Ознакомительная версия.
– Вообще если так задуматься, то всегда получается, что какой-то особый народ, обладавший высочайшим уровнем знания, в тот или иной момент оказал решающее влияние на развитие древних цивилизаций, – подвела она итог всему сказанному.
– Это точно, – согласился с ней Бикметов. – Даже взять Египет, например: в какой-то определенный момент в его истории все резко изменилось… – начал было он, но замолчал.
Кася, увлеченная разговором, на паузу внимания не обратила.
– Ты прав, возьмем тех же шумеров, – продолжила она, – на самом деле никто до сих пор не дал более или менее внятной гипотезы, откуда они взялись.
– Например, были спасшимися от божьего гнева атлантами, почему бы и нет? Кстати, вспомнил почему-то, что основатель столь влиятельного и оказавшего огромное влияние на историю запада ордена иезуитов, Игнатий Лойола, был баском, а басков многие оккультисты считают выходцами из Атлантиды. Только не спрашивай меня почему. На этот вопрос я так никогда и не получил ни одного внятного ответа, – одними глазами усмехнулся Ринат.
Их снова заносило в неведомые дебри, в глубине которых плавала загадочная Атлантида.
– Атлантида, которую так никто никогда и не нашел, – задумчиво произнесла Кася.
– Конечно, не нашел. И в ближайшее время не найдет.
– Почему ты в этом так уверен?
– Почему? Попробую выдвинуть новую гипотезу. Все сведения говорят об одном: Атлантида пропала в результате какого-то чудовищного землетрясения.
– Опустилась на дно морское, – Касю явно потянуло на фольклор.
– А что, если она опустилась гораздо ниже морского дна, – загадочно произнес ее собеседник.
– Ниже морского дна?!
– Вот именно, ты не ослышалась, ниже морского дна. Что нам известно? Мы претендуем на знания о космосе, при этом земные недра для нас остаются полной загадкой. Все, на что мы оказались способны, это Кольская сверхглубокая скважина, или, как любят называть ее, «колодец в ад», спускающаяся на глубину чуть больше двенадцати километров. При этом только глубина верхней коры составляет около сорока пяти километров, не говоря о лито-сфере, мантии и т. д., не буду утомлять вас перечислением. Так вот, геофизики благодаря результатам исследований, полученных во время ядерного испытания, произведенного Китаем в 1993 году, почти уверены, что где-то на глубине 2900 километров на поверхности жидкого ядра плавают остатки неизвестного континента. Если их гипотезы точны, тогда получается, что этот континент опустился на такую глубину в результате неизвестного нам чудовищного землетрясения. А если это и есть та самая загадочная Атлантида, то поэтому никто и не смог найти ее остатки.
Кася поежилась. Она уже слышала все измышления таблоидов по поводу Кольской сверхглубокой скважины, которую называли колодцем в ад. Она даже вспомнила мрачную городскую легенду о том, что бурение было приостановлено, потому что ученые дошли до самого ада. Были и подробности про температуру в 1000 °С, микрофон, который якобы опустили и который передавал человеческие крики и страшный взрыв, остановивший бурение на 14 километрах. Она слушала молча. Действительно, на такой глубине искать пропавший континент никто не отважится, да и с какой целью?
– Вообще-то мы говорили о Хазарии, – вспомнила Кася.
– Ты думаешь, нас занесло? – произнес Бикметов, и вдруг лицо его напряглось. Он явно наблюдал за кем-то.
– Уверена.
Но Ринат не отвечал, продолжая напряженно смотреть в сторону лагеря. Кася проследила за его взглядом. Он был прикован… Кася внутренне присвистнула от удивления – к поварихе экспедиции! Может, этим и объяснялось раздражение тюрколога? Она слегка развеселилась, на Ромео тюрколог смахивал весьма отдаленно. Тем временем тот пришел в себя и продолжил:
– А мне кажется, никуда нас не занесло; в конце концов, Хазария, как и Атлантида, исчезла, унося свой секрет на дно Каспийского моря. И они связаны, может быть, больше, чем мы привыкли считать!
После этих слов он заторопился, оставив Касю одну переваривать тонны только что услышанной информации. С Бикметовым явно было что-то не то, решила она. То Атлантида, плавающая на поверхности земного ядра, то Хазария и Атлантида связаны каким-то странным образом. Неужели влюбился и, как всякий влюбленный, несет всякую ерунду? Но что-то в этом предположении не клеилось, а именно: во взгляде Бикметова она прочитала что угодно, но только не любовь. Чувство, без сомнения, было страстным, но только оно было больше похоже на неистовую, бешеную ненависть.
* * *
Египет, 1639 г. до н. э.,
время правления последнего фараона
XIII династии Тутимайоса.
Нектанеб вышел из парадной залы дворца и закружил в бесчисленных коридорах. Дверь царских архивов была, как и полагалось, закрыта, и перед ней стояли два стражника. Они глубоко поклонились могущественному жрецу и широко распахнули отделанные медью деревянные створки. Его глазам открылось огромное помещение, плотно заставленное полками: на одних ровными рядами были сложены папирусные свитки, на других лежали глиняные таблички. Рядом с высокими окнами на выложенном разноцветными плитами полу расположились несколько писцов. Одни зачищали папирусные листы, другие наносили на них сложную вязь иероглифов. В их обязанности входило копировать разрушающиеся под действием времени документы, вести летопись и запечатлевать для потомства славные деяния фараона. Самое ценное и древнее было сложено в огромных сундуках в постоянно закрытом на замок помещении, примыкающем к основной зале. Шу, Главного Хранителя архива, на месте не оказалось. Навстречу Нектанебу поспешил один из многочисленных писцов, замещающий Шу в его отсутствие. Он уважительно сложил руки на груди и вежливо спросил о цели появления Верховного жреца.
– Я бы хотел поговорить с Шу, но вижу, что его сегодня нет.
– Управителя вызвал к себе фараон, – пояснил писец, – но если вам нужна какая-то информация, я думаю, смогу вам помочь. Только скажите, что вы ищете.
Нектанеб коротко объяснил. Писец поспешно скрылся за плотной чередой полок, на которых размещались свитки, и через короткое время вынырнул с грудой свитков в руках. Он положил их на стоящий в отдалении от других низкий и широкий стол, придвинул к нему стул с высокой резной спинкой и подлокотниками, явно предназначенный для самых уважаемых посетителей. Для обычных работников ни столов, ни стульев предусмотрено не было, такое убранство было редкостью даже во дворце фараона. Верховный жрец погрузился в чтение свитков. Через некоторое время он оторвался от них и знаком подозвал к себе писца.
– Ты уверен, что это все?
– Да, господин, уверен, – твердо ответил писец.
– Больше никаких сведений в ваших архивах нет?
– Нет, господин.
– Хорошо, иди, – отпустил Верховный жрец писца и задумался. Ошибки быть не могло, он мог дать руку на отсечение, что не хватало как минимум двух документов, возможно, больше. Первыми были перечень царских погребений в Саккаре и план гробниц; вторым, и это Нектанеб помнил точно, было описание самой старой и легендарной ступенчатой пирамиды фараона Джосера Хор-Нечерхета. Этот папирус был одним из самых древних, хранимых в библиотеке фараона, и, по преданию, его автором был сам великий Имхотеп. Нектанеб вздрогнул.
– Где я могу найти Шу?
Писец заколебался. По его лицу было видно, что ему было известно местонахождение начальника, но он еще не решил, стоит ли об этом рассказывать или нет.
– Говори! – прервал его взвешивание «за» и «против» Верховный жрец.
– Шу отправился сопровождать свою жену к ее светлости, младшей жене нашего правителя, Миа.
Нектанеб сморщился. Он обязан был найти Шу, и чем быстрее, тем лучше. Отлагательств его дело не терпело. Быстрым шагом он направился к покоям Миа. Шу он встретил на выходе. Нектанеб коротко изложил свою проблему. Шу, взмахнув изящными руками, заверил Верховного жреца, что, несомненно, писец плохо посмотрел. Следом, без передышки, изложил другую гипотезу: папирусы точно хранятся в закрытом помещении. Но когда Нектанеб предложил отправиться в архив вместе, возразил, что срочно вызван к фараону. Верховный жрец настаивать не стал. Наоборот, он заверил Шу, что никакой срочности в его деле нет. Шу еще раз извинился и, сославшись на гнев Светлейшего в случае его задержки, растворился в одном из коридоров дворца. Нектанеб нахмурился. Шу явно что-то скрывал. Что ж, верховный жрец знал, как действовать, чтобы не спугнуть дичь.
Скрывшийся же в извилистом коридоре Шу остановился и бессильно прислонился к стене. Его подозревали! Этой старой лисе точно что-то известно. Он не присутствовал на утреннем приеме фараона, но верные соглядатаи доложили о чуть было не случившемся утром скандале. Это было неслыханной дерзостью со стороны пусть даже и Верховного жреца храма Ра – что-то указывать Сыну Неба. И, похоже, Нектанеб был готов на все, чтобы найти расхитителей гробниц.
Ознакомительная версия.
