Била по ногам, понимая, что за мокруху Гром будет меня сильно ругать. А то и от суда отмазывать придется. Это сейчас «пиф-паф», а через пятнадцать минут — «что же я наделала?». Поэтому мне нужно было выбраться отсюда без лишней крови.
К моему удовлетворению, у охранников оказались пистолеты, которыми они так и не смогли воспользоваться. Каждый получил по пуле в ногу и сейчас, схватившись за бедро, лежал и стонал от боли.
Я подобрала брошенные пистолеты — хреновые оказались вояки — и посмотрела на начальника охраны.
— Ну так как, будем говорить? Где старое оборудование?
— Об этом знает только директор.
— Машина какая-нибудь есть в пользовании?
— У меня есть машина, — сказала секретарша Федотова, — «десятка». Стоит у входа.
— Пошли.
— А мы? — застонал один из раненых.
— А вы сами до телефона доползете, — ответила я. — Нечего было пистолетами размахивать.
Мы вышли на улицу. Я попросила девушку, которую, кстати, звали Наташа, открыть багажник. После этого я предложила лопоухому залезть внутрь. Он запротестовал: мол, там мало места, и он задохнется.
— Давай, давай, — подтолкнула я его. — Не тяни время, а то Мирсковых отправят на дно, если ты не соврал, конечно.
— Я не врал, — ответил он, поджимая к себе колени.
— Устраивайся поудобнее, — напутствовала я его. — А ты, Наталья, садись за руль и направляйся к железнодорожному мосту.
Я села рядом с ней на переднее сиденье и положила на колени автомат. Пистолеты побросала в бардачок. Оружия у меня теперь было хоть отбавляй.
Когда мы выехали за город, я проинструктировала ее, чтобы она не подъезжала близко. За городом была тьма кромешная, так как набежали облака и закрыли луну.
— Все, приехали, — сказала она, притормаживая. — В сотне метров впереди мост и река.
Я больше всего боялась опоздать. Вставила в автомат полный рожок, засунула пистолеты за пояс джинсов и напоследок посоветовала Наталье не выпускать ее дружка из багажника и тем более не уезжать отсюда.
— Ты сумасшедшая, — сказала она мне вслед.
Я даже не стала оборачиваться. Действительно, пройдя по дороге не больше тридцати метров, я дошла до поворота и увидела блеск воды и мост через реку. На мосту я никого не заметила. Рядом с ним не было ни одной машины.
Я развернулась и пошла обратно. К моему неудовольствию, Наталья выпустила все же своего ухажера, но смотаться они не успели. Я вскинула автомат и сказала, чтобы он лез обратно.
— Жаль, что вы вдвоем там поместиться не можете. Я же просила тебя не выпускать его!
Она старалась не смотреть в мою сторону и скребла длинным ногтем поверхность багажника.
— Ты что, его любишь, что ли?
— Да нет сейчас мужиков нормальных.
— А этот тоже не мужик, — я постучала по кузову. — Он все время сидел рядом с радиоактивным оборудованием, какой из него теперь самец? Что, хочешь залететь, а потом обливаться слезами?
— Что ты говоришь, как тебе не стыдно, ты же женщина!
— Ладно, молчи, будешь меня жизни учить. Не вздумай, мой тебе совет, в город раньше чем через сутки возвращаться, спрячься где-нибудь. В лесу переночуй.
Я села на ее место и поехала назад в Вересково, так и оставив ее стоять.
На окраине города я выбрала местечко, где можно было спокойно поговорить с начальником охраны, который лежал у меня в багажнике. Я остановилась и выпустила его.
— Вылезай, — скомандовала я.
Он удивленно смотрел на меня. Понятное дело, ведь все оружие я оставила в салоне. Увидев, что я безоружна, он тотчас же кинулся на меня и получил пальцем в глаз. Закрыв лицо ладонями, парень застонал и согнулся пополам.
— Как тебя зовут, смелый воин? — спросила я.
В ответ он некультурно высказался в мой адрес, что было весьма опрометчивым поступком с его стороны, так как он видел, что я не настроена церемониться с людьми и могу запросто прострелить кому-нибудь конечность. А то и в голову попасть, бывает такое, рука дрогнет…
— Ты мне глаз выбила!
— Неправда, — ответила я. — Не выбила, но могу исправиться, если хочешь.
Он снова полез в драку, что меня взбесило, и я вывернула ему кисть.
Айкидо — полезная штука. Чем с большей яростью на тебя кидается противник, тем хуже ему после этого становится. Чего-чего, а негодования в этом молодом теле было достаточно. Соответственно, он и получил по полной программе. Теперь у него болел не только глаз, но и рука.
— Будем продолжать битву или все-таки спокойно поговорим? У тебя большая часть тела пока не требует медицинской помощи. Предлагаю задуматься.
Он сел на траву, поджал под себя ноги и стал раскачиваться взад-вперед, обняв поврежденную руку.
— Ну вот, я вижу, что теперь ты настроен поговорить со мной. Так как тебя звать?
Звали его Егор.
— Начнем, Егор, с самого начала. Как ты узнал, что я еду к молкомбинату? Я имею в виду первую нашу с тобой встречу.
— Мне сказал директор, — ответил он.
— Очень хорошо, едем дальше. Именно директор приказал тебе не пускать меня на территорию предприятия?
— Да, он, — согласился начальник охраны.
— Следующий вопрос. Куда Константин Иванович распорядился привезти Мирсковых?
— Ты что, не поняла? — Он поднял голову. — Их трупы сбросили с моста. И его, и ее задушили прямо на территории комбината, засунули в багажники двух «Волг», а затем выкинули тела прямо в реку.
— Да? И кто же душил?
— Есть у нас один специалист, которого все боятся. За счет него директор и держит в страхе всех людей. Для этого полудурка человека убить — все равно что стакан воды выпить.
— И кто же это?
Лопоухий улыбнулся и снова опустил голову вниз.
— Не знаю, зачем я говорю тебе это, потому что, если он узнает о том, кто его сдал, он убьет меня.
— Не убьет, — успокоила я.
— У него есть основное место работы, но считается, что он человек Федотова. Это директор похоронного бюро. Редкий ублюдок. Таких я в своей жизни больше не встречал.
Я вспомнила бородатого неряшливого мужика с пятном на галстуке, который услужливо показывал мне статистику смертей за год.
— Лихой поворот, — согласилась я. — Я с ним разговаривала. Вот точно так же, как с тобой. Правда, рук ему не выкручивала. Но и он на меня не бросался. Для меня теперь главное — найти старое оборудование. Куда его отвезли перед тем, как поставить новое?
Егор сглотнул слюну и посмотрел на руку.
— Слушай, ты можешь вправить?
— Могу, — ответила я. — Только ты вначале скажи, куда дели линию, а я в долгу не останусь.
— Ее отвезли на ферму. Все железо похоронят в яме, которую готовили под силос. Эта работа бульдозеристу на два часа. После этого никаких следов не останется.
— Ты знаешь, где живет директор молкомбината?
— Знаю.
Я подсела к нему и спросила адрес. После того как он назвал мне координаты, я вправила ему кисть.
— Надеюсь, что ты по достоинству оценишь мою доброту, — я постучала по багажнику. — Залезай на место, поедем к директору.
— Я не хочу, чтобы он меня видел.
— А он тебя и не увидит. А будешь лежать тихо — и не услышит.
Я подъехала к большому двухэтажному дому, стоящему в центре города, и подошла к подъезду. Сбоку от железной двери был звонок. Нажав его, я услышала, как в доме раздался бой кремлевских курантов.
Вскоре дверь громыхнула сталью и открылась. На пороге стояла полная крашеная блондинка и вопросительно смотрела на меня.
— Можно мне поговорить с Константином Ивановичем?
— Его нет, — грубо ответила женщина, окидывая меня взглядом с ног до головы.
Вид у меня был далеко не парадный, и впечатления, во всяком случае положительного, я не производила.
— А где он? Мне надо срочно его найти.
Женщина посмотрела мне за спину и увидела «десятку». Потом вышла на небольшое бетонное крылечко для того, чтобы взглянуть на номер. После этого она посмотрела на меня с подозрением.
— У вас машина секретарши Федотова?
— Ну и что? — ответила я. — Я и есть его новая секретарша. Вы что, не в курсе?
Тень сомнения пробежала по лицу полной блондинки. После этого она нахмурилась:
— Да? Но вы не похожи на секретаршу.
Я посмотрела на джинсы и на кроссовки.
— Ну, после работы каждый гуляет так, как ему вздумается. Меня как раз Федотов и послал за Константином Ивановичем.
— Так он уже уехал к вам.
— Извините, значит, мы разминулись по дороге.
Раскланявшись, я пошла обратно к машине, размышляя, где это я так научилась врать. Сама от себя не ожидала столь талантливого подхода к делу. Придется нам с господином, а скорее, с гражданином Федотовым встретиться еще раз.
Я не стала выезжать на площадь перед зданием райисполкома и подъехала к нему со стороны частных домов. Несколько одноэтажных деревянных строений так и не снесли. Видимо, план застройки города этого не предусматривал.
