Слежка – это, пожалуй, самое неприятное, что есть в моей работе. Мне приходилось часами практически неподвижно сидеть в машине и ловить момент, когда «объект» появится на горизонте, или так же часами слушать пустой треп из прослушки в надежде уловить хоть какую-то полезную информацию. Порой так приходилось проводить по несколько дней, и если вопрос питания в машине с горем пополам еще можно было решить с помощью бикфуда, то вопрос обратного процесса – освобождения от переваренной пищи и воды – далеко не всегда. Порой я даже подумывала об использовании памперсов для взрослых. Но пока как-то обходилась без них.
Итак, я остановилась возле дома Виссариона. Его «Хонда Цивик» цвета «Тициан» золотистый стоял во дворе в ряду других немногочисленных машин. Похоже, хозяин отдыхает дома. Эх, вот где поставить бы «жучок»! Человек нигде так не откровенен, как в своем собственном доме. Но как проникнуть в апартаменты господина Кинделия? Разве что переодевшись почтальоном? Принесу письмо – адрес его, а фамилия другая. Начнем разбираться, кому письмо… Только, думаю, вряд ли он пустит почтальона в свою квартиру, разбираться будет на пороге, это как пить дать. А может, прийти в образе старушки нищенки? «Подай, мил-человек, пятачок! Тебе он погоды не сделает, а мне на хлеб насущный…»
Не годится. У таких зимой снега не выпросишь, не то что пять рублей нищему на корку хлеба.
А может, я ошибусь квартирой? Позвоню, Виссарион откроет дверь, а я – в образе блондинки Фроси – хлоп, хлоп ресницами! «Ах, это вы, мой бесстрашный герой, спасший меня от распоясавшегося хулигана в «Желтой сове»! Какая неожиданная встреча…» Я скромно опускаю глазки в пол, он приглашает меня в комнату… Когда мы будем пить за «наше случайное знакомство»…
Тоже не годится. Таких совпадений не бывает, и если он не дурак, раскусит меня в два счета. А он не дурак! Мой маневр может закончиться для меня не особо удачно.
Мои размышления прервал неожиданный звонок мобильника. Я достала его из сумки, на дисплее высветился незнакомый номер. Это кто еще по мою душу?
– Алло?
– Полина, это я, Гриша Буйковский. Помнишь такого?
Как же тебя теперь забудешь? «Трубы трубят, трубы зовут дружно, все вместе…»
– Помню, – с прохладцей в голосе подтвердила я.
– Полина, твой номер мне дал Антон Ярцев…
– И такого помню. Что дальше?
– Полина! У меня неприятности: мне пришла повестка… Меня вызывают в отделение на допрос…
– Тоже мне – неприятности!
– А что мне делать?
– Идти. Ты не можешь не явиться.
– Да, но следователь снова будет склонять меня к признанию моей вины.
– Воспользуйся пятьдесят первой статьей и не давай никаких показаний. Ты имеешь на это право. Просто посиди и глубокомысленно помолчи. Думаю, тебя отпустят.
– А если нет?
– Требуй адвоката. Ты тоже имеешь на это право.
– А если мне его не предоставят?
– Не имеют права. Они обязаны дать тебе адвоката. Скажи, что будешь говорить только в его присутствии. Стой на этом твердо.
– А что я скажу адвокату?
Нет, ну, просто ребенок, честное слово!
– Гриша, тебе сколько лет?
– Двадцать один! – с гордостью в голосе ответил поэт.
– И до сих пор такой туп… тугодум! Адвокату скажешь все, как есть: что тебя заставляют давать признательные показания, что ты девушку сбивал, и все такое. Расскажи то, о чем мы говорили с тобой и Ярцевым там, в кафе…
– Ага! Спасибо, Полина! Пока!
Я бросила мобильник обратно в сумку. Кажется, следователь решил взяться за Буйковского всерьез. Да и за кого ему еще браться? Не за Кинделия же младшего! Пожалуй, Гриню даже будут прессовать. Надо сказать Ярцеву, чтобы попытался еще раз поговорить со следователем, тот должен понять: за этим делом с помощью прессы следит вся общественность города.
Я снова достала мобильник:
– Антон? Это Полина. Слушай, наведайся-ка ты опять в гости к господину Портянкину Ха Ха. Он вызвал нашего Гриню на допрос, боюсь, как бы не применили к парню допрос с пристрастием.
– Да легко! Кстати, наш главред одобрил мою идею с этой темой, я имею в виду оправдание Буйковского от обвинения в преступлении. Он Гришу знает: его стихи несколько раз печатали в нашей газете. А я ему еще намекнул, что в деле, возможно, замешан сын начальника одного из отделов нашего доблестного ГИБДД, так главред вообще от радости чуть со стула не свалился: он у нас любит ездить с превышением скорости, а гибэдэдэшники его штрафуют, вот он на них и имеет зуб. Так что оформим официальное задание редакции на написание статьи и – вперед! К доблестному следователю Портянкину Ха Ха.
– Антон, а может, ты и меня возьмешь с собой? Очень хочется посмотреть, что собой представляет этот Портянкин, чтобы знать, чего от него вообще ожидать.
– Надо подумать, как оформить тебе справку, что ты у нас – стажер, тогда я смогу тебя провести…
– Подумай, Антон, хорошенько подумай, потом перезвони мне.
Я просидела в машине весь день до самого вечера, Виссарион с другом вышли только в восемь и, как и вчера, заехав за Светланой, отправились в «Желтую сову». Соваться туда мне резона не было. Кто там собирается, я и так знала, о чем примерно говорят – тоже. Мне надо подобраться к Виссариону как можно ближе, послушать его приватные беседы, вот тогда я смогла бы добыть нужные мне сведения! А имея такие сведения, я буду знать, как мне действовать.
Поздно вечером на домашний позвонил Ярцев:
– Полина, мне удалось раздобыть тебе справку. Теперь ты – стажер Мария Петрова, стажируешься в нашей редакции… Короче, завтра идем с тобой в полицию…
– Здорово! Во сколько?
– В одиннадцать встречаемся на крыльце… Наш главред созвонился с замом начальника полицейского участка и договорился, что следователь Портянкин со мной таки побеседует.
– Неужели снизойдет?
– А куда он, родимый, денется! Начальство прикажет… Только вот вопрос, о чем оно ему прикажет говорить?
Кабинет следователя Портянкина Х. Х. находился на втором этаже. Мы с Ярцевым остановились возле обшарпанной двери с табличкой, извещающей, кто именно является хозяином сего помещения.
– Ты все поняла? – в который раз спрашивал меня Ярцев шепотом.
– Все, – с готовностью кивнула я и поправила на голове черный парик.
Я не стала особо гримироваться, надела только парик и очки. Кто будет обращать внимание на журналистку-стажерку?
– Тогда – вперед! – И Антон постучал в дверь костяшками пальцев.
– Да, да…
Мы шагнули за порог и остановились. В небольшой комнатке было два стола. За одним из них сидел мужчина средних лет, плюгавенький, с маленькими, какими-то бесцветными глазками, в синей рубашке с коротким рукавом. Он посмотрел на нас тоскливо, как будто мы с Ярцевым были инспекторами налоговой полиции и пришли затем, чтобы забрать его деньги.
– Здравствуйте, Харитон Харитонович, – Ярцев протянул плюгавенькому удостоверение, – я – журналист газеты «Горовск сегодня» Антон Ярцев. Мое руководство…
– Да в курсе я! – отмахнулся тот от Ярцева как от назойливой мухи. – Я вас помню. А это кто?
Следователь беспардонно кивнул на меня.
– Это – стажер Мария Петрова, вот ее документ.
С этими словами Ярцев протянул Ха Ха справку, подтверждающую его ложь в отношении меня. Портянкин взял бумагу, бегло прочитал ее и вернул Ярцеву.
– Да, начальство просило меня побеседовать с вами… Так что вы от меня хотите, господа журналисты?
Он сказал это таким тоном, словно мы уже в сотый раз пришли брать у него интервью и замучили его вконец.
– Мне нужно задать вам всего несколько вопросов… если вы не возражаете, конечно.
Плюгавенький с тоской посмотрел на нас.
– Да задавайте уже свои вопросы… – Хозяин кабинета отвернулся от Антона и посмотрел в окно.
Ну и тип! Ни «здравствуйте», ни «проходите», ни «присаживайтесь»… Его что, не учили в детстве хорошим манерам? Я гордо прошествовала в глубь кабинета и села на один из свободных стульев. Следователь посмотрел на меня как на конченую идиотку. «Сам такой!» – подумала я.
Между тем Ярцев, тоже присев на стул, стоявший напротив стола следователя, начал что-то вякать о росте преступности в нашем городе, о необходимости освещать в прессе какие-то там события… Ха Ха слушал его все с тем же тоскливым выражением, подперев щечку ручкой, и думал, наверное, о том, как было бы хорошо, если бы мы сейчас взяли и испарились из его кабинета. Это желание просто читалось в его тоскующем взгляде. Но нет, такой радости мы ему не доставим!
– Вы скажите конкретно, что вас интересует, – перебил следователь Ярцева.
– Конкретно? Дело об убийстве Полины Зайцевой.
– А что там интересного? Там произошел наезд на девушку, наезд совершил гражданин Буйковский, что вам еще?
