Денис вспомнил о деле примы-балерины Кутилиной[1] и вздохнул.
— Платят хорошо, но и побочных эффектов у таких дел немало.
— Да, конечно, звезды капризничают. Но бизнес есть бизнес. Это же все делается не для романтики дешевой, а для зарабатывания денег в конечном счете. Если человек привык за побрякушки всякие и тряпки выкладывать целые состояния, то на охране он уж точно экономить не будет. Но для этого он должен точно знать, что у него самые крутые охранники. Как он это может узнать?
— Ну, по рекомендации, может быть.
— Отчасти да. Но, как правило, все смотрят, какой у тебя офис, как руководитель «прикинут». Вот мы и снимаем помещение в «Даев плазе», где метр семьсот долларов в год тянет без НДС, а я ношу на себе всякие побрякушки для солидности. Приходится, что поделаешь.
— Слушай, — спросил Денис, — а наш индус неужели тоже на внешние эффекты западает?
— А чем он от других-то отличается? Когда он мне позвонил со своей проблемой и сказал, что работает в индийском посольстве, я ко встрече с ним еще и перстень с печаткой нацепил платиновый. Они же только внешне европеизированы, а на самом деле из своего азиатского средневековья еще не вылезли.
Сейчас, в джинсах, футболке, огромных резиновых сапогах и с удочкой в руке, Быковский ничуть не напоминал преуспевающего бизнесмена, каким выглядел на работе.
— Хорошо, что ты мне когда-то говорил про свою родню в Ростове. Меня когда в ФСБ озадачили — думал: ну все, труба, патовая ситуация. Своих взять в Ростов нельзя, похитители их наперечет знают, фээсбэшники светиться бояться, Кондрашин то ли жив, то ли мертв — непонятно, — сказал Денис, вылавливая очередную форель.
— Не стоит благодарности. Тут все честно — услуга за услугу. На этом весь мир держится. Индийский случай ты со своими орлами разрулил, а вся слава и гонорар мне достались. Ты же только отдохнул в Индии пару недель.
— Шесть, между прочим.
— Тоже хорошо. Что-нибудь интересное узнал у йогов?
Денис задумался, да так надолго, что Быковский пихнул его локтем.
— Извини. Трудно сказать. Для того чтобы в их мудрость въехать как следует, нужно с рождения по их заповедям жить, травой одной питаться, тогда и левитировать научишься, и мысли читать… А так — это не объяснить даже, просто когда хотя бы несколько недель живешь совсем в другом измерении, здесь все иначе воспринимаешь. Глубже, что ли… Всякие мелкие проблемы назад уходят.
Денис задумался. Андрей Сергеевич стал перебирать улов. Полное ведро отборной форели.
— В общем, спасибо тебе, Сергеич, и за старикана с пистолетом, и за поддержку на площадке.
— Да брось ты, в самом деле! Была возможность — помог. Я же сам родом из Ростова, все ходы-выходы знаю, да и людей тоже. Вот если бы похитители назначили встречу во Владикавказе или Ставрополе, помочь уже не смог бы. А так — все живы и здоровы, у тебя теперь слава всенародная — радуйся.
Денис вздохнул:
— Что-то мне подсказывает, что радоваться особо не стоит. Это дело кондрашинское — какое-то больно мутное, не ровен час — нам еще аукнется. Ведь на самом деле-то ничего не ясно — ни кто его похищал, ни зачем они это делали. Сплошные несостыковки.
— Типун тебе на язык, — сказал Быковский и снова забросил удочку.
Генерал-лейтенант Спицын потерял покой и сон. Над его головой сгущались тучи. В ФСБ запахло грандиозными чистками. Из-за идиотского дела с похищением тележурналиста Николай Николаевич был кандидатом номер один на вылет из «конторы». К сожалению, за его долгую карьеру в этом ведомстве он не помнил случая, когда бы поплатились действительно виновные в развале работы. Все его заслуги уже не имели значения. Как-то забылось, что журналист был освобожден, остался жив, бриллианты также не пропали. Что ж, делай все, что должен, и будь, что будет. Генерал созвал очередное совещание по кондрашинскому делу.
— Доложите, что удалось узнать по Исмаилову, — сухо приказал генерал своим подчиненным.
— Удалось установить, что в день передачи выкупа Исмаилов не был на службе. Он сообщил руководству, что поедет встречаться со своим информатором. Имени информатора он, естественно, не сообщил.
— Что показало расследование по связям Исмаилова?
— Связей с действующими бандформированиями не выявлено.
Ну да, действительно, подумал Спицын, я Хожу не один год знал. Он давно для себя решил, что федералам служить выгодней. Мозги-то у него хорошо работали.
— Повторная баллистическая экспертиза подтвердила, что Исмаилов был убит из пистолета Гряз-нова.
— То есть Грязнов его и пристрелил. Логично. Кстати, он вроде бы этого и не отрицал. А что по второму убитому?
— Его застрелили из снайперской винтовки. Вряд ли это тоже мог сделать Грязнов-младший.
— Согласен. Удалось найти след похитителей, скрывшихся с места передачи выкупа?
— Николай Николаевич, весь Ростов и окрестности прочистили. Всю милицию ростовскую под ружье поставили. План «Перехват» объявили. Ничего обнаружить не удалось.
— Что, совсем ни одной зацепки?! — рассвирепел Спицын.
— Вообще ничего, как в воду канули.
— Черт возьми! А бандитов действительно было четверо? Может, эти хитрецы — Грязнов с Кондрашиным — что-нибудь приврали для красного словца?
— На стройплощадке обнаружены следы шестерых человек и снайпера. Удалось обнаружить, с какого места стрелял снайпер. С верхнего яруса. Очень удобная позиция. Один из скрывшихся был ранен. Его группа крови не совпадает с теми, что были у убитых.
— Что, раненого человека не смогли в Ростове отыскать? Ведь он же должен был к какому-то врачу обратиться? — Обычно невозмутимый Ник-Ник орал на своих сотрудников, и те были не столько этим испуганы, сколько озадачены.
— Николай Николаевич, вы же знаете, сколько лекарей нелегально промышляют в этой зоне! Кому из боевиков охота светиться в больницах? А врача всегда можно припугнуть, подкупить. Зарплаты-то у них поменьше прожиточного минимума, да и семьями все дорожат. Не забывайте также, что сочувствующих «борцам за независимость» всегда много. Люди же привыкли ко всему, что исходит от государства, относиться с недоверием.
— Ладно, откуда у Грязнова взялся пистолет? — уже спокойнее спросил Ник-Ник.
— Непонятно, Николай Николаевич. Похоже, что ему кто-то помогал в Ростове. Как я уже докладывал, Грязнов буквально несколько секунд общался в аэропорту с каким-то дедом, и это — сама вероятная возможность.
— Но кто это был?!
— Мы не смогли обнаружить. В Ростове у Гряз-нова нет ни родственников, ни друзей, ни дружественных ему охранных предприятий.
— Видимо, есть, раз ему помогали, — буркнул
Спицын. — Наблюдение за Грязновым в Москве что-нибудь показало?
— Были контакты с Чегодаевым, он ездил к нему в загородную резиденцию. Много общался с Кондрашиным, похоже, что подружились. Встречался с Анастасией Чегодаевой во время контактов с журналистом. Неделю провел безвылазно в Останкино на съемках и монтаже передачи «Герои нашего времени».
— Видел я эту сказку голливудскую. Про спецслужбы опять ни слова. Частный детектив у них герой нашего времени. Пижоны!
— Но операцию он действительно провернул в одиночку, — заикнулся было помощник Спицына.
— Молчать! Разговорчики! Что бы он делал, если бы мы его под белы рученьки в Москву не доставили?!
Сотрудники Спицына сделали непроницаемые лица. Похоже, шеф сильно нервничал, видимо, начальство давило как следует. Обычно Ник-Нику логика не изменяла.
— Значит, так. Сейчас к сотрудникам нашего ведомства предъявляют повышенные требования. Поэтому все, кто не смог справиться с элементарными заданиями, будут увольняться. У нас тут элитный отдел, куда собрали лучших сотрудников (по крайней мере, так подразумевалось), а не богадельня! Все за работу! Через двадцать четыре часа жду от вас конкретных результатов. Можете идти.
Генерал остался один в своем кабинете и глубоко задумался. Для Спицына не было тайной предполагаемое создание секретного ведомства во главе с Медведем. Похоже, Герман был сейчас в фаворе у президента и его окружения. Сам Спицын был обязан своим продвижением по службе совсем другим людям, далеким от так называемой питерской команды. К счастью, с питерскими ему в конфликт не доводилось вступать, но сейчас от этого было мало толку. Что же до Медведя… Герман Медведь был очень талантливый карьерист. За ним числилось не так много ратных подвигов и с блеском проведенных контрразведывательных операций, но он всегда умел виртуозно примазаться к чужому успеху. Умению плести интригу у него мог поучиться сам Макиавелли. В общем, во всех отношениях перспективный товарищ.
Спицын еще раз разложил перед собой материалы дела и стал их анализировать. Легче всего было свалить вину за ускользнувших террористов на Грязнова-младшего. В конце концов, то, что именно его выбрали похитители, и то, что ему удалось освободить Кондрашина, — в высшей степени подозрительно. С другой стороны, камни ведь остались на месте. Не сходятся концы с концами. Если Грязнов был в сговоре с похитителями, то логично, если бы кейс с драгоценностями с места схватки унесли под шумок. Напротив, все драгоценности благополучно возвращены владельцам. Кстати, осенило генерала, ведь никто не проверял ни до, ни после передачи Кондрашина, были в кейсе настоящие драгоценности или подделки! Все страшно беспокоились за жизнь и здоровье звезды и просто не успели провести экспертизу. Тем более что времени для этого было явно недостаточно — Чегодаев передал свои долбаные драгоценности в самый последний момент.
