Кара вернулась в контору, села в кресло и закурила сигарету. Пока все, за исключением неприятной проверки в аэропорту, устраивало ее. Правда, девушку все еще не оставляла тревожная мысль, не принимает ли администрация гостиницы ее за кого-то другого. Она посмотрела на часы и немного расстроилась — прошло уже столько времени, а Мэллоу так и не позвонил ей. “Мог хотя бы поинтересоваться, как у меня дела на новой работе, — подумала она с упреком. — Мог бы по этому случаю и букет цветов прислать. Так ведь нет, от него этого не дождешься”.
В эту первую ночь в “Отель Интернэшнл” у них, помимо постельных дел, состоялся еще и важный для нее разговор, во время которого пилот гладил Каре руки, периодически хлопал ее по попке, — видимо, думал, что таким образом он развеет ее тревожные мысли.
Кара сдунула со лба постоянно выбивавшуюся из-под заколки непослушную прядь волос и задумалась. Пусть только снова попробует затащить ее в постель — она пошлет его ко всем чертям. С ним пора кончать. Пусть едет в свою Талапалузу один, решила она.
Девушка рассеянно посмотрела на дымящийся кончик сигареты и, подняв глаза, увидела входившую в ее конторку молодую блондинку. Девица подошла почти вплотную к столу, за которым сидела Кара, и спросила:
— Вы мисс О'Хара?
— Да, — ответила Кара.
— Наша новая секретарь-машинистка? Со знанием нескольких языков?
Блондинка Каре почему-то не понравилась с первого же взгляда: одета в дурацкую белую блузку с плоеным воротником и бледно-желтого цвета юбку с завернувшимся подолом, из-под которой виднелись подштанники. Волосы у девицы были сильно вытравлены и напоминали белую мочалку. Более того, пергидролевая блондинка держалась слишком надменно, что, естественно, симпатий у Кары не вызывало.
— Да, именно так, как указано на дверной табличке, — холодно ответила Кара.
Девица выложила перед Карой небольшую пачку вскрытых конвертов.
— Тогда надо думать, что я оказалась именно там, куда меня и послали, — произнесла она. — Все это просил меня передать вам мистер Флетчер. — Блондинка неприятно улыбнулась и добавила: — Конечно, никакой спешки, мисс О'Хара. Ответите на них в любое удобное для вас время. Здесь ничего сложного — обычные вопросы, которые задают наши потенциальные клиенты. Как правило, спрашивают о расценках в гостинице или просят забронировать для них номера. Если возникнут трудности с ответом, любой клерк из службы размещения сможет дать вам исчерпывающую информацию. И еще хочу заметить, что к каждому письму-ответу вы обязательно должны приложить наш проспект. Эта установившаяся практика.
Кара перебрала конверты. Два письма пришли из Канн, одно — из Сан-Пауло, все они были адресованы администрации “Отель Интернэшнл”, а вот на четвертом конверт, отправленном из Майами-Бич, было написано:
"Мисс О'Хара
Секретарь-машинистка
"Отель Интернэшнл”.
— А почему это письмо попало к вам? — удивилась Кара. Блондинка пожала плечами, отчего ее туго обгягивавшая бедра юбка задралась еще выше.
— Каким-то совсем непонятным для меня образом, — сказала она. — Скорее всего, служащий, сортировавший почту, не заметил на конверте вашего имени, и оно поступило ко мне. А если и заметил, то решил себя слишком не утруждать и сунул конверт в остальную почту.
— Однако все равно непонятно, почему адресованное мне письмо сначала попало к вам, — удивленно настаивала Кара.
— Дорогуша, ничего удивительного в этом нет, — холодно заметила блондинка. — Здесь случаются и более странные вещи. Вот, например, этим утром мы с другими сотрудниками, как всегда, прибыли на работу к девяти часам и обнаружили, что из нашего прежнего помещения, в котором теперь обосновались вы, нас попросту выселили, и нам пришлось перебираться в другую комнату. Странно, что до вашего появления я, исполняя обязанности секретаря-машинистки, ютилась в маленькой комнатенке, что за цветочным ларьком в вестибюле. И поскольку я не могу точно знать, с кем из наших высоких боссов вы спите, судя по этому офису и отведенному вам дорогому номеру, могу лишь предположить, что им должен быть не кто иной, как председатель совета директоров. Только не надо меня жалеть, мисс О'Хара! Знаете, сколько таких вот высокопоставленных любовников прошло через меня? Кроме того, когда вы уедете к себе в свой занюханный, как его там, Стамбул, я все равно так и буду барабанить по клавишам этой “IBM” и заколачивать большие деньги.
Взъяренная не менее пергидролевой блондинки, Кара, сверкая глазами, поднялась из-за стола и ледяным голосом произнесла:
— Я не расслышала, как ты мне представилась, дорогуша?
— А я и не представлялась! Но знай, что зовут меня Конни. Конни Шварц.
— Так вот что я тебе посоветую, Конни, — сказала Кара. — Я бы на твоем месте поскорее убралась бы из этой комнаты. Потому как, если ты немедленно не исчезнешь, я, прежде чем вышвырнуть тебя из своей конторы, сдеру с тебя эти дурацкую блузку и безобразную юбку. И ты будешь бегать по гостинице, трясти своими несвежими дынями и толстой задницей, что наверняка позабавит почтенную публику. Поняла?
— Этого ты сделать не осмелишься! — прошипела девица.
— Ну что, может быть, попробуем? — предложила Кара.
Пергидролевая блондинка мигом исчезла, а Кара, все еще пребывая в сильном гневе, плюхнулась в кресло и сняла трубку телефона внутренней связи. Если эта мисс Шварц и в самом деле исполняла до нее функции секретаря-машинистки, то злоба в ее словах была вполне понятна — получалось, что Кара лишила ее весьма прибыльной работы. Теперь девушке не терпелось выяснить, почему администрация “Отель Интернэшнл” связалась именно с ней и, пригласив на работу, оказала ей такой шикарный прием. Может быть, помимо секретарской работы от нее потребуется что-нибудь еще?
Секретарша мистера Флетчера ответила ей, что его в данный момент в отеле нет. Почти такой же ответ прозвучал и из уст секретарши мистера Андерсона, сообщившей, что ее босс уехал в Майами, и, когда вернется, она не знает.
Кара положила трубку на рычаг телефона и, вытащив из пачки конвертов тот, на котором значились ее имя и фамилия, вынула из него письмо. Она надеялась, что его прислал Джек Мэллоу. Но это оказалось не так. В короткой, напечатанной на машинке записке говорилось:
"Уважаемая мисс О'Хара!
По некоторым причинам, о которых я сообщу Вам при встрече, считаю, что после нашего разговора в аэропорту мне нецелесообразно звонить Вам, равно как и навещать Вас в отеле.
Хочу заверить Вас, что удобнее всего будет, и это в Ваших же интересах, встретиться со мной сегодня во второй половине дня на ипподроме в Гольфстрим-парке возле окошка, где принимают стодолларовые ставки, перед самым началом второго заезда.
Ваш покорный слуга,
Порфиро Родригес”.
Кара уже начала перечитывать текст письма, когда неожиданно на пороге ее конторы появился Джек Мэллоу. Пилот выглядел удрученным. Войдя, он застыл на пороге словно каменный.
— Что с тобой произошло, Джек? — спросила девушка. — Я — Кара О'Хара. Ты меня еще помнишь?
— Смутно, — ответил пилот. Достав из лежавшей на столе пачки сигарету, он повертел ее в пальцах. — Как вы думаете, где я провел все это время, мисс О'Хара?
— Так скажи же! Мне не терпится узнать! — попросила Кара. Наконец Мэллоу вставил сигарету в рот и, прикурив ее, произнес:
— В бюро расследований штата Майами. Понимаешь, после того как мы расстались, я прямиком отправился в аэропорт. Хотел выяснить у таможенника или у чиновника из службы иммиграции, почему они тебя так долго мурыжили. Однако ничего не добился — в таможне мне сказали, что сотрудника по фамилии Мейерс и представителя иммиграционной службы мистера Торка они не знают. Пока я продолжал свои расспросы в аэропорту, на меня вышли два местных детектива, забрали и вот только час назад отпустили. Они заставили меня изрядно попотеть, но в целом были настроены вполне доброжелательно. Так что после них я сразу же заехал к себе, чтобы переодеться, и потом рванул сюда, в отель.
— Отчего же ты так вспотел? — иронично поинтересовалась девушка.
— Они расспрашивали о тебе, — выпалил пилот.
— И что они хотели обо мне узнать?
— Все, что мне стало известно о тебе во время нашего общения в Стамбуле. Не являлась ли ты когда-либо членом организации, занимавшейся подрывной деятельностью. Почему в течение пяти лет не появлялась на родине. Действительно ли ты секретарь-машинистка, владеющая многими языками, или это только прикрытие, — сказал Мэллоу и затянулся сигаретой. — А дальше мне сообщили такое, отчего я тут же покрылся потом. Один из детективов решил раскрыть передо мной карты. Он признался, что мое задержание произошло не по их инициативе — они, оказывается, действовали по просьбе парней из Центрального разведывательного управления… Кара ненадолго задумалась.
— А чем я, собственно говоря, могла заинтересовать ЦРУ? — удивленно спросила она.
