьма странную фразу: «Я выяснила, как вы вербуете девочек. Я знаю, что вы прячете у них в квартирах. Понять не могу, зачем вам это нужно, но, видимо, вы так прожорливы, что вам никаких средств не хватит… Мне ваши деньги не нужны. Мне нужно посмотреть, как вы стоите передо мной на коленях, чтобы вымолить мое молчание».
— Однако она хорошо изъяснялась, — пошутил Сашка.
— Да это я изъясняюсь, — отмахнулась Светка. — Я рисую картинку по смазанным наброскам. Одно точно: в этот вечер она поругалась с отцом, который пытался ее остановить и кричал, что ей незачем соваться в дела взрослых людей. «Даже если эти взрослые люди собираются меня сожрать?» — спросила Даша. Потом она просто хлопнула дверью, сказав на прощанье, что не может жить под одной крышей с убийцей. Лидия не рискнула в тот вечер вообще вмешиваться в беседу родителя и дочки, но на следующий день она все-таки попыталась узнать у мужа, что означала последняя фраза. Он сказал, что Дашка все, как всегда, утрирует, и особенного беспокойства не проявил. А вечером ему позвонили. О чем там был разговор, не знаю, но он изменился в лице и начал говорить, что Дашу необходимо срочно найти. Тогда они и обратились в милицию.
— Если предположить, что она разговаривала с Гарнеевым, тогда…
— Нет, — оборвала я Сашку. — Она не с ним разговаривала. Потому что тогда ей незачем было бы приходить в офис.
— Но ведь шла речь о разговоре с глазу на глаз!
— Нет, нет… Я должна подумать. Но что-то тут не так. Конечно, нам надо поговорить с Пашкиным боссом, но как-то у меня нет твердой уверенности, что именно ему Даша собиралась предъявлять обвинения… Во-первых, их встреча состоялась не на следующий вечер. Значит, Даша встречалась перед этим с кем-то другим.
— Тогда с кем? — в один голос спросили Сашка и Светка.
— Не знаю, — пожала я плечами.
«Возможно, с главной Осой?»
* * *
Ну и картинка складывалась в моем воображении! Интересно, насколько это соответствует истине?
Мои гости ушли, я осталась в тишине, которую нарушало только тихое журчание воды в ванной. Кажется, у меня опять начал подтекать кран…
Я постаралась завернуть его потуже и заодно посмотрелась в зеркало.
— Вот так, красавица моя. Глаза у нас с тобой усталые, и жизненный тонус надо бы повысить, иначе мы проиграем, а проигрывать никак нельзя. Сгустившиеся тучи ведь еще не означают дождь! — Мое отражение на мой оптимизм отреагировало крайне недоверчиво.
Мне предстояло общение с людьми, которых смело можно было назвать неприятными личностями, кроме, пожалуй, одной. Но надо, значит, надо.
Одной из неприятных личностей я и позвонила.
Сначала трубку взяла какая-то девица, которая вытянулась в струнку, стоило мне попросить ее позвать Лешу. «Партайгеноссе» подошел сразу, и я даже вздрогнула от его зычного: «Слушаю».
Надо же, а мне он на первый-то взгляд показался скорее тихим молодым человеком!
— Это Татьяна.
— Добрый день. Вы что-то выяснили?
— Нет, — соврала я. — Все темно, как в бочке у Диогена.
Зря я так. Леша ведь не знает, кто это такой. Судя по его напряженному молчанию, он сейчас как раз пытается сообразить, о чем это я.
— Неужели это такое запутанное дело? — с сомнением в голосе спросил он.
— Представьте себе. Поэтому я и звоню. Давайте перенесем нашу встречу на завтра?
— Что ж поделаешь, — вздохнул Леша, давая понять, что он во мне разочарован.
Я поблагодарила его, перенесла наше «рандеву» на вечер и повесила трубку.
Двенадцать часов. Людмила уже должна быть на месте. Хотя я не особенно рассчитывала, что она сможет мне помочь.
Дальше у нас будет Гарнеев, а уж потом мы попытаемся наехать на Кретинского.
Почему-то я почти не сомневалась, что «подслушку» мне неумело подсунул этот лох.
Но зачем? И по чьему указанию? Только ли конкуренция подвигла его на это?
Нет уж. Кретинского я знаю. Он все делает только из-за денег. Без оплаты он и задницу с кресла не поднимет, не то что к Татьяне Александровне Ивановой в квартиру полезет. Кретинский был патологическим трусом и рисковать решился бы только из-за огромных бабок!
Неужели Васильев мне врал?
Я взяла в руки кисет и, достав оттуда магические кости, кинула их на столик.
— Только, пожалуйста, не посылайте меня на ферму, — попросила я. — Лучше намекните, что это за мрак вокруг меня? И как его рассеять?
Кости покатились по столику и замерли.
