только старые предположения... - Но меня следователи даже ни разу не вызывали... - Так и должно быть. Прицепится не к чему. Я думаю, что здесь получилось не так,
как им хотелось. Кто то очень желал, чтобы ты попал в тюрьму. Запугали свидетельницу, она дала против тебя показания и... тебя приговорили к смертной казни. Вторая инстанция тебе отказала, а эти, кто тебя загнал сюда, успокоились и видно, подумав, что с тобой уже разделались, забыли... Когда свидетельница отказалась от своих показаний и появился в районах нашего города опять все тот же маньяк, ты стал для всех милицейских и прокуратуры неудобен... - Значит меня могут освободить? - Могут. - Ура... - Не радуйся раньше времени. В любом случае надо хорошо подготовиться. Подписывай бумаги... И никому, о том, что слышал от меня, не говори. Я боюсь, что кто то из тюрьмы, может поспешить и разнести слух, о том что ты будешь жив и
тебя могут выпустить на волю. Тогда твой невидимый, но всесильный противник вдруг среагирует и... тебя кто-нибудь зарежет в тюрьме... - Но информация о том, что меня могут освободить, может выйти не из тюрьмы, а из
той же прокуратуры или органов МВД. Они могут предупредить того, кто меня загнал
сюда. - Могут, а могут и не предупредить. Суда то еще не было, они похоже сами еще на что то надеются. Я понимаю, все это очень слабые аргументы, но нам нужно выиграть во времени, в любом случае, нам все равно надо быть очень осторожными, даже незначительный выход информации наружу, может быть использован не в нашу пользу. - Ну что? - сразу же спросила меня Вера, когда вела обратно в блок. - Через две недели Верховный Суд. - Так... Есть на что надеяться? - Не знаю. Адвокат бьется за пожизненное... - Естественно... Топай, бедолага. Галя сразу бросилась ко мне. - Саша, что сказал адвокат? - Через две недели, меня вызывают в суд. Последняя инстанция. - Значит через две недели, тебя может здесь и не быть. - Может. - А как же я? Они же растерзают меня без тебя. - Старик тебя защитит. - Нет, он боится Борека, а того уже сегодня перевели из больнички сюда. Борек меня, после того случая, сомнет. - Не посмеет, я с ним поговорю. Она качает головой. - Это меня не спасет. - Я постараюсь тебе помочь. Лопата лежал на койке, когда я подсел к нему. - Чего тебе, Смертник? - Ты мне не можешь незаметно устроить встречу с Бореком. С глазу на глаз, так сказать, да так, чтобы ни одна муха не пронюхала. - Это нужно так срочно? - Да. Парень нехотя поднимается. - Ладно, сиди здесь, я схожу к шефу. Борек сидел в кресле, в махровом халате и курил сигарету. - Здорово, Смертник. - Привет, Борек. - Мне передали, что ты хочешь меня видеть и причем весьма срочно. С чего бы это?
Мое последнее предложение о деньгах, ты то ли отвалил, то ли согласился, я тогда
этот туманный ответ, так и не разобрал. Ясно одно, если ты получишь на всю катушку пожизненное, то по идее можешь остаться здесь и согласишься на меня работать, а если нет..., то и суда нет. Ты сейчас пришел по поводу этого? - Нет. Об этом мы еще с тобой поговорим. Через две недели Верховный Суд наконец то решит, что со мной делать, тогда и может состоятся разговор. А сейчас есть более серьезные вещи. Я хочу тебе предложить сделку. Из централки, мне переслали
весточку, что на тебя поступил заказ... - Врешь. - Нет. Одна женщина заказала тебя за свою дочь. - Вот, сучка. Я знаю, кто это. Действительно, это она может сделать, но я же ее в порошок сотру. - Не успеешь. Просто на тебя прут единым фронтом несколько фигур, весьма недовольные твоим поведением. Борек задумался. - А ты вообще то, от кого пришел? - Разве сейчас тебе обязательно знать, кто это? Меня просили переговорить с тобой и передать следующее. Ты по своим каналам добиваешься освобождение Гали и не только не тронешь ее пальцем, но и будешь оберегать. В замен, с тебя снимут заказ. Борек даже подпрыгнул на месте. - Кто это там такой умный? Не старый пень, случайно? - Я тебе уже сказал, таких умников несколько человек. Только фамилий, пожалуйста
от меня не жди. - Кто должен убить меня? Ты? - Нет. - Так. Раз должны убить меня, я должен догадаться, кто заказчик и это я уже вычислил. Ну и гадина. Честно говоря, я не пронял, на кого он ругнулся, но понял другое, что попал в струю. Внутренние интриги тюрьмы точно попали в колею моей лжи. - Так что ты решил? - Здесь все ясно. Хлопну я тебя, найдется другой, который уже договариваться со мной не будет. Придавили, сволочи. Даже если убрать эту мымру, то уже вся тюрьма
навалится и это конец. Я понял, что мымра это не мать Гали, а кто то другой... - Ладно, передай своим, я согласен, - расстроился Борек, - но... тебе я сейчас не доверяю, и знаешь почему, в этих засраных дебрях, тот кто убьет первым, тот останется жив. Я пожал плечами. - Когда ты освободишь Галю? - Через две недели. - У тебя две недели отсрочки. Если не сделаешь, первым покойником будешь ты. - Надо же, не хочет двоевластия, стерва. Смертник, я все понял. - Тогда, пока. Неделя прошла спокойно. Борек подчеркнуто вежливо обращается с Галей. Та даже удивляется. - Раньше он, шутку бросит или приставать начнет, а теперь как будь то после ранения сдвинулся по фазе, даже шарахается от меня, - жалуется она мне. - Так это хорошо или плохо? - Страшно. - А за что ты села в тюрьму? - За глупость. Села за руль с пьяной компанией и выехала на тротуар, как раз на автобусную остановку. Двоих на смерть, а еще двое в тяжелом состоянии оказались в больнице. - Взятку дать не могла? - Могла, а мама даже и давала, это и позволило уменьшить мне срок. Но... вспомню
заплаканные глаза родственников погибших, пустоту в глазах матерей и знаешь совесть мучила, по ночам не спала. Если бы меня оправдали, не могла бы я там... жить с таким грузом. - Но это же... страшно... Это идиотизм, со своей совестью или честью, попасть сюда, а здесь могут изнасиловать и убить... - Могут. Меня чуть не растерзали в женской тюрьме, но мамины деньги все же вытащили меня от туда. - А какой дали срок? - Семь лет. - Сколько отсидела? - Три года. - Что то изменилось, теперь то я вижу, как ты хочешь вырваться от сюда. - Ту идиллию о совести, съела тюрьма. Эти страдания, не для меня. Хоть я и сгубила людей, но видно так было уготовано судьбой. - Что то похожее я слышал от одного смертника, его звали Коля. Он все сваливал на своего ангела. - Его... расстреляли? - Нет, он повесился. - Садитесь, молодой человек. Старик вежливо показал мне рукой на стул. - Я думал вы забыли меня. - Нет, не забыл. Мало того, я сдержал свое обещание и самые лучшие детективы за две недели сумели мне найти того человека, который вас засадил в тюрьму. - Кто же это? - Прежде всего, наш уговор остался в силе? - Будет выполнен. - Хорошо. Это человек..., Коняев, заместитель губернатора вашего города, ему помогал ... полковник ФСБ Моисеев. - Коняев, заместитель губернатора? - Да, чему удивляетесь, молодой человек. Вы еще хорошо отделались, вас должны были прибить еще несколько лет назад, причем по моим данным, это пытались сделать два раза и оба неудачно. Я в шоке. Действительно на меня тогда перед поездкой в Смоленск один раз покушались, потом в самом городе, но в азарте погони за наследством дяди, перешел эти, как мне тогда казалось, эти незначительные факты. - Но за что? - Не догадываетесь? За статью. Вы своим материалом в газете многим переехали дорогу. Я сам сел и примерно подсчитал. Проект застройки берега залива стоил около трех миллиардов долларов, а вы... легли поперек. Денег не взяли, даже гибель жены на вас не повлияла, так что попугать некого, ваше убийство не удалось, кроме этого всколыхнули общественность, все это привело вас сюда. - Значит на Коняева работало ФСБ? - А что тут такого, все есть хотят, там в компании был не только полковник Моисеев из ФСБ, но и глава ростовской мафии по кличке Корявый, это они затеяли эту стройку, прибыли-то от нее гигантские. - Сволочи. - Теперь то хотите, чтобы я походатайствовал о вас? - После Верховного суда. - Интересно, если вы выйдете на свободу, будете мстить? - Буду. Разнесу всю эту мразь в клочья. - Как бы они не разнесли вас. - Уже не смогут, я стал не тот. Скажите мне, а строительство начали? - Да. Уже вокруг гостиницы, обстраивают ее контуром домов. - А дальше, до завода ничего не построили? - Пока нет. Все впереди. Вы не забыли, что должны сделать за мою информацию? - Не забыл. Я ушел от старика расстроенный. Этот, гад, пришел за мной ночью. Я проснулся от скрипа. Синяя лампа ночника высветила темную фигуру, которая за несколько кроватей от меня поднялась с койки. У нас все кровати скрипят и я каждый раз вздрагиваю и просыпаюсь, когда кто то хочет в туалет. Парень не пошел в сторону толчка, он осторожно двинулся в
мою сторону. Чувство опасности, принизало каждую клеточку кожи. Я тихонечко подтягиваю колени к животу. Вот фигура замерла между кроватями, подождала немного и тихо шагнула ко мне. Я выбросил ноги и почувствовал, что попал. Парень
вылетел в проход и грохнулся на стол, потом скатился на пол. Вскакиваю и набрасываю на него одеяло, начинаю лупить крутящееся передо мной тело ногами и руками. Проснулись сокамерники, кругом заскрипели койки. - Эй, что там? - раздались голоса. Я схватил этот барахтающийся под одеялом куль, приподнял и бросил на спинку чей то кровати. Теперь тип затих. - Включите свет. Ярко вспыхнули лампочки, я сдергиваю одеяло и вижу окровавленное лицо того парня, который бросил Борека при драке. Из складок одеяла на бетонный пол со звоном падает нож. - Лопата, Скиф, узнаете? - Ну что там? - завернувшись в одеяло подходит Лопата, пристально всматривается в лицо. - Вот, гнида, не довел до конца дело... - Да это..., этот придурок, Шапуня, - бормочет Скиф. Он в одной майке тоже подошел к нам. - Что с этим, идиотом, будем делать? - спрашиваю их. - Ничего, пусть валяется. Оклемается, завтра шеф ему шкуру снимет. - Нож возьмите. Скиф подбирает нож и идет к своей койке. Все начинают укладываться по своим местам. Кто то гасит свет. Утром, меня трясет Лопата. - Смертник, это ты его...? - Чего? Я с трудом открываю глаза. - Шапуня убит. Сразу пропал сон. Я выпрыгиваю в проход. На том же месте, что и ночью, лежит парень, что напал на меня ночью, но в груди его торчит нож. - Скиф, твоя работа? - Еще чего? - слышится голос с койки. - Нож то был у тебя? - Он у меня и остался, вот он, смотри. Действительно, в его руке нож, похожий на тот, что мы отобрали у этого типа ночью. - Ребята, - обращается к нам Лопата, - никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Смертник, ты тоже ночью с этой падалью, не дрался, все запомнили. Никто не просыпался, все было тихо. Сейчас наверняка будет шмон, все колющие и режущие
