— Вы хотите сказать, был другом.
— Я оговорился, мистер Хьюинг. — Я бросил взгляд на Марту Кинг, которая наблюдала за мной.
Хьюинг спросил:
— Вы скоро намерены отправиться?
— Прямо сейчас.
— Будьте осторожны, Беннет.
— Обязательно. Но, право, вам нечего дожидаться.
— Я подожду, — закончил он твердо и после паузы добавил: — Я все-таки очень встревожен, что мы не сообщили полиции о смерти Элвина. Вам не кажется?
— Сейчас мне неудобно говорить, — прервал его я.
— У вас кто-то есть? — спросил он резко.
Да.
Понимаю, — сказал он осторожно, — и жалею, что позвонил.
Ничего. Тут вот какое дело. Скажите, вы знали, что Элвин намерен жениться, как только разведется?..
Нет! — Хьюинг был возбужден. — Элвин ничего не говорил, мне это не нравится, Беннет. Кто эта женщина?
— Ее зовут Марта Кинг, — я подмигнул ей.
— Никогда о ней не слышал, Беннет, это скверно. Если Элвин встречался с этой женщиной и был… — Хьюинг сделал паузу, — неосмотрителен, — это поставит под угрозу наше дело. Я не смогу убедить суд, что следует винить исключительно миссис Бэйн, если появится хоть малейшее свидетельство, что Элвин тоже изменял ей в период, предшествующий его смерти. Как вы это узнали?
— Случайно. Объясню потом.
— Беннет, мне это совсем не нравится.
— Мне тоже. Только не забывайте, что Элвин наш общий друг и клиент.
— Был, — сказал Хьюинг мрачно.
— Да, сэр. Но мы по-прежнему связаны обязательством. Надеюсь, мисс Фордайс ушла домой?
— Она настояла на том, чтобы остаться. И она нам понадобится для записи ваших показаний.
— С этим вполне можно подождать до утра.
— Боже милосердный, Беннет, неужели вы не понимаете, в каком я положении? Этот вопрос должен быть окончательно решен сегодня, пока не вмешалась полиция и не пронюхали газеты. Элвин был весьма видным человеком. Пожалуй, я согласен с вами, что при сложившихся обстоятельствах оглашать его смерть пока не следует, но мы не можем тянуть до бесконечности. Если кто-нибудь…
— Да, сэр, я понимаю. — Мне понравились слова Хьюинга «вопрос должен быть окончательно решен». Я тоже хотел окончательно решить его и был полностью согласен с позицией Хьюинга. — Я сделаю все, что смогу. До свидания, мистер Хьюинг. — Я положил трубку, прежде чем он опять смог заговорить, и повернулся к Марте Кинг. — Это был адвокат мистера Элвина Бэйна, господин Орвилл Хьюинг. Он знает, что готовится, и озабочен интересами Элвина. Похоже, он немного нервничает. Вы с Элвином были осмотрительны?
— Про нас никто не знает, если вы это имели в виду.
— Откуда у вас такая уверенность?
Она повела изящными плечами.
— Мы всегда очень осторожно выбирали время и место для встреч. Я уверена, что только посторонние видели нас вместе.
— Надеюсь, вы правы, — сказал я, — но мистер Хьюинг выведен из равновесия. Знаете, профессиональная этика. Я понимаю его позицию. Если сегодня ночью я получу достаточные улики в доме Дэймона, мои действия будут оправданы. Если нет — я легко уязвим для закона сразу по нескольким статьям, и мистер Хьюинг тоже окажется замешанным. Тайный сговор, так это называется. Его профессиональная карьера подвергается риску, не говоря уже о моей.
— Вы получите улики, — сказала Марта. — Она с Джонни, будьте спокойны.
— Так вы по-прежнему зовете его Джонни?
— Имеет ли значение, как я его называю?
Я пожал плечами.
— Нежные воспоминания, надо полагать?
Она раздельно произнесла:
— Для меня Джон Дэймон — грязь. Меньше, чем грязь. Вам не кажется, что мы зря теряем время?
— Ночь еще только наступила, — сказал я, легкомысленно. — Потом подошел и потрепал ее по щеке. — Вы все-таки упорно хотите ехать со мной?
— Я хочу быть там, когда вы застанете их вместе.
— Нездоровое желание, — заметил я, — даже, пожалуй, болезненное.
Совершенно неожиданно она подалась ко мне. Моя правая рука обвила ее талию. Она прильнула лицом к моему пиджаку, и ее голос звучал приглушенно.
— Я… я так ее ненавижу. Элвин был так добр к ней, но она…
И снова зазвонил телефон…
Марта Кинг с мокрыми и смущенными глазами отодвинулась от меня. Звонок был чересчур громким, бьющим по нервам. Рассерженный, я круто повернулся, прошел к столу и взял трубку.
— Да? — сказал я резко.
— Джим? — Голос Сэнди звучал слабо и как будто издалека.
— Господи! — сказал я. — Почему никто не ложится спать?
— Ты все еще там? Неужели с этим еще не кончено?
— Нет.
— Джим, я… я боюсь.
— Тебя кто-нибудь беспокоил? — Мои пальцы стиснули трубку.
— Нет-нет. Но я не могу заснуть. Когда же все будет позади?
— Не знаю. Я сейчас ухожу. Постарайся заснуть. Я позвоню тебе, как только смогу.
— Джим, я говорила тебе, что это неважно. Забудь ты это, ладно?
— Конечно, конечно, — сказал я торопливо.
— Они не сделали мне ничего страшного, и…
— До свидания, Сэнди. — Я положил трубку на рычаг.
Марта Кинг за спиной у меня сказала:
— Она звонит уже второй раз…
Я повернулся к ней.
— Откуда вы знаете, что это женщина?
Она улыбнулась.
— По тому, как вы говорили. Это ваша возлюбленная?
— Это моя секретарша, — сказал я коротко.
Она подняла изящно подрисованные брови.
— О! И это все, что она для вас представляет?
— Какое вам дело?
— Не сердитесь, — сказала она. — У каждого, мужчины должна быть женщина…
— Знаю, знаю. А у каждой женщины должен быть мужчина. У вас есть Элвин Бэйн, верно? — Похоже, я получал извращенное удовольствие, говоря это.
— Да, — сказала она спокойно, — у меня есть Элвин.
Меня подмывало сказать ей, что у нее нет Элвина, что он лежит мертвый на полу ванной с безобразной дырой под правым глазом. Я хотел сказать ей, что кто-то по той или иной причине желал его смерти и добился ее. Я представил Элвина Бэйна, коренастого, одетого только в зеленые трусы, — как он бреется перед зеркалом и поворачивается к кому-то, с наведенным в упор пистолетом. Я слышал грохот выстрела и видел Бэйна, отброшенного назад и падающего на пол с белой мыльной пеной на лице.
Ему не дали ни малейшего шанса. У меня были кое-какие мысли на этот счет, и я не мог от них избавиться. А пока мне следовало заняться делом, которого я не мог избежать, даже если б хотел. Я вспомнил о своем безнадежном страхе и панике в темном переулке у Грейт Лейкс Билдинг и устыдился. Мысль о предстоящей ночной работе была унизительна, я испытывал от нее почти физическую дурноту. Но я должен был смотреть ей в лицо. Речь шла уже не о том, чтобы выполнить поручение клиента, а о том, чтобы попросту выжить. И над всем доминировала ярость.
Поэтому я не торопился сообщать Марте, что ее любовник мертв, но понимал, что долго не смогу это скрывать. Я ничего не скажу ей, пока не перестану в ней нуждаться, несмотря на то, что она, наверное, имеет право знать правду.
Она спросила:
— Вы готовы? Я провожу вас до дома Дэймона. — Ее голос был ломким как стекло.
— Только не путайтесь у меня под ногами.
Она прижалась ко мне, и я знал, что она почувствовала револьвер у меня под пиджаком. Ее бедра чуть дрогнули, и она прошептала:
— Если бы не Элвин, я смогла бы заставить вас забыть женщину, которая вам звонила. Хотите, попробую?
— Давайте не забывать про Элвина. — Я не слишком деликатно оттолкнул ее.
Она улыбнулась мне, но ее глаза смеялись.
— Я вас волную.
— Не особенно. — Я направился к двери. Позади раздался тихий смех. В следующую секунду она догнала меня, и мы вышли вместе. Я захлопнул и запер дверь. В лифте она молчала и, когда мы оказались на улице, шла рядом со мной с поднятой головой, держась очень прямо и небрежно перекинув норковое манто через руку. Легкий ветерок слегка шевелил ее черные волосы.
Как и прежде, мимо дверей и подъездов я проходил с осторожностью, и она, заметив это, сказала:
— С вами мне не страшно.
— Я беспокоюсь не о вас, — заметил я угрюмо.
Она быстро взглянула на меня.
— Думаете, за нами кто-то следит?
— Не знаю.
После этого она замолчала. Мы добрались до моей машины, и я открыл ее, окинув улицу внимательным взглядом.
— Пока все в порядке, — сказал я, открывая дверцу. — Но я ничего не могу гарантировать. — Я поколебался, потом нерешительно продолжал: — Вам следовало бы знать, что в меня сегодня стреляли. Меня пытались убить, и попытку эту наверняка повторят. Вы по-прежнему хотите со мной ехать?
Ее глаза широко раскрылись и ярко блестели в свете ближайшего фонаря.
— Кому нужно вас убивать?
— Хотя бы Джону Дэймону.
Она нахмурилась.
— Почему?
— Потому что я сую нос в его дела. Потому что он знает, что мне известно, кто послал двух головорезов пристрелить меня. Он на этом не остановится, неужели не ясно? — Не спуская с нее глаз, я добавил: — Вы-то знаете Дэймона или знали его…
