— Правильно. Придется подсуетиться, а тебе лучше остаться здесь! — сказала я.
— Еще чего… На что-нибудь я все равно сгожусь…
— На что-нибудь не надо.
— Да нет же, я чувствую себя намного лучше, пропотел — и сразу полегчало…
— Может быть, привести в чувство кого-нибудь из этих, — Андрей кивнул на бандитов, — и спросить?
— Они тебе не ответят, — сказал Александр. — Пошлют подальше — и все. Не будем терять время, — Александр захромал из сарая. — Закрываем вход.
Мы заперли дверь, выключили рубильник.
— Вы что сейчас собираетесь делать? — спросил Андрей.
— Выручать твоего отца. А ты что хочешь делать? — произнесла я.
— Даже не знаю… По идее, должен идти с вами.
— Не надо идти с нами, — сказал Александр. — Залезь в кусты и спрячься там, но — уговор, чтобы тебя никто не видел и не слышал. В случае чего найдешь лазейку отсюда и сообщишь в милицию, что произошло.
— Я не понял, — затрепетал Андрей. — В случае чего — это как?
— Если нас убьют или еще что-либо произойдет.
— Понятно… А нельзя сделать так, чтобы с вами ничего не случилось?
— Можно. Но это очень трудно, — произнесла я.
— Значит, оставляете меня одного?
— Так надо.
Короче, уговорили парня, он залез в какие-то заросли и затих там.
И в этот момент на крыльцо дома вышел человек. Он не видел нас, потому что для этого нужно было пройти по дорожке. И вдруг он громко закричал:
— Заур! — крикнул он. — Чего ты там возишься? Идешь?!
— Ага! — подал голос Александр, изменив его.
Я покрутила пальцем у виска.
— Свихнулся?..
— Пошли и не разговаривай.
И он подтолкнул меня к дому.
Леню Пухлого послали узнать, почему так долго не появляется Заур с девицей.
— Он там не уединился с ней у сарая? Пусть поторопится, мы тоже не прочь пообщаться, — улыбались кореша.
Леня встал со стула, вытащил из кармана пачку «Петра Первого», взял одну сигарету.
— Заодно покурю на свежем воздухе.
Кличка Пухлый была не от того, что Леня имел тучную комплекцию, а от того, что утром после хмельной ночи он просыпался весь опухший, будто был покусан осами. Весьма редко встречающееся явление среди людей в возрасте тридцати лет. Леня был симпатичным мужиком, с ямочкой на подбородке, круглыми кошачьми глазками и волнистыми волосами. Он вышел на крыльцо особнячка, с удовольствием вдохнул ночной воздух и позвал своего товарища, который давно вышел из дома. За это время можно было десять раз сходить за девкой, и не за одной. Ничего плохого высокий с ней сделать не собирался, просто поболтать, потому что женское общество всегда украшает компанию, вне зависимости от внешности и ума дамы.
И вот она идет к дому, ее сопровождают (Леня выпустил в небо струйку табачного дыма, подняв кверху голову), она подходит вплотную, Леня даже посторонился, чтобы пропустить ее в дом, и… она наносит Пухлому удар в живот.
Парень охнул, зажженная сигарета упала на крыльцо и покатилась по ступеньке.
Я тут же передала его Александру, который потащил парня к искусственному водоемчику всего в метр шириной и окунул его головой в воду. Подержав бандита таким образом некоторое время, он выдернул парня обратно и спросил:
— Сколько человек в доме?
— Н-не…
Уже начало фразы нас не удовлетворило, поэтому голова бандита вернулась на место, то есть под воду.
Через минуту вопрос повторили, на что и был получен ответ:
— Трое и прислуга.
— Где остальные пятеро?
— Уехали…
— Прислуги — сколько человек?
— Один старичок, живет неподалеку.
— Где Николай?
— Кто?
— Тот мужчина, которого вывели из сарая.
— В подвале заперт.
— У кого ключи?
— В доме лежат, на полке у входа.
— Спасибо, ты просто молодец.
Удар по голове надолго отключил парня. Мы забрали у бандита пистолет «ТТ» и могли считать себя вооруженными до зубов.
— Мне теперь свой пистолетик надо выручить, — проговорил Александр.
— Табельный? — спросила я.
— Резервный…
Высокий и двое других сидели в комнате на первом этаже. Это было что-то вроде горницы с довольно скромной обстановкой — стол, венские стулья и старомодный буфет, заставленный рюмками, фужерами и сервизом.
Дверь распахнулась, на пороге стояла Евгения Охотникова, два ствола смотрели на мужчин, сидящих за столом.
— Спокойно, — произнесла я. — Стреляю очень хорошо, большая практика, поэтому первый, кто шевельнется, получает пулю.
Я вошла в комнату со связкой ключей, которую действительно обнаружила на полке в прихожей. Поразительная безалаберность — разбрасывать ключи где попало, ведь ими может воспользоваться кто угодно, даже мы.
— Который ключ от подвала? — спросила я.
— Какого подвала?
— В котором сидит наш друг.
— Ищи… — пожал плечами высокий.
Я повернулась и лицом к лицу столкнулась с мужичком лет шестидесяти, невысоким, морщинистым.
— Вы кто такой? — я приперла его к стене мощным рывком.
— Данилин, Иван Яковлевич, — был ответ.
— Обслуга, что ли?
— Присматриваю за усадьбой, когда хозяева в отъезде.
Я оставила старичка в комнате, где были бандиты, и пошла искать подвал, в котором маялся Николай. Александр прислонился к косяку и держал под прицелом всех, кто находился в комнате. Если бы кто-нибудь только двинулся с места, его бы тут же пристрелили.
Найти Николая оказалось нетрудно, потому что вход в «подземелье» был слева от двери в основное помещение. Ступеньки, ведущие вниз, оканчивались у выкрашенной красной краской двери, которая запиралась на висячий замок, покрытый серой эмалью.
Ключей на связке было множество. Сначала я осмотрела сам замок, и сразу стало ясно, что за ключики к нему подходят. В общем, Алиса в стране чудес перед дверью в таинственный сад.
Прежде чем распахнуть дверь, я громко произнесла:
— Николай, это я — Женя.
Мало ли что придет в голову бывшему десантнику, захочет подкараулить под дверью противника и, не зная обстановки, набросится на меня.
— Я понял!.. — был ответ.
Вот и хорошо.
Подвальное помещение было довольно просторным, даже с окошками на вышине человеческого роста, выходившими на внешнюю сторону, но, как во всех русских домах, захламлено ненужными вещами: ложами панцирных кроватей, старыми автомобильными чехлами и пустыми трехлитровыми банками.
Николай встретил меня сдержанно:
— Вас что — выпустили под залог?
Я покачала головой.
— Амнистия. Правда, пришлось подсуетиться самим. Выходи быстрее, здесь пахнет мышами.
Дверь в подвал я снова заперла: привычка убирать за собой.
— Все нормально? — спросил Александр. Он уже расположился на стульчике, по-прежнему держа бандитов на мушке. — Нога побаливает, черт…
Трое крутых и ключник молча смотрели на нас. Во всяком случае, думать про нас все, что захочется, им не запрещалось.
— Теперь давайте поговорим, — произнесла я. — Кто вы и что вам надо от нас?
— А если разговора не будет? — спросил высокий.
— Бросьте, почему бы не поговорить? Давайте раскроем карты — это лучше для всех. Из обрывочных фраз мы поняли, что вам нужны видеокассеты Дергунова, правильно?
Ни один мускул не дрогнул на рожах бандитов — умеют владеть собой, мерзавцы.
— И что дальше? — спросил мужчина лет сорока со странными пятнами выше лба, будто ему пробили голову, раны зажили, а волосы в тех местах больше не растут — остались маленькие круглые проплешинки.
— Ничего. Как видите, у нас нет никаких кассет, хотя самим интересно посмотреть пару фильмов. Как я догадываюсь, материалы включают в себя ленты с вашим участием?
На этот раз мускулы дрогнули, едва заметно, но мне этого было достаточно, чтобы понять, что мои мысли на правильном пути.
— Умная ты девка, — произнес высокий. — С тобой приятно поговорить, тем более что ты права. Гаденыш Дера может с успехом использовать снятые материалы против нас, а нам это, как ты понимаешь, не выгодно.
— И вы подумали, что мой друг замешан в этой афере?
— Разве нет?
— Имея некоторое отношение, он все-таки не добился своего. Кстати, вы неплохо осведомлены о делах Деры.
— Ставка на агентурные данные — беспроигрышный вариант. А зачем вам кассеты?
— А вам зачем? — вопрос в еврейском духе.
Бандиты переглянулись.
— Свалить Деру, мы сами хотим властвовать.
— И у нас такая же цель, только властвовать нам ни к чему, просто этот бандит должен сидеть в тюрьме, и как можно дольше.
Мужчины снова переглянулись, на этот раз ухмыляясь.
— Дера не будет долго сидеть в тюрьме, он выкрутится.
Воцарилось молчание, которое длилось секунд тридцать. Наконец я произнесла:
