Ключи покойника - Михаил Александрович Кудрявцев

Кабинет представлял собой большую квадратную комнату. В правом углу находился мой рабочий стол, соединенный с еще одним столом для совещаний, слева и справа от которого стояли четыре коричневых кожаных кресла, выполненные в едином стиле с тем, на котором сидел я сам, но с более низкими спинками. Позади меня был установлен большой деревянный лакированный шкаф для документов со встроенной в него витриной, в которой аккуратно были расставлены сувениры, что периодически дарили мне и моим предшественникам клиенты банка. Слева стоял набор мягкой мебели: большой кожаный диван, два кресла и журнальный столик с зеленоватой мраморной столешницей. На противоположной от шкафа стене висела огромная рельефная карта мира в широкой деревянной лакированной раме, а рядом была входная дверь. Общую классическую стилистику оформления кабинета дополняла большая позолоченная хрустальная люстра.

Въезжая сегодня утром во внутренний двор банка, моя машина с большим трудом смогла протиснуться через шумную толпу из более чем ста человек, окружившую вход в центральное отделение.

Еще пока я был в дороге, начальник клиентского управления рассказал мне по телефону, что был свидетелем, как какой-то мужчина громко кричал и скандалил в кассе, требовал срочно выплатить его деньги, а потом упал на колени и заплакал. Меня предупредили, что скоро у банка надо ожидать телевизионщиков. Кроме того, ролики, снятые клиентами на телефоны, стали появляться в интернете, и какой-то активист завел специальную страничку в социальной сети, где почем зря ругает как сам банк, так и меня лично.

Итогом последних событий стало понимание, что стабилизация ситуации невозможна. Успокоить панику могло только вливание денежных средств, достаточных для погашения основной части просроченных обязательств, – его следовало осуществить не позже конца текущей недели. Очевидно, что единственным, кто мог и должен был это сделать, оставался акционер, – об этом я говорил ему при каждом удобном случае в течение последнего полугодия. В итоге прошедшие две недели он вообще перестал отвечать на мои телефонные звонки, и никто не знал, где он находится.

Я взял из шкафа бутылку конька Martell Cordon Bleu, налил полный хрустальный стакан-рокс и вернулся за стол. Отпив несколько глотков, позвонил на мобильный Савинову. Его телефон, как всегда в последнее время, был вне зоны доступа.

Я выпил еще глоток и позвонил Константину.

– Привет конторе, – сказал я, – вы нашли акционера? Ты вообще знаешь, что тут происходит?

– Привет, – сухо сказал он. – Нет. Его нет нигде. Мы ищем… Да… Я все знаю. Держись. Игорь сейчас на Старой площади. Нам вчера согласовали там встречу, и он с самого утра на ней. Может, что-то и получится урегулировать.

– Хорошо. Звони, как что-то будет понятно, – согласился я, хотя прекрасно знал, что никакие встречи ни на что повлиять сейчас уже не смогут.

Допив коньяк, я снял трубку городского телефона и позвонил в Центральный банк.

– Доброе утро, – сказал я. – Уверен, что вы уже слышали, что у нас происходит.

– Да, – ответил мой собеседник, – хочу сказать, что для нас это полная неожиданность. Мы собирались в следующем месяце ослабить введенные по отношению к вам ограничения, а тут такое! Что произошло? Что вы собираетесь предпринимать?

– Несомненно, я рад слышать, что регулятор наконец отреагировал на наши многочисленные разъяснения и увещевания и решил-таки, как вы говорите, отменить предписания, – с нескрываемой издевкой произнес я, – однако, думаю, что это будет уже лишним. Уверен что их можно теперь оставить без изменения. Особенно после недавнего вашего публичного заявления о проблемах в моем банке. Надо однозначно констатировать, что именно эта новость в СМИ и явилась причиной лавинообразного оттока средств, выплату которых мы сейчас не можем обеспечить. На сегодня более половины всех вкладчиков захотели досрочно расторгнуть договоры и забрать вклады. Хочу обратить ваше внимание: только в России любое физическое лицо, которое открыло банковский депозит на определенный срок, имеет законное право прийти в банк и потребовать немедленного возврата всей суммы, не дожидаясь завершения срока его окончания. Хочу также обратить ваше внимание, хотя вы и сами об этом, несомненно, знаете, что аналогично поступить с заемщиками и потребовать досрочно вернуть выданные им кредиты мы не имеем права. Так как же банку обеспечить своевременную выплату всех своих обязательств одномоментно после устроенного вами ажиотажа?

– Дорогой мой, – явно недовольно сказал в трубке голос, – вы говорите о каких-то возвышенных материях. В вашем положении я бы не забывал, что единоличный исполнительный орган в случае обнаружения предпосылок к банкротству организации обязан незамедлительно официально уведомить об этом соответствующие органы, включая Центральный банк. Кстати, а как поживает ваш акционер? Не хочет ли он внести в банк сумму, которая позволит вам оплатить требуемые клиентами суммы?

– К большому моему сожалению, я не имею об этом никаких сведений, – с искренней грустью сказал я. – В любом случае был рад с вами поговорить. Я, несомненно, учту ваше замечание о моей обязанности информировать вас, если вдруг мне покажется, что банк станет банкротом. Очень вероятно, что я уже сегодня отправлю это уведомление, учитывая, что людей перед нашими отделениями с каждым часом становится все больше и больше.

…Я вызвал секретаря, которая принесла мне ряд документов на подпись. После этого попросил все звонки переводить сегодня на мой мобильный телефон и сообщить водителю, что мы через пять минут выезжаем.

Я сел в машину. Андрей как-то нервно возился с приемником, беспорядочно нажимая то на одну, то на другую кнопку. Затем он включил песню Высоцкого «Райские яблоки» в оркестровой обработке, и заиграла знакомая мне с раннего детства мелодия.

Миновав толпу, Андрей немного успокоился.

– Куда направляемся? – спросил он.

– Мне надо встретиться с Галиной. Она сегодня утром звонила. Но пока не знаю, где и когда.

Мы двигались по аллее, на которой размещались две полосы в каждом направлении. Машин и людей практически не было. Светило яркое солнце. Я полез в бардачок, достал и надел темные очки Ray-Ban с перламутровым эффектом стекол.

В этот момент под визг тормозов наш путь перегородил Gelandewagen. Он встал наискосок, оставив на встречной полосе почти половину своего кузова. Андрей резко нажал на педаль тормоза, и машина замерла как вкопанная на расстоянии нескольких метров он подрезавшего нас джипа. У Mercedes матового темно-зеленого цвета были огромные черные глянцевые диски, запасное колесо на задней двери отсутствовало, там виднелись только пустые черные кронштейны, а из-под ступеньки порога около заднего колеса выглядывали две большие хромированные трубы выхлопной системы.

Как только мы остановились, из Gelandewagen выскочили двое черноволосых молодых мужчин, оба в синих джинсах, черных