Ознакомительная версия.
Он отмщен!
– Ты доволен... – поняла она все по его самодовольно ухмыляющимся глазам. – Ты очень доволен.
– Не скажу, чтобы очень, но... Некое удовлетворение получил. Доказать, кстати, у тебя не получится. Да, я почти доволен. Хотя Косой и получил по шее за самодеятельность.
– Потому и машину его на штрафстоянку отогнали? Сам не сумел?
– Ага, – покивал Захар, развалившись на стуле в ее кухне, как на своей, и совсем не заботясь, что рубашка неприлично расстегнулась на его загорелом торсе. Почти ведь до пупа обнажился, ох и... – Менты забрали тачку, вызвали эвакуатор и отбуксировали на штрафстоянку, мы же не знали, что этот... Саша, мягко говоря, с перепугу ее поперек проезжей части оставит, когда с отчетом прилетит.
– А где он сейчас? Вы его... Вы его за непослушание?.. – продолжить она побоялась.
– Нет, дома сидит, раны зализывает. – Он вдруг резко втянул в себя воздух, выдохнул, сильно раздувая щеки, и проговорил не без раздражения: – Я устал тебе повторять, Полукарова, я не убийца! Я бизнесмен! Никаких приказов по устранению конкурентов, членов их семей, мужей подруг въедливых следачек я не отдавал и отдавать не собираюсь впредь! Мои руки не в крови, поэтому...
– Поэтому что?
Вот дурацкая привычка от работы осталась – цепляться за слова и выуживать все новые и новые ответы. Зачем?!
Она втянула голову в плечи. Он ведь поднялся и снова навис у нее за спиной.
– Поэтому я без опасения дотрагиваюсь до тебя, дорогуша.
И у нее снова душа ушла в пятки, и сердце забилось даже в кончиках пальцев. И тот давний сон ей вспомнился, от которого и сладко, и стыдно было при пробуждении. И прятала потом этот странный сон в подушках, вместе с пунцовым лицом и смущенным смехом.
Ей и сейчас было жутко стыдно от собственного желания: а пускай у него последние опасения исчезнут, и он снова станет трогать ее и бубнить что-нибудь ей в шею и ключицу, и тогда она уж точно осмелится тронуть губами его висок.
– Запри за мной дверь, Даша, – с понимающим смешком, за который его убить было не жалко, проговорил Баскаков уже от входа.
Когда успел удрать? Когда она голову в плечи втягивала? Или когда жмурила глаза, боясь обернуться и глянуть на паскудника?
Ох, права была Нелька, совершенно права. Как глянет: хоть стой, хоть падай, а как падать, так...
– До свидания, – произнесла она, внимательно рассматривая носы его мягких замшевых ботинок. – Извини, что побеспокоила.
– Всегда рад, всегда рад. Если что, обращайся. Даже личное время на тебя потрачу.
И так это у него вышло вежливо, так вежливо, что она едва не взвизгнула с досады. Как маленький щенок, перед носом которого поиграли приманкой, а потом ловким движением руки спрятали за спину и лишь поощрительно потрепали по загривку.
– Да ну что ты, Захар! – откликнулась она ему в тон, хотя губы и подрагивали от непонятной обиды на весь белый свет. – Разве же я могу злоупотреблять! Твоя милая тогда меня окончательно возненавидит! И уж точно к тебе не вернется, как ни проси, ни уговаривай.
Он странно крякнул, странно на нее глянул, выпятил губу и зачем-то торопливо застегнул рубашку до верхней пуговицы.
– Ты слышала, что ли? – спросил через мгновение.
– А то!
– Вот ведь... – Он покрутил головой, посмеялся, вышел за дверь и вдруг, спохватившись, попросил: – Кроме смеха: не выходи ночью одна, идет?
– Почему?
– Пока я не выясню, какого черта Слава Сулейман приставил к тебе своих людей, не выходи никуда ночью одна. Обещаешь?
Она коротко кивнула и закрыла за ним дверь. Тут же привалилась к ней спиной, и губы ее сами собой расползлись в глупой счастливой улыбке.
Она что, в самом деле увлечена этим... бизнесменом?! Марина была права, и она – Даша – увлеклась им по-настоящему?! Наплевала на личные обиды, на его преступное прошлое. Что бы там он ни говорил, но дыма без огня не бывает. И просто так Саша Сулейман не выдвинул бы против Баскакова страшные обвинения.
Что? Увлеклась?
И как быть?! Заставить себя думать о нем как-то иначе? Как о мерзавце, например. Но ведь пробовала, не помогает. Более того, не раз ловила себя на мысли, на допросах еще, что вот за таким бы она и в огонь, и в воду, одергивала затем, и снова...
Господи! О чем она вообще думает, а?!
А что, если ему хорошо известно, как он на нее действует, и он теперь станет использовать ее чувства в своих интересах? Может, уже и использует.
…Она так обрадовалась звонку в дверь, решив, что это он, передумав, вернулся, что забыла глянуть в глазок.
– Что-то забыл?
Она и тон нужный заготовила, с размаху распахивая дверь. Тоже вежливый и приторный до противного. На такой же волне они расстались. Но зря старалась. За дверью торчал ее бывший помощник Ванька. Заспанное лицо, лохматая башка, припухшие губы. Не иначе с постели только что поднялся. А что прилетел, проснувшись, сразу к ней, то понятно. Включил телефон, получил сообщение о ее непринятых вызовах. И поспешил.
Это хорошо, что поспешил. Плохо то, что она попалась. Объясняйся теперь.
– Приветик! Рад тебя видеть, Дарья Дмитриевна! – И дурачок даже полез к ней целоваться. Схлопотал легкую затрещину по макушке, рассмеялся. – Нет, правда, правда, соскучился! Шутка ли, почти десять дней не виделись! Как жизнь, Дарь Дмитриевна? Я войду?
– Ты уже вошел, – с усмешкой Даша указала на его носки, он уже успел разуться и искал теперь глазами дежурные тапки, в которые прежде всегда облачался. – Чему обязана?..
– Проснулся воды испить, – начал объяснять Ваня, шлепая в тапках за ней по пятам в кухню. – Включил телефон, тут сообщение от тебя. Ничего, что я тыкаю?
– Валяй, – позволила она. – Какая уж тут, к черту, субординация при моем-то положении? Можешь и без отчества.
– Дело не в субординации, а в том, что меж нами, Даша, разница всего-то в семь с половиной лет. Так вот! Включаю телефон, там сообщение...
– Да поняла я сразу, дальше-то что? Мог бы перезвонить, и все. Чего перся через весь город? – Она села за стол на тот самый стул, где несколько минут назад Баскаков самодовольно демонстрировал ей свой загорелый торс. – Достаточно было звонка, Ваня. Поэтому спрашиваю, чему обязана?..
Ваня забегал глазками по кухне. Сразу увидел в раковине две тарелки, две вилки и два стакана. Догадливо хмыкнул, ткнул пальцем и со шкодливой интонацией спросил:
– Это то, что я думаю?
– А что ты подумал? – равнодушно пожала она плечами.
– Вы угощали его ужином?
– Кого его? У меня в гостях была моя знакомая, мы ели сырники.
– Сырники, значит, ага! – Ваня, стервец, захихикал. – А знакомая у нас кто, Даш? Не с ней я у лифта столкнулся, когда заходил?
Она промолчала. А бессовестный Ванька между тем начал у нее хозяйничать. Достал из сушки чистую тарелку, вилку. Навалил гору сырников. Залил их щедро сметаной, подумал, сунул голову в холодильник и добавил в тарелку еще и вишневого джема.
– Не слипнется? – полюбопытствовала она, наблюдая за тем, как ее бывший помощник уминает сырники, которые ей ну совершенно расхотелось есть.
Сначала эти два бугая подпортили аппетит, потом Баскаков.
– Не-а, – замотал тот головой, сладко щурясь. – Умеешь готовить, Дарь Дмитриевна, что есть, то есть! А помнишь, какое мясо ты нам к Новому году готовила, а? До сих пор с Нелькой вспоминаем.
– А что еще вы с ней вспоминаете? – равнодушно поинтересовалась она, но внутренне напряглась.
Ну не просто так Ванька прискакал. Совсем не просто так.
– Много чего, – туманно пояснил Ваня, чавкая. – Она ведь, Нелька, та еще сплетница. Представляешь, что удумала?
– И что же?
– Наговорила мне, что ты с этим... с этой знакомой, что сейчас со мной у лифта столкнулась, будто бы вместе на море отдыхала! Будто фотки кто-то прислал в убойный отдел. Врет?
– Кто? Нелька или убойный отдел?
– И та и другой. – Ваня вдруг посерьезнел, то ли потому, что сырники заканчивались, то ли потому, что они наконец подступили к главной теме его визита.
– Нелька врет, убойный отдел наполовину.
– То есть?!
Ваня расстроился. Сильно расстроился, если даже сырник отложил, которым перед этим зачерпнул добрую половину всей оставшейся сметаны.
Наверное, за нее на костер шел, догадалась Даша. И перед Нелькой ее выгораживал. И перед оперативниками на груди рубаху рвал. А она вот и подвела.
– На море я с ним не отдыхала, успокойся и доедай, – погладила она его по лохматой голове и пододвинула тарелку поближе. – Он то ли наблюдал за мной, то ли случайно столкнулся.
– Случайно! – фыркнул Ваня, снова послушно взяв вилку в руки.
– Наговорил мне кучу гадостей, довел до слез, потом довез до гостиницы, и все. Больше я его не видела. Видимо, в тот самый момент, когда он меня вел до машины, нас и сфотографировали.
– Кто?
– Не знаю!
– Поразительно! – возопил Ваня с набитым ртом. – Он наблюдал за тобой, если, конечно, это не случайная встреча, кто-то наблюдал за ним. Потом... Потом случается эта жуткая история, и тут же всплывают эти фотки. Как понимать?!
Ознакомительная версия.
