ворот маячила одинокая фигура, прыгая с ноги на ногу, явно пытаясь согреться. Ария остановилась у обочины и вышла из машины. Однако перед ней оказалась не Ханна, а Эмили.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Ария.
Эмили выглядела не менее удивленной.
– Я получила эсэмэску от Спенсер. Она и тебе прислала?
– Нет, не она, а Ханна.
– Что я сделала?
Они обернулись и увидели, как Ханна вылезает из «приуса». Ее рыжие волосы были убраны в небрежный пучок. Ария подняла вверх свой телефон.
– Ты попросила меня приехать сюда.
– Нет, это не я, – в замешательстве произнесла Ханна. – Я здесь, потому что Эмили написала мне.
Эмили нахмурилась.
– Я не писала тебе.
Позади них раздался какой-то хруст, и все резко обернулись. Спенсер пробиралась через кусты живой изгороди на границе с домом ДиЛаурентисов.
– Ты попросила всех приехать, Ария?
Ария неловко хохотнула.
– Я никого не просила приезжать.
– Нет, это ты. – Спенсер сунула ей под нос свой телефон. Встреться со мной у почтового ящика Эли. Мне нужно тебе кое-что показать.
Облако проплыло перед луной, заслоняя свет. На лужайке таинственно поблескивали сугробы, покрытые коркой льда. Девушки обменялись тревожными взглядами. У Арии скрутило живот – сцена показалась ей до боли знакомой. Как часто они обменивались такими взглядами в прошлом.
– Я сидела с маленьким ребенком в доме по соседству. – У Эмили дрожал голос. – Когда я получила сообщение, то взглянула на почтовый ящик Эли и увидела, что там кто-то стоит. Я подумала, что это ты, Спенсер, ведь эсэмэска пришла от тебя.
– Это была не я, – хрипло произнесла Спенсер.
Девушки уставились друг на друга. Ария могла сказать, что все они сейчас думают об одном и том же. О худшем.
– Ладно, ха-ха. – Спенсер повернулась и устремила взгляд в темноту заднего двора ДиЛаурентисов. – Очень смешно! Теперь можешь выходить, ты, лузер! Мы готовы с тобой встретиться!
Никто не ответил. Ничто не шелохнулось ни во дворе, ни в лесу за его пределами. У Арии бешено забилось сердце. Ей казалось, будто что-то – или кто-то – притаившись рядом, смотрит, ждет, готовится нанести удар. Налетел порыв ветра, и Ария вдруг уловила запах дыма и бензина. Тот самый, зловещий запах, который она учуяла в ночь, когда Эли спалила лес. Этот запах напоминал и о пожаре в Поконо.
– Я ухожу. – Ария потянулась за ключами. – У меня нет настроения для таких забав.
– Постой! – воскликнула Эмили. – Что это?
Ария обернулась. Лист бумаги торчал из старого почтового ящика ДиЛаурентисов, трепыхаясь на ветру.
Эмили подошла и вытащила его.
– Это не твое! – зашипела Ханна. – Возможно, это просто почтовый мусор, который они забыли забрать!
– Почтовый мусор с нашими именами? – Эмили помахала перед ними белым конвертом. На лицевой стороне, большими буквами, было выведено: СПЕНСЕР, ЭМИЛИ, АРИИ И ХАННЕ.
– Какого черта? – прошептала Спенсер, и в ее голосе прозвучало больше досады, чем страха.
Ханна выхватила конверт из рук Эмили. Все придвинулись поближе, впервые за долгие месяцы оказавшись в тесном кружке. Ария вдохнула приторный аромат духов Ханны от Michael Kors. Шелковистые белокурые волосы Спенсер коснулись ее щеки. Дыхание Эмили пахло мятной жвачкой.
Спенсер включила фонарик на своем iPhone и направила его на содержимое конверта. Внутри лежал сложенный листок глянцевой бумаги, похоже, вырванный из журнала. Когда они развернули его, перед ними оказалась последняя фотография настоящей Эли, сделанная по ее возвращении из клиники в прошлом году. «МИЛАЯ УБИЙЦА» – прочли они анонс внизу страницы. НЕ ПРОПУСТИТЕ В ЭТУ СУББОТУ. 8 ЧАСОВ ВЕЧЕРА.
– Это телефильм, – застонала Ария. – Какой-то идиот затеял с нами игру.
– Подожди. – Эмили показала на конверт, где лежало что-то еще. – А это что такое?
Ханна полезла в конверт и извлекла почтовую открытку с изображением кристально-голубого океана, окруженного скалистыми утесами. На вершине скал раскинулся отель с огромным бассейном, шезлонгами, хижинами тики, террасой и рестораном на крыше.
Ханна ахнула.
– Неужели это?..
– Не может быть, – прошептала Спенсер.
– Еще как может. – Эмили указала на мозаичный узор в виде ананаса на дне бассейна. – Узнаете? Это же The Cliffs.
Ария отшатнулась от открытки, как от огня. Почти год она не видела изображений курорта. Удалила все фотографии из папки «Весенние каникулы». Отписалась от постингов Майка и Ноэля в Facebook, где они выкладывали их совместные фотки на пляже, за обедом, на каяке в океане или на снорклинге на рифах. На этих снимках все они делали вид, будто здорово проводят время. Скрывая темную, страшную правду.
От одного лишь взгляда на аэрофотоснимок ей стало не по себе. В памяти всплыла четкая картинка: Табита у стойки бара, с ухмылкой смотрит на Арию. Смотрит так, будто точно знает, кто она… и какие хранит секреты.
– Кто мог это послать? – прошептала Ханна.
– Это просто совпадение, – решительно сказала Спенсер. – Кто-то дурит нам голову. – Она снова огляделась по сторонам, проверяя, не прячется ли кто в кустах, не доносятся ли смешки с крыльца дома ДиЛаурентисов, но везде царила тишина. Казалось, что они единственные живые существа на сотни миль вокруг.
Тут Ханна перевернула открытку и, прищурившись, вчиталась в текст.
– О боже.
– Что? – всполошилась Спенсер. Ханна не ответила, лишь судорожно замотала головой и передала ей открытку.
Девушки друг за другом читали строчки на обороте. Спенсер прикрыла глаза рукой. Эмили беззвучно произнесла «нет». Когда настал черед Арии, она пристально вгляделась в заглавные буквы. Внутри у нее все сжалось, а мысли лихорадочно закружились.
Говорят, Ямайка прекрасна в это время года. Как жаль, что вы вчетвером больше НИКОГДА не сможете туда вернуться.
Скучаю по вам! – Э
Слова с открытки расплывались перед глазами Спенсер. Ветер усилился, и ветви деревьев заскребли по стенам бывшего дома ДиЛаурентисов. Эти звуки напоминали крики.
– Это может быть… реальным? – прошептала Эмили. В морозном воздухе ее дыхание вырывалось белыми облачками зловещего тумана.
Спенсер снова посмотрела на открытку. Ей отчаянно хотелось сказать, что это всего лишь шутка, как те бесчисленные фальшивые записки от «Э», которые они получали после смерти Эли. Они прилетали в ее почтовый ящик, адресованные Спенсер Хастенгс или Спансер Хистингс, а то и Спенсер Монтгомери. Записки чаще всего безобидного содержания: мол, «Слежу за тобой» или «Я знаю твои секреты». Иногда с выражением сочувствия, хотя, как ни странно, по-прежнему подписанные «Э». Некоторые записки вселяли тревогу, особенно когда в них требовали денег и угрожали в случае отказа. Спенсер послушно относила такого рода послания в отдел полиции Роузвуда, где с ними обещали разобраться. На том и успокаивались.
Но эта
