— История отвратительная, — вздохнул Арнольд. — На самом деле все обстояло с точностью до наоборот. Красовский решил выслужиться и начал штурм самолета, не дождавшись ни подкрепления, ни приезда специалистов. Хоть терроризм в советское время и был редкостью, специалисты все же имелись. Но Красовский хотел пожать лавры успешной операции единолично. Но ему не повезло. Он рассчитывал захватить самолет штурмом, не учитывая при этом возможных последствий. Честно говоря, на неизбежные жертвы среди пассажиров ему было просто наплевать.
— Откуда вы это знаете? — хрипло спросил Павел. — И почему мы должны вам доверять?
— Я знаю это наверняка. Мне, можно сказать, положено кое-что знать по долгу службы, — Арнольд бросил на Павла грустный и слегка насмешливый взгляд. — Наверное, нужно кое-что пояснить…
Он слегка откашлялся, выбил трубку о край стола, смел табачные крошки в ладонь и огляделся в поисках пепельницы. Обнаружив таковую, Арнольд стряхнул в нее все это и вытер руку платком.
— Дело в том, что я работал в органах, — спокойно продолжал он. — Да-да, именно в тех самых органах, которые в народе называются Конторой Глубинного Бурения. Как ни меняли позже название, КГБ остается КГБ. Кстати сказать, вашего батюшку очень устраивал уровень моей компетенции. Мы ведь не только диссидентами занимались, но и имели большую базу данных.
— Экономические преступления, связи и контакты, досье на лиц, ушедших в политику, — перечисляла я, чтобы Павлу было яснее.
— Совершенно верно, — солидно кивнул Арнольд. — Так вот, я сменил мундир на штатское платье, когда ушел в бизнес, но после того, как я расстался с фирмой Головатова, мои услуги снова оказались востребованы. Это значит, что я вновь получил доступ к нашим архивам. И мне захотелось поднять дело о том самом штурме самолета. И когда я внимательно ознакомился с рапортами и отчетами, мне открылось все совершенно в новом свете, прежде всего роль Красовского в этой кровавой истории.
— И что же было дальше? — Павел был явно заинтригован рассказом Арнольда.
— Дальше? — тяжело вздохнул Арнольд. — Я счел необходимым проинформировать Головатова относительно истинного лица его подчиненного. Причем, подчеркиваю это, подчиненного из наиболее близкого к вашему батюшке окружения. Ведь Красовский был доверенным лицом Головатова. Без ложной скромности могу сказать, что я сделал это совершенно бескорыстно, исключительно из добрых побуждений. Единственное, о чем я просил вашего отца, — не раскрывать источник информации. Сами понимаете — разглашение…
— Конечно, — кивнул Павел. — Теперь мне многое становится ясным.
— Что же, например? — включилась я в их разговор. — Ты полагаешь, Головатов мог дать понять Красовскому, что ему известна правда об истории с самолетом? Или он даже решил отомстить?
— Очень похоже на моего отца, — согласился со мной Павел. — Когда дело касалось семьи, он был безжалостным и упрямым. В том числе и по отношению к нам, детям. Впрочем, это уже личное…
— Итак, — продолжала я, — Головатов мог угрожать Красовскому. Тот, решив обезопасить себя, пошел на убийство. Взбалмошная Аня, таким образом, послужила приманкой — Красовский дал знать боссу, где скрывается его дочь, и Головатов решил застать ее прямо на рабочем месте. Там его и настиг взрыв.
— И мне ведь тоже звонили! — напомнил Павел. — Но зачем Красовскому убирать меня?
— Может быть, у него были далеко идущие планы? — предположила я.
— То есть? — Паша Головатов распалялся все больше и больше.
— Убрать босса, который знает о прошлых темных делишках, которые привели к смерти его жены, — это полдела, — пояснила я.
Арнольд внимательно смотрел на меня, изредка кивая головой в знак согласия с моими словами. Казалось, этот человек знал больше, чем говорил.
— Для Красовского, который имел опыт работы в спецслужбах, должно быть характерно более широкое мышление, — продолжала я. — Устранить шефа и обезопасить себя — логика урки. Но Красовский — птица более высокого полета. Представьте себе те перспективы, которые открываются перед ним после смерти Головатова.
— Ну, работу он потеряет, — неуверенно проговорил Павел.
— Это в том, что касается минусов, — возразила я. — Есть ведь и плюсы.
— Какие же? — нахмурился Паша. — Я что-то не врубаюсь.
— А ты попробуй мозгами пораскинуть, — предложила я. — Поставь себя на его место.
— Еще чего, — пробурчал Павел. — Много чести для такого подонка.
— И тем не менее это очень действенный способ, если мы хотим понять логику преступника, — настаивала я. — Смотри, что получается: босс мертв. Но есть его дети. Что с них можно поиметь?
Паша пожал плечами.
— Тогда давай по порядку, — стала я объяснять. — Что из себя представляют чада господина Головатова с точки зрения господина Красовского? Сынок — оболтус, который не помогает отцу в бизнесе, водится с мелкой шпаной, работает в какой-то фирмочке, которая бог знает на чем держится. Разве что на фамилии Головатова. Не надо морщиться, Паша, разве я не права?
— Ну… это с какой стороны посмотреть, — недовольно процедил Павел.
— А мы сейчас смотрим со стороны Красовского, — напомнила я. — Отец мертв — значит, можно считать, что фирмы сыночка тоже нет.
— Это уж точно, — скорбно вздохнул Павел. — Пацаны мне звонили — говорят: все, Паша, накрывается дело.
— Вот, — кивнула я со значением. — Но Красовский мог знать, — ведь он же был доверенным лицом Головатова, — что в случае его смерти отцовская фирма переходит к тебе. Если бы это было известно остальным, то твой, Паша, бизнес так бы скоро не гикнулся.
— Разумно, — согласился Павел. — Но я что-то не вижу выводов.
— Сейчас увидишь, — пообещала я. — Теперь переходим к Ане. Дочка себе на уме, с отцом постоянно конфликтует, самоутверждается вплоть до того, что убегает из дома и пытается начать самостоятельную жизнь. С точки зрения Красовского, все это довольно смешно. Ну представьте себе только — дочь самого Головатова работает посудомойкой в какой-то кафешке! Животики надорвешь!
— Но Анюта наверняка думала, что все это серьезно! — вклинилась Люся.
— А все непослушные дети так думают, — парировала я. — Но рано или поздно привычка берет свое, и они возвращаются под отчий кров.
— Я тоже так думаю! — поддержала меня Люся. — Аня обязательно бы вернулась!
— Но куда бы она вернулась? — поправила я ее. — Она бы вернулась в свой дом полноправной хозяйкой после смерти отца. Миллионершей! В отличие от Павла, который получил в наследство лишь прогоревшее дело Головатова. Теперь ведь это не секрет, Павел?
Люся тихо ахнула. Похоже, ее искренне занимали крутые повороты событий, тем более что происходили они с ее знакомыми.
— Итак, Аня становится состоятельным человеком, а Павел — полунищим бизнесменом, — констатировала я. — Ваши действия?
— Ну, можно подыскать ей хорошего жениха, — выдвинула свою версию Люся.
— Вы насмотрелись бразильских сериалов, — улыбнулась я. — Все можно сделать гораздо проще. Грубо и действенно — вот девиз нашего времени.
В комнате настала тишина. Пока я прикуривала сигарету, все молчали в ожидании — что же сейчас откроется. Ясно было, что ничего хорошего, но все же — каков был план Красовского?
— Аню подсадили на наркотики, — продолжала я, глубоко затянувшись. — Похоже, это героин. Какой-то человек навещал ее во время пребывания Анечки Головатовой у Шихиных — это такое сильно пьющее семейство. Дочка Шихиных Маша принимала участие в судьбе Ани и помогла ей устроиться на работу. За это она заслужила пулю.
Люся громко ахнула, прижав ко рту пухлую ладошку. Она явно кайфовала от всех этих опасных перипетий — вполне естественно для женщины, когда это впрямую не касается лично ее.
— Да-да, с Шихиными сегодня кто-то разделался, — пояснила я. — Маша осталась жива, но пока, по словам врачей, она без сознания: перед вашим приходом я звонила в больницу. Есть версия, что Аня утром направилась именно к ним, но ее оттуда похитили, а Шихиных устранили.
— Но зачем? — вскричала Люся. — Какой смысл в этих убийствах?
— Аня наследует деньги Головатова, — сказала я. — Это единственная реальность, с которой Красовский может что-то предпринять. Если он — или кто-то из его людей — подсадил Аню на наркотики, то следующим шагом будет получение полной власти над девушкой, а значит, и над ее капиталами.
— Какой ужас! — воскликнула Люся. — Арнольд, да что же это происходит?
— Пока это только версия, — задумчиво отозвался Арнольд. — Хотя вполне правдоподобная. Боюсь, что вы, Женя, близки к правде.
Люся вскочила с кресла и бросилась к своему мужу. Она порывисто схватила его за плечо и стала громко и быстро убеждать супруга:
