Ознакомительная версия.
– Изюм сходку собирал и прямо говорил, что надо разбираться с этой проблемой.
Радушные улыбки друзей пропали, и братва замолчала.
– Что ты предлагаешь? – спросил у Зуба Белый.
– Помогать ментам – это не наша забота, и не по понятиям ходить у них в стукачах, но…
– Выход должен быть, иначе всем кранты.
– Давайте прикинем, что к чему, – сказал Зуб. – Мы, брат, тебя ждали, чтобы вместе прояснить ситуацию и найти виновника.
– Это ты зря… По поводу виновника… Он бандюк, такой же, как и все мы, и не нам его судьбу решать.
– То, что подставляет невинных, это одно, а вот то, что работа у него такая, это совсем иное.
– Вот ты, Зуб, когда ювелирный брал, думал о том, что могут посторонние пострадать?
– При чём здесь свобода? – спросил Зуб, недоумевая.
– А какая разница, свобода, зона? Везде люди – и там, и тут…
– Грохнул бы ты человек пять, кто бы за это с тебя спросил? Судья? Прокурор?
– Вот именно, что только они, но никак не мы.
– Ты знаешь, что по понятиям за слободские дела в зоне не спрашивают, и нас не касается, кого кто прибаранил. Родня чья-то или мама с папой… Сестра, брат… Теперь понял ход моих мыслей?
– Да понял, понял, только нам что делать?
– Кумекать будем, может, и придумаем что-нибудь, а может, и сам киллер проявится…
– Ну, рассмешил ты, брат… Как он проявится? С подносом в руках, с шампанским? Дескать, вот он я… Любите, и жалуйте…
– Такого уж точно никогда не случится.
– Поживём, посмотрим…
Прибежал шнырь и сказал, что Белого отрядный вызывает.
– Один он? – спросил Белый.
– Один, недавно пришёл со штаба, но злой, как пёс шелудивый.
– А нам по барабану, как он и что…
Белый зашёл в барак и поднялся на второй этаж, там находился кабинет отрядного. Шнырь открыл Белому двери, и тот вошёл в просторную комнату. Возле окна стоял стол, за которым сидел начальник отряда Валерий Владимирович и что-то писал. Он поднял голову и снял очки, положил их на стол, протёр глаза платком и указал Белому на стул возле стола.
На отряде он появился совсем недавно, а до этого стоял на аллее и был ключником. С Белым у него сложились почти приятельские отношения, и Валерий Владимирович часто шёл на уступки авторитету. Он был тёртым калачом и полностью принимал правила игры на зоне. По-другому поступать означало приобрести не только врагов среди заключённых, но и вероятность получить в подворотне по голове тяжёлым предметом. Не говоря о безопасности собственной семьи и детей. Лейтенанта он получил зимой и сразу приступил к работе. Особо не рвал и не старался загонять людей в угол, относился к работе просто и по-человечески, заслужив тем самым уважение в среде зэков.
Валерий Владимирович был невысокого роста, но довольно широк в плечах. Спортом он не занимался, но гантели и гири на работе поднимал регулярно. Лицо выдавало в нём сельского парня, общительного и весёлого. Сегодня он заполнял документы на условно-досрочное освобождение заключённых и, показывая Белому на кипу бумаг на столе, ругался.
– Вот угораздило меня пойти в этот институт… Смотри, сколько писать… – Он потёр пальцами виски и посмотрел на Белого.
– Костюм у тебя новый… Хорошо живёшь, Сашка… И то тебе, и это… – Он потянулся и предложил Белому сигарету. Тот отказался.
– Спасибо, я курю свои. – И добавил: – А ты, Валера, посади шныря с красивым почерком, и пусть за тебя пишет.
Валера посмотрел на Белого и ударил ладошкой себя в лоб.
– А что… Это идея! Хотя, правда, узнает замполит или ещё кто-то, и лишат премии… А мне сейчас деньги ой как нужны! Хотим с женой мебель поменять и откладываем на новую. Так что идея хорошая, но бесполезная. Я вот для чего тебя вызвал.
Он достал из пачки бумаги листок и протянул Белому.
– Это ещё зачем? – уставился на Валеру Белый.
– Затем, что домой тебе скоро, и надо написать, где проживал и куда будешь после выхода ехать.
– А, – протянул Белый, – это другое дело!
И он, взяв ручку, написал свои данные.
– Это всё или ещё что-то?
– Пока всё, но в ближайшее время жди вызова в штаб на комиссию.
– Какую?
– По надзору! Дадут тебе надзор, и будешь ходить отмечаться.
– Мне дадут, а я за забор и в другую сторону, и только вы меня и видели. Уеду в Украину или Молдавию…
– Это, Саша, твоё дело, а моё – оформить бумаги.
Шнырь постучал в дверь.
– Может, чайку, Валерий Владимирович?
– Давай, только с лимоном!
Где возьмёт лимон или сахар шнырь, отрядного не волновало. Он знал, что любой заказ будет выполнен за десять минут.
– Я пойду, – сказал Белый и встал со стула.
Уже возле дверей он обернулся и спросил:
– Так что, говорят, киллер на зоне орудует?
Валера поднялся и приставил к губам указательный палец. Только махнул рукой, давая понять, что так и есть.
– Если нужен будешь, я вызову, – сказал он Белому на прощание. – Да, чуть не забыл. Подожди минутку. Тут на отряд поднялся сын знакомой моей жены. Ты уж помоги пацану, найди хорошее место на отряде, договорились?
– А как фамилия у него? – спросил Белый.
– Смирнов, а зовут Евгений.
– Ты мне можешь толком объяснить, откуда у тебя пистолет? – Катя набросилась на Николая, как только они вошли в дом. Николай ещё не успел туфли снять, как Катю понесло.
– Может, дашь раздеться и переодеться, прежде чем расспрашивать?
– Нет, не дам… Говори сейчас, иначе я уйду от тебя, и мы больше никогда не увидимся.
Настроена она была серьёзно, и Николай понимал, что просто так от неё не отделается. Катя стояла в прихожей и ждала объяснений. Между ними случались скандалы и размолвки, но в таком возбуждённом состоянии Николай её ещё не видел.
– Тебе кофе сделать? – пытаясь разрядить обстановку, начал он.
– Какое, к чёрту, кофе? – Катя взяла в зале стул и уселась возле двери, одной рукой подпирая подбородок. Николай сделал себе кофе и принёс стул с кухни. Уселся напротив Кати и, попивая кофе, смотрел на неё.
– Какая ты сегодня красивая, глаз невозможно оторвать! – Он взял её руку и поцеловал.
– Я жду!
– Что тут объяснять… Работа у меня… Иногда оружие необходимо для обороны. Сейчас время такое, что если сам за себя не постоишь, пропадёшь.
– Чем ты занимаешься? Ты бандит?
Николай удивился словам Кати и с хитринкой улыбнулся.
– А что, похож?
– Ты опять шутишь… Если не прекратишь, я уйду.
– Мне приходится ездить в Москву, а дорога неблизкая. На трассе можно поломаться, а потом остаться не то что без денег и машины, а даже без головы. Партнёры у меня в Москве по бизнесу. Наша фирма занимается поставками из Сибири леса. Я тот человек, который отвечает за финансы и переводы. Крупные суммы иногда вожу с собой в машине, и приходится думать о безопасности. Пистолет я получил в милиции, и есть разрешение на ношение оружия.
– И это правда?
– А что ты думала услышать? – Николай постепенно вошёл в роль предпринимателя и заливал по полной. – Ты думала, что я из коза ностры? Или человек Пабло Эскабара? Я редко ношу пистолет, но сегодня, слава Богу, взял с собой, и поверь мне, что если бы не милиция, он бы точно спас нам жизнь. Ты видела, в каком состоянии были подростки? Им что собаку убить, что человека… Без разницы.
Катя заплакала.
– Мы могли сегодня умереть…
– Не драматизируй, прошу тебя.
– Ты не представляешь, как я испугалась! Слова не могла от страха сказать. Горло перекрыл спазм, и мне показалось, что я могу задохнуться. Не дай бог ещё пережить такое.
Она плакала, а Николай, чувствуя победу, утешал любимую женщину. Помог ей раздеться и отвёл в ванную. Налил воды и разбавил воду шампунем. Густая пена поднималась, и запах лаванды успокаивал нервы. Он пошёл на кухню и налил в рюмку коньяку. Залпом выпил и, не закусывая, закурил. «Повезло, что менты появились, – думал он. – А может, не случайно они появились и пасли меня?»
От этой догадки Николая бросило в жар. Всё могло быть правдой, и то, что пасли его, он понял со всей уверенностью. Выпив ещё рюмку, он включил телевизор и развалился в кресле. В голове крутился один-единственный вопрос: что делать?
«Сказать заказчику… А чем он поможет? Скорее всего, спрячет концы в воду, а мне одному эту кашу расхлёбывать. Кто же сдал? Протасов или Фурцев? Надо было и одного проверить, и другого».
С Фурцевым проблем при знакомстве не возникло. Увидев тысячу евро, тот был согласен на любую работу и периодически звонил Николаю, докладывая о ходе следствия в зоне. Зацепил Николай его крепко. Он, как опытный рыбак, нет-нет да подкармливал своего подопечного. То сотню подкинет, то две. Глаза у Фурцева блестели при виде денег, и это было лучшее доказательство преданности и жадности. Вначале Николай припугнул, сказав, что если тот сдаст его, пострадает семья Фурцева. У того сразу же задрожали руки и сорвался голос. Он понимал, что за Николаем стоят люди, которые отомстят и не дадут уйти. Больше месяца продолжались их отношения, и сейчас Николай склонялся к мысли, что продал его майор.
Ознакомительная версия.
