— Козье, жирное! — одобрила его переход от рассолов к молоку Анна Родионовна. — Козленочек-то ваш козой оказался! Нюськой.
— Не может быть, — прошептал Валентин.
Соседка вывела козу во двор.
— Видал, какая красота! — восхитилась она любимицей. — Шерсть висит до копыт, да я на нее молюсь! С нее по три платка за сезон получается.
На белом снегу вычесанная и ухоженная белая коза с закрученными спиралью рогами смотрела на него голубыми глазами.
От безмятежного взгляда козы папа Валя вдруг почувствовал весь мир внутри себя зародышем. Все, что окружало его в жизни, свернулось до размеров вселенского головастика — с хвостиком, с жабрами, со сложенными крыльцами, мягкими копытцами, лобастой головой! — и раздувало тело изнутри верой в вечность.
— Ме-е-е! — закричал Валентин Капустин, задрав голову в сумрачное январское небо, и никакими другими звуками он не мог тогда выразить свое языческое поклонение земле и жизни на ней.
Через три недели напряженной работы следователя Самойлова по делу пропажи Капустина Антона Валентиновича (1995 года рождения, русского) дело, которое грозило превратиться в висяк, приобрело настолько фантастические очертания расследования, что сказочный антураж самого исчезновения просто поблек и выцвел.
Для самого следователя это было фактом удручающим. Прохор Аверьянович должен был через несколько недель с почетом уйти на покой. Естественно, к этому моменту коллеги постарались максимально уменьшить нагрузку пожилому сослуживцу (Старику, как они его называли). А теперь дело о похищении Антона Капустина грозило вылиться в череду бесконечных расследований и заведения новых дел, как то: подлог при исполнении должностных обязанностей, обман, незаконные операции по усыновлению, сговор с целью похищения ребенка. Так что удручен был весь отдел по розыску пропавших — в уголовке дело о похищении заводить не стали в силу несовершеннолетия единственного свидетеля происшедшего и показаний родителей о случаях предыдущих исчезновений мальчика.
Основным достижением в расследовании стало желание сотрудничать с органами Элизы Одер. Желание это, как показалось Старику, у бабушки пропавшего мальчика возникло внезапно, вдруг, потому что до полудня прошлого четверга она только и делала, что говорила всякие глупости о смысле жизни, о порядке и грехе, путалась в показаниях и хихикала по любому поводу.
Больше всего самому Самойлову помогла сестра мальчика, Валерия. Старик впервые в жизни столкнулся с таким поразительным чувством ответственности, а уж четкости и логике ее выводов позавидовал бы любой оперативник. Дело в том, что девочка говорила только те вещи, которые существовали в реальности. На вопросы — «как могло бы получиться», или «что можно предположить» — она скучнела лицом и только растерянно пожимала плечами. Старик уже на второй беседе поверил ей безоговорочно во всем, что касалось повозки со Снежной королевой.
Валерия Одер дала расследованию основной материал для работы. К четвергу на прошлой неделе, когда у ее бабушки вдруг прорезались из неизвестно каких мест чувство ответственности и желание помочь следствию четкими правдивыми ответами, у следователя уже были свои наработки. Благодаря девочке Лере он узнал, что:
Мария Мукалова — не просто друг семьи, а кормилица обоих детей. Из этого сообщения в ходе дальнейшей беседы с Лерой вырисовывалось следующее: в студенческие годы Мукалова забеременела от Валентина Капустина; бабушка Элиза, узнав о костных наростах на лопатках мальчика, была очень возмущена, поругалась с родителями и настояла, чтобы внучка жила с нею. Она же наняла сыщика, она же стащила полотенце с кровью папы Капустина, объяснив свои действия необходимостью исследования его биологического материала; в больнице, родильным отделением которой заведует Мукалова Мария, работает некий Кощей Бессмертный, который исследует аномалии у новорожденных и сильно ими интересуется.
Все это вместе дало возможность Прохору Аверьяновичу быстро и правильно подойти к расследованию обстоятельств похищения мальчика, а когда бабушка Элиза созрела для дачи показаний, все встало на свои места. Но сам факт того, что тринадцатилетняя девочка выдала ему за полчаса беседы такую важную информацию, которую у любого взрослого не выкачать и за недели допросов, привел Старика в состояние некоторой обеспокоенности. Да и девочка попалась странная — слишком правдивая, слишком внимательная к мелочам и без всяких попыток не то что сочинить интересное, а даже просто приукрасить имеющийся факт. Не говоря уже о некоторой неэтичности сказанного по отношению к близким взрослым. Так что при всем его восхищении Валерией Одер у Старика возникло странное чувство, будто он выполняет следственные действия по составленному девочкой плану.
Кстати, об этичности.
— Я на все готова, чтобы найти брата, — без малейшего намека на позерство заявила Лера. — Никаких ограничений в вопросах. Мне все равно, что кому-то будет неудобно за мои ответы. Вам ведь неудобно, так?
Старик удивился и долго про себя выбирал ответ, чтобы не спугнуть ее целеустремленность. Девочка восприняла его замешательство по-своему:
— Я могу вынести из дома, что вам нужно. Любые документы. Могу перерыть все шкафы в доме бабушки. Ее стол с потайными задвижными ящичками я наловчилась открывать шпилькой. Спрашивайте, что вас интересует. Только отыщите Антошу. Вы ведь найдете его?
— Зачем ты рылась в столе бабушки?
— Потому что пропало кухонное полотенце, я уже вам рассказывала.
— Когда у меня дома пропадает полотенце или ухватка для горячего, я не иду рыться в столе своего родственника, — заметил Старик, про себя подумав, что даже при большом желании ему бы этого не удалось: к шестидесяти трем годам он был совсем одинок. — Почему тебе вообще пришло в голову связать исчезновение полотенца с бабушкой? Что ты напридумывала, когда оно пропало?
— Я не умею придумывать, — настойчиво убеждала его Лера. — Стиральная машина и вынос мусора — на мне. Из квартиры никто не выходил, кроме Элизы, она в тот вечер приходила в гости. Уходя, попросила пакет, хотя была с сумкой. Небольшая стильная сумочка трапецией. Почему вы спрашиваете? Она же созналась. Как только я нашла договор с сыщиком.
Старик вздохнул: ему было трудно с девочкой Лерой.
К концу третьей недели, сопоставив все имеющиеся у него факты, Старик должен был признать, что такого странного дела ему еще не попадалось. Займись он подобным похищением ребенка лет десять назад, он бы это припадочное семейство так просто из трясины закона не отпустил. Но сейчас, с возрастом, Старик научился ценить чужое горе и радость, к тому же после общения с девочкой Лерой он пересмотрел некоторые свои концепции относительно семейного счастья. По его предположению, Валерия Одер была катастрофически несчастна. Из-за этого ощущения Самойлов решил поработать с родственниками тактично.
К субботе назрел вопрос: где собрать всех свидетелей исчезновения Антона Капустина? Если в отделении — основное время уйдет на то, чтобы уверить присутствующих в своих добрых намерениях, а потом уже сил никаких не останется. В квартире Капустиных Старик тоже не хотел вести этот щекотливый разговор, потому что по ходу его могла возникнуть необходимость для некоторых участников беседы покинуть помещение, и тогда Капустины оказывались в глупом положении — они же не уйдут, хлопнув дверью, из собственного дома? Прохор Аверьянович решил собрать всех, причастных к исчезновению Антона лиц, у себя в квартире.
Квартиру Самойлов имел в центре, была она большой и несуразной — туалет, к примеру, девять метров, ванная комната — двадцать три, а кухня — пять с половиной. Длинный коридор с двумя поворотами, смежная со спальней темная комната — кладовка. Но что самое необычное — благодаря сегодняшнему визиту к нему девочки Леры Самойлов впоследствии обнаружит, что его кладовка — не просто кладовка, а длинная узкая комната с двумя окнами и большая ее часть (которая с окнами) находится в соседней квартире, а у него осталось отгороженное кирпичной кладкой темное помещение в семь квадратных метров.
Именно в кладовку и отправился некоторый хлам, cоздающий, по мнению Самойлова, определенный уют, когда ты один дома, и вызывающий катастрофическое ощущение холостяцкой неприкаянности у гостей.
К двенадцати часам субботы он придирчиво осмотрел гостиную и остался доволен. В двенадцать десять прибыла чета Капустиных, еще через пять минут — бабушка Элиза в алом пальто с черным меховым воротником и в кокетливой охотничьей шапочке с пером. Мария Мукалова и Лера пришли следом.
Старик предупредил по телефону родителей девочки, что для нее эта беседа может стать слишком шокирующей. Капустины не поверили, но и без того они не смогли бы уговорить Леру остаться дома. Папа заявил, что в некоторых вопросах она разбирается получше любого взрослого. Старик с этим согласился, но попросил девочку не разговаривать, вообще в ходе беседы не открывать рта, пока к ней не обратятся за советом.
