Удобно устроившись у окна, я сразу задремала и едва не проспала свою остановку. При этом мне приснился очень странный сон. Будто бы вхожу я в кабинет к Павлову, а там в самом центре стоит роскошный диван. Сам Павлов восседает на нем почему-то в одних трусах и держит в руках огромную серую папку с надписью «Дело». Я подхожу к окну и вдруг замечаю на занавеске не то чтобы очень большую, но и не маленькую странную муху.
— Что это? — спрашиваю я.
— Это такая южноамериканская мушка, — отвечает Павлов, даже не поднимая на меня глаз.
— А она ядовитая? — первым делом побеспокоилась я.
— Очень, — последовал абсолютно безучастный ответ.
— Тогда ее надо прогнать.
— Не-ельзя-я, — растягивая гласные, пропел Сашка и перевернул страницу.
— Почему? — удивилась я.
— Если ты до нее дотронешься, она тебя укусит и ты отравишься.
Несколько обескураженная подобным ответом, я слегка потянула занавеску, и муха с недовольным низким гудением, похожим на звук, издаваемый работающей трансформаторной будкой, перелетела на стеклянную дверцу стенного шкафа.
Я подошла к ней совсем близко, чтобы получше рассмотреть. Крылья у нее были совершенно треугольные, а ножки какие-то водянистые. Они омерзительно «растекались» по поверхности стекла и сильно смахивали на презерватив, наполненный киселем.
— А давай ее убьем чем-нибудь, — загорелась я.
— Не-ельзя-я, — все так же нараспев ответил Павлов, по-прежнему не отвлекаясь от своей папки.
— Почему? — не отступала я.
— Если ты ее стукнешь, она закричит.
Последней его фразой я была окончательно сбита с толку, но твердо решила проверить эту по меньшей мере неправдоподобную гипотезу лично. Поэтому взяла со стола газету, свернула ее в тугой рулончик, каким обычно убивают мух, как следует замахнулась и что есть силы ударила.
Муха не свалилась, как этого можно было ожидать, даже не улетела, она… истошно заорала. Я ударила еще раз — муха опять заорала, еще раз — тот же результат. Я остервенело колошматила проклятую муху, и на каждый мой удар она отвечала криком. Я вспотела и… проснулась.
Напротив меня сидел мальчишка лет одиннадцати и с достойным уважения упорством запихивал в сумку огромного рыжего кота, отчаянно сопротивлявшегося и издававшего те самые звуки, которые в моем сне якобы издавала муха.
По дороге от станции до дачи я ломала себе голову над лингвистическим нонсенсом с точки зрения русского языка, относительно моего предполагаемого «отравления» при укусе мухи. «Отравиться» я могла только в том случае, если бы мне взбрело в голову съесть муху. Или отравиться могла муха, если бы ей пришло в голову съесть меня. Последнее, правда, было совсем уж маловероятно, поскольку я у нее попросту «в лице не помещусь».
Рассуждая по поводу подобной ерунды, я наконец добралась до дачи и уже у самой калитки вспомнила, что у меня нет ключей. Недолго думая, я направилась к даче Тараса Владимировича.
— Танечка, солнышко, свет в окошке! — оголтело заорал Косых, растопыривая в разные стороны свои огромные руки, чтобы заграбастать меня целиком. — Вот не ждал! Ты отдыхать от трудов праведных? Правильно! Не хрена горбатиться. Заходи, заходи, что стоишь! Сейчас мы перекусим чего-нибудь, пивка попьем…
Косых был огромным мужиком под два метра ростом и в сто двадцать кило весом. При этом он совершенно не выглядел толстым, поскольку все его килограммы были не чем иным, как грудой мышц. Тарас с детства увлекался культуризмом, даже был чемпионом области и вдобавок к этому имел разряд по боксу.
— Только ты уж извини, Танюша, я худею, поэтому теперь ем мало.
— То есть теперь вы едите не двенадцать раз в сутки, а десять?
— А вот и не угадала! — ответил Косых и заливисто рассмеялся. — Не десять, а девять — надо вес сбрасывать, а то меня легче убить, чем прокормить стало. Но тебя накормлю, не беспокойся.
— Да я не хочу есть. Уже обедала…
— Нет уж, теперь не отвертишься.
Через десять минут мы уже сидели за столом и потягивали из большущих кружек холодное светлое пиво, закусывая его раками и жареной картошкой с тушенкой и майонезом. Сочетание так себе, но Косых никогда не отличался изысканностью в еде — ел все, что попадалось на глаза.
— Очень кстати ты приехала, — не унимался он, — а то я со скуки уже дичать начал. Да! Тут у нас сосед приезжал, ну тот, что на «оборонке» работает. Забавную историю поведал. К ним на днях из ментуры позвонили, говорят, приезжайте забирайте своего водилу, а то его убивать собираются. Оказывается, что произошло… Ехал он на своем «КамАЗе», ну и, значится это, в окошко сплюнул. А рядом с ним «мерс» ехал. Так вся эта прекрасность по лобовому-то стеклу и размазалась. А в «мерсе» парнишка молоденький, да с бабой. Ну и ему, ясное дело, повыпендриваться захотелось. Он перед «КамАЗом» выруливает, машину стопит, выходи, говорит. Водила вышел. А тот пальцы веером, сопли пузырем, фиги на ногах… Стирай, говорит, не то я тебя самого по стеклу размажу. А водила мужик без комплексов оказался, нос рукавом утер, подошел к машине и языком стекло облизал. Представляешь? — Тарас опять громко рассмеялся. Так баба, что в «мерсе» сидела, всю машину изнутри заблевала. Вот такая веселуха!
— Забавно, — ответила я, обсасывая клешню.
— Ну а у тебя что новенького?
— Да вот дельце одно попалось. Что-то я с ним подзапуталась, приехала за консультацией. Поможете?
— Чем смогу, всегда пожалуйста. А в чем бедулька-то?
— Тарас Владимирович, мне бы выяснить, каким образом одни молодчики дверцу вскрыли. Я вам расскажу все, а вы посоветуйте. Мне, главное, выяснить, профессиональная это работа или сявки орудовали.
— Ну валяй рассказывай.
— Да я в общем-то и не знаю, что рассказывать. Ограбили на днях музей, икону увели. А как внутрь попали, пес его знает… Никаких следов взлома, замок целый. Музей причем на сигнализации крутой — в окошко не влезешь.
— Чем же я тебе помогу, Танюша? Мне бы посмотреть на дверь эту, на замок. А так со слов много не поймешь.
— У вас ведь большой опыт в этом деле и связи тоже. Может, знаете кого, кто мог бы такое проделать?
— Чтобы в помещение проникнуть и дверь не тронуть, надо, Танечка, Копперфилдом быть. Не думаешь же ты, что грабители твои через стенку прошли. Можно, правда, еще через крышу. Как там с крышами?
— Да нет, через крышу тоже нельзя. Менты там все разнюхали — не тронуто ничего, никаких следов.
— Значит, все-таки через дверь. Только как именно, я тебе просто так сказать не могу.
— Вы мне хотя бы скажите, настоящие профессионалы могли вскрыть этот ящичек так, чтобы следов не оставить?
— У нас умельцев много. Только почему ты думаешь, что дверь обязательно взломали?
— А как иначе? Там охрана и все такое прочее…
— А ты не допускаешь мысли, что дверь им мог кто-нибудь открыть? Ну, то есть изнутри… Сама же говоришь, охрана там. А может быть, твой музей от самой этой охраны охранять надо было? — и он опять заливисто расхохотался.
— Не знаю, Тарас Владимирович, — ответила я.
И тут в голове у меня что-то шевельнулось. Что именно, я пока понять не могла, но у меня возникла одна идейка, правда на первый взгляд совершенно неправдоподобная.
— А другого объяснения я не вижу. Если ты уверена, что такого быть не могло, надо как следует еще разик все осмотреть, может, что и заметишь. Тогда и я тебе поточнее сказать смогу.
— Думаю, не стоит, Тарас Владимирович, я тут кое-что надумала. Кажется, вы правы.
— Тебе виднее, Танюша.
— Спасибо вам большое. Вы не будете возражать, если я сделаю пару звонков?
— Да сколько угодно, солнышко. Телефон вон там.
— Нет, спасибо, у меня сотовый, — сказала я, вставая и направляясь к своей сумке.
Прежде чем проверять свою новую версию, я хотела поговорить с Белым и узнать, не разнюхал ли он чего. Поэтому я достала телефон, набрала номер его сотового и стала ждать ответа.
— Дурдом на проводе, — последовал ответ.
— Сергей?
— Он самый. С кем имею?..
— Это Татьяна Иванова, у нас с вами уговор был.
— Как же, помню, помню, буквально несколько часов назад.
— Вы извините, что я вас так тороплю, просто информация мне как можно быстрее нужна. Не удалось вам чего-нибудь выяснить?
— Быстро только кошки родятся. Ну а если удалось? Сами-то вы смогли своего клиента на бабки раскрутить?
— Да, деньги вы получите.
— Правильно. У нас как говорят: сегодня не попал на деньги — считай, что заработал. Только вот получается, что ваш клиент попал, а заработал я.
— Сергей, хватит шутить. Так что вы узнали? Можете сказать, кто именно совершил ограбление?
— Нет.
— Тогда что же вы мне мозги пудрите? — воскликнула я, не сдержавшись.
— Отрицательный результат — тоже результат.
