Ознакомительная версия.
– Я не верю в потом. Его уволят, пристрелят за контрабанду или посадят за измену. Поехали. Мы уже опаздываем. Решу все на месте, как получится.
* * *
Получилось так. Я не узнала любителя морских свинок. В коридоре захламленной однокомнатной хрущевки меня встретил налысо обритый мужик с жуткими бицепсами, в черной майке, не скрывающей наколок на плечах и груди, да еще с серьгой в брови. Я застыла в проеме двери, соображая, сразу броситься бежать вниз по лестнице или прикинуться идиоткой, перепутавшей адрес. На мне – брючки в обтяжку, поверх них – короткая розовая юбочка (три слоя оборок), желтая куртка с красным мехом по воротнику и манжетам, вязаная шапочка с помпонами персикового цвета и голубые лайковые перчатки – в тон синим тупорылым ботинкам. Такая что хочешь перепутает.
– Я это, я, – Кирилов втащил меня за руку в квартиру. – Конспирация. Не обращай внимания.
– Ладно, не буду... обращать внимания, только скажите, как я назвала вашего напарника тогда, на допросе.
– Садистом и насильником ты его назвала. Кстати, ты здесь еще и потому, что оказалась права – руку Лещине расцарапала женщина. Все, как ты сказала.
– Лещина – это?..
– Это фамилия моего бывшего напарника. Тебе еще перхоть его не понравилась.
Мы прошли в кухню. Под тусклым светом загаженной лампочки ватт в сорок под потолком я пристально рассмотрела лицо мужчины.
– Ну? Теперь узнаёшь? – он зверски ухмыльнулся и подмигнул, что в сочетании с небритым подбородком и металлическим передним зубом выглядело не просто устрашающе – а до обморока.
Пошатнувшись, я вцепилась в спинку стула.
– Не узнаёшь, и правильно, – заметил он с удовлетворением. – А так?
Лицо его стало серьезным, усталые глаза посмотрели на меня грустно, с едва заметной смешинкой. Я узнала глаза и сняла куртку.
– Ну вот и ладненько, – обрадовался Кирилов, – а то времени в обрез. Садись.
Сажусь за кухонный стол с открытым ноутбуком на нем. Система продвинутая. Жду указаний. Кирилов сел рядом, развернул к себе компьютер и начал щелкать клавишами.
– Мы с тобой сначала все сделаем, а потом поговорим. Потом – вопросы и все такое. Ладно?
Пожимаю плечами.
– Теперь смотри, – Кирилов кивнул на экран. – Это код. Комбинация из семи цифр. Каждый день новая – одна из цифр меняет свое место. Перед тобой распечатка с датами, начиная с двадцать первого октября прошлого года – какой набор был в конкретные числа. Последний набор – позавчерашний. Сегодня эта кодировка сработает последний раз. Задача. Узнать, какой код назначен на сегодня. Потом войти в базу и скачать данные вот на этот адрес. И все это имеет смысл до... – Кирилов посмотрел на часы, – до семнадцати ноль-ноль, прибавим четыре минуты на перекачку, если получится... У нас один час и двадцать две минуты на определение сегодняшней комбинации. Вперед.
Я посмотрела на сетку на экране. Дата, номер, потом – координаты. Координаты – это привязка к конкретному спутнику. При таких исходниках – плевая работа. Осмотрела ноутбук и поинтересовалась:
– Как войдем в зону? Надеюсь, не при помощи телефона?
– Кабель, – Кирилов кивнул и воткнул интернетовский кабель.
– Почему – я? – начав стучать по клавишам, отворачиваю лицо от мужчины рядом – меня мутит от запаха его подмышек.
– Воняю? – он отодвинулся. – Знаю, извини. Имидж в моем положении – это все. Должен вонять соответственно прикиду.
– Я связалась с посредником по шифрам. Нужно подождать минуты полторы. Он выдаст анализ, потом я продолжу.
– Анализ?
Я чертыхаюсь – стучать быстро не получается, мешают перчатки.
– Количество вариантов из семи цифр – это эн-факториал из этих цифр, плюс поиск, не проявился ли уже в каких-нибудь взломах такой набор. Эн-факториал – это...
– Я в курсе, – перебил Кирилов.
– Тогда минуты три понадобится на сравнение – произвольно менялся набор, была ли система в перестановках. Если была система перемещения цифры по номеру, я определю ее за минуту. Если произвольно, пойдем на взлом. Это от минуты до двух.
– Почему не взломать сразу?
– Потому что будет шрам. От любого взлома остаются шрамы. Есть много умных мальчиков и девочек, которые потом на заказ этот шрам могут расковырять. Лучше лишний раз не оставлять следов. Готово!
На экране четыре страницы таблиц. Я ввожу свою программу – сама сделала! – откидываюсь на спинку стула и смотрю на вонючего любителя морских свинок.
– Вы не ответили, почему – я?
– Из-за чистоты. Потому что мы так и не нашли ни ваших счетов, ни посредников при сбросе информации. Все чисто. Надеюсь, в этот раз будет так же.
Пока моя программа выбирала варианты, я нашла глазами дату – 29 октября. Как сейчас помню – суббота. День, когда меня привезли на допрос с урока химии. Смотрю на номер кода, который был в тот день для входа в базу, – 2947851. Повторяю его дважды. Интересно, при беременности память страдает? Все ли цифры правильно запомню? Я слышала, что у некоторых беременных вообще отключается одно полушарие мозга, чтобы слабоумием избавить организм от лишних стрессов. Есть повод задуматься. Вот, например, на кой черт мне нужно запоминать код входа в базу данных ФСБ трехмесячной давности?..
– О чем задумалась, Лилита? – интересуется Кирилов.
– О слабоумии беременных. Вот, есть система в перестановке цифр! Обойдемся без шрама. Готово.
Встаю со стула, предлагая Кирилову действовать дальше самому.
Он сильно нервничает, шевеля губами, повторяет про себя семь цифр на экране, а кнопки не нажимает. Настороженный взгляд в мою сторону:
– Значит, вот такой наборчик, да? Насколько это... точно?
Пожимаю плечами:
– Никогда не задумывалась. Как будем перекачивать?
– Как можно безопасней, – Кирилов наконец решился и набрал семь цифр.
На экране – заставка со щитом. Достаю телефон и набираю Байрону четыре единицы – сигнал запустить паутину. Кирилов скачивает файлы.
В наступившей потом тишине мы сидим, не двигаясь. Только Кирилов дышит, как спринтер после забега. И вдруг лезет рукой под стол – резкий звук отрывающегося скотча – и достает пистолет. Я стиснула ноги, но это не помогло. На всякий случай предупреждаю:
– У меня своя система безопасности.
– Неужели?.. И что это?
– Камера. Улыбнитесь, вас снимают.
Он не удивился.
– Смешная ты. Камера не помешает мне выстрелить. А тебе ничем не поможет.
– Через несколько секунд это будет в Интернете. Убийство агентом службы безопасности нанятого им же хакера.
– Ладно, расслабься, – он со стуком положил оружие на стол. – Это уже не имеет никакого значения. На кой черт мне тебя убивать? Ты умный придаток к компьютеру. А я больше не работаю на контору. Уволен.
Я только вздохнула. Уволен! Как в воду смотрела. Надеюсь, Байрон сейчас вспомнил мои слова.
Кирилов встал, взял с плиты чайник и начал пить из носика, загоняя в себя воду гулкими глотками. Я посмотрела на пистолет – совсем рядом. Кирилов угрюмо покачал головой:
– Не дури! – поставил чайник и утерся. – Дело сделано. Я тебе обязан. Говори, Лилита, чего хочешь?
– Вы достали оружие после того, как работа была выполнена, и спрашиваете, чего я хочу?
– Я достал, чтобы не забыть! – повысил голос Кирилов. – Хреново себя чувствую.
– Чтобы не забыть, вот оно как!.. Ничего я не хочу. Мне пора, – я встаю и надеваю куртку.
– Что, вообще – ничего? – не может поверить Кирилов.
Я задумалась.
– В каком отделе вы работали?
– Последние два месяца – финансовые нарушения, а что?
– А в октябре? Когда мы встретились?
– Отдел внутренних расследований. – Кирилов забрал пистолет, вышел в коридор и надел поверх майки кожаную черную куртку с эмблемой на спине. – Это важно?
– Вы знаете мою маму?
Кирилов посмотрел на меня, лицо плохо различимо из коридора:
– Нет, не знаю и знать не хочу. Достаточно полно ответил?
– А Марка Яловского? – я вышла к нему.
Кирилов снисходительно ухмыльнулся и покачал головой:
– Яблоко от яблони, да? Детский сад какой-то. У тебя фингал под глазом, или мне кажется? Муж бьет? Займись своей семьей, девочка, не ройся в прошлом.
У меня сжалось сердце.
– Семьей, да? Ладно. Как зовут вашу крысу?
– Свинка! У меня была морская свинка, – Кирилов протиснулся мимо меня в кухню и забрал ноутбук. – Она умерла. Ее звали Гуня. Гунила. Это все?
И ушел, оставив дверь открытой.
Байрон обнял меня на улице.
– Как ты? Сильно испугалась?
– Не знаю. Вот только... Забрось меня домой. Переоденусь. Байрон! – я вскрикиваю и протягиваю руку к его волосам. – Это ты испугался!..
В его зачесанных назад волосах сверкала белая прядка. Слева. Трогаю ее рукой, чтобы убедиться, что это не отблеск света.
– Да, знаешь, что-то мне нехорошо стало. Полная невесомость. Если мы поженимся, я ведь смогу тебя не пустить! Запретить. Ты послушаешься, если я буду мужем?
Вот уж удивил.
Ознакомительная версия.
