- Я легко зарабатываю синяки,- прозвучал мой ехидный комментарий.
Гарри одарила меня улыбкой соучастницы.
- Ладно. Так и быть. Я запала на раненого героя.
И она быстро поцеловала меня в губы на глазах у Фларри. Я был смущен, однако ее опрометчивость наполняла меня страстным желанием.
Мы немного поболтали. Мне пришлось поведать историю от начала до конца специально для них. Глаза миссис Лисон сверкали.
- Наконец-то хоть что-то произошло в этой тухлой дыре!
- Большое спасибо, Гарри! Я надеюсь, что в следующий раз вас развлечет кто-нибудь другой,- язвительно заявил я.
- В следующий раз?- удивленно переспросила моя подруга.
- А вы думаете, ваш доморощенный убийца не попытается еще раз прикончить меня?
- Писака, а ты, случайно, не треплешься?- усмехнулась Гарри.
- Делать мне больше нечего. А вы как думаете, Фларри?
Бледно-серые глаза на землистого цвета лице смотрели тревожно. Что это: разочарованный взгляд убийцы, который промахнулся, или беспокойство лентяя, не желающего неприятностей?
- Даже не знаю. Я переговорил с Шеймусом, но он ничего не слышал о личности преступника. А у Конканнона есть идея насчет этого... черт побери! Забыл слово... Мотива?- беспечно заметил хозяин дома.
Я сообщил ему версию офицера насчет мнимой шпионской деятельности. Подобная мысль привела наивный умишко Гарриет в восхищение. На Фларри же не произвела никакого впечатления. Он сказал:
- Это ты-то шпион! Да поможет нам бог, что они еще могут выдумать?!
Я был здорово уязвлен его замечанием. Не в первый раз Фларри давал понять, что не считает меня человеком действия.
- Вам лучше переехать сюда на некоторое время,- категорично заявил Лисон-старший.- Мы с Шеймусом... Вы можете рассчитывать на нас в качестве телохранителей.
- Покорно благодарю, но я не хочу никого беспокоить,- возразил я.
- Ну, теперь он обиделся! Неужели вы и в самом деле вообразили себя в плаще, при шляпе и в темных очках, Доминик?- расхохотался Флоренс.
Снова эта чертова ирландская интуиция! Такой свинтус, как Фларри, не имеет права быть настолько проницательным.
- Ну хорошо,- продолжал он, нисколько не раскаиваясь.- Если вы решили изобразить одинокого волка, то лучше держать дверь на замке. Держать волка за запертой дверью. Неплохо сказано, Гарри?!
- Ха-ха-ха,- невесело поддержал я.- А насчет ключа это интересная идея. Как мог ждавший меня в засаде человек предположить, что дверь не заперта?
- Здесь никто не запирает дверей,- пожал плечами муж Гарриет.
- И даже по ночам? Даже если он якобы связан с британской разведкой? Они не имели права делать ставку на незапертую дверь. Поэтому у них обязательно был ключ, просто на всякий случай. У кого есть дубликат ключа? Замок ведь сменили после покупки коттеджа вашим братом.
Фларри вновь разразился своим неистовым хохотом:
- Вот это здорово! Разве это не убийственная мысль, Гарри? Значит, удар вам нанес мэр. Замечательно! Но Кевин - трус. Он не больше...
- Кевину не нужно было делать это собственноручно. Он мог лишь отдать приказ,- мрачно пояснил я.
Фларри мгновенно протрезвел.
- Но чего ради?!
- Если он тайно связан с экстремистами и решил, что я об этом узнал случайно или намеренно...
- А-а-а! Продолжайте!
Я поведал им о невольно подслушанном разговоре Кевина с каким-то незнакомцем.
- Он не мог быть до конца уверен, что я не понимаю по-ирландски. И его приглашение на ужин сразу после нелепого инцидента выглядело довольно странно. Весь вечер Кевин держал меня под присмотром, а в ту минуту, когда я вошел в дом...
- Чтобы у вас не было времени передать информацию кому-нибудь еще?
Лишенные блеска глаза Фларри внезапно вспыхнули: мне показалось, что сквозь них сейчас смотрит старый командир бригады. Следующий поступок Лисона только усилил это впечатление. Он выскочил из комнаты, и я услышал его трубный призыв Шеймусу.
Пока муж отсутствовал, я коротко расспросил Гарриет о той ночи, когда на меня напали.
- Фларри к полуночи уже спал с тобой?
- Да. А что? Ты ревнуешь?- нахально улыбнулась она.
- Бога ради, будь наконец серьезной!- отмахнулся я.- Ты бы проснулась, если бы он ушел?
- Думаю, да. Хотя мы улеглись в постель немного выпивши,- безразлично ответила она.- Это чему-нибудь помогло?
- Я просто хотел убедиться, что последняя история не его рук дело.
Гарриет весело рассмеялась:
- О, мой мальчик! Что за драма!
- Конечно, сам он не повез бы меня на побережье, чтобы бросить там вместе с машиной. Ему пришлось бы возвращаться пешком.
- Полагаю, у него был сообщник,- заметила Гарри с легкой насмешкой.- О, Доминик, дорогой, ты - осел! Повзрослеешь ты, наконец, или нет?!
В этот момент вернулся Фларри с О'Донованом. Шеймус довольно прохладно поздравил меня с выздоровлением от последствий несчастного случая.
- Это все ерунда. Главное, он жив. Доминик, поделитесь с Шеймусом сведениями, которые только что рассказывали нам.
Мне пришлось повторить свое повествование.
- Шеймус, мой мальчик, ты - глаза и уши Шарлоттестауна. Ты не слышал каких-нибудь сплетен об участии моего братца в делишках ИРА?
Управляющий задумался. Блестящие синие глаза были устремлены вдаль, на горы за окном.
- Ни одного слова,- наконец ответил он.
- Вообще никаких слухов?- уточнил Фларри.
О'Донован покачал головой:
- Только не о нем. Люди всегда сплетничают о политических заварушках и тому подобном. Многие из волонтеров Гражданской постоянно устраивают какие-нибудь беспорядки. Конечно, есть и такие, кто боится собственной тени. Но моих ушей никогда не достигала подобная болтовня о вашем брате.
- Этот незнакомец, беседовавший с Кевином... В тот день в Шарлоттестауне был какой-нибудь чужак?- задумчиво спросил Лисон-старший.
- Был. Какой-то парень заезжал к Шейну за бензином. Похоже, он здорово торопился,- отозвался ирландец.- Шейн мне рассказывал. Он даже не успел переброситься с ним парой слов о погоде.
- И в какое время он приезжал?- поинтересовался я.
- Шейн говорит, около половины шестого.
- Он вполне мог бы быть тем таинственным собеседником Кевина, чьи слова я нечаянно подслушал,- сделал я неутешительный вывод.
- А Шейн не описал его?- вмешался муж Гарриет.
- Нет, Фларри. Но я узнаю у него. И порасспрашиваю в округе, не видел ли этого типа кто еще.
- Сделай это, Шеймус. Но мы разобрались только наполовину,- заявил Фларри.- Один человек отвозил Доминика на берег, а другой потом подбросил сообщника на своей машине.
- Должно быть, так оно и было. Если только нападавший не стукнул мистера Эйра, а потом не вернулся к себе домой.
Они некоторое время совещались. Я все сильнее ощущал себя деревенским лопухом, в первый раз взятым на операцию. Теперь эти два бывших боевика взяли инициативу в свои руки. Вежливо исключенный из разговора, я медленно закипал, бессильный перед сумасшедшей ирландской смесью поверхностной открытости с глубинной замкнутостью. Переменчивый народ!
Фларри и Шеймус все еще делились своими соображениями, когда я решил удалиться. Они рассеянно попрощались со мной. Гарриет немного проводила меня вдоль реки. Когда нас уже нельзя было увидеть из окон, она поманила меня под дерево и прижалась всем телом. Я крепко ее поцеловал, но на большее был не способен. Слова отца Бреснихана звенели в моей голове, порождая мучительные угрызения совести. Я чувствовал свою вину перед Фларри.
- Ты больше не хочешь меня, дорогой?- надулась моя подруга.
- Конечно хочу. Но моя голова... Я еще не совсем здоров,- пробормотал я.
Гарриет почуяла неладное с безжалостной женской проницательностью. Зачем нужны детекторы лжи, когда вокруг столько женщин? Однако она лишь улыбнулась:
- А через две ночи ты поправишься? Я пройду вниз по течению, если ночь будет теплая. Ты помнишь, что прошло больше недели после нашей близости?Она больно дернула меня за ухо, а потом прошептала в него: - Я с ума по тебе схожу, мой бедный маленький раненый герой! Лучше приходи, а то влипнешь в новые неприятности. А до тех пор береги себя!
И она ушла через рощу, напевая себе под нос и не оглядываясь...
***
Итак, все вернулось на круги своя. Впрочем, нет, не все было как прежде. У нашей любви появился привкус отчаяния, а с ним какая-то нежность у Гарриет ко мне, которой я не чувствовал раньше. Моя любовница никогда не была надоедливой, но теперь она смотрела на меня ласковым, почти жертвенным взглядом.
Что до меня, то я оставался таким же безрассудным, похотливым и дерзким. Иногда я грубил моей возлюбленной, проверяя свою власть над ней. Я не стремился измерить глубину ее чувства. В письме я разорвал помолвку с Филлис, сообщив, что мы не подходим друг другу. Гарриет не просила меня об этом, да я ей ничего и не сказал. Филлис ответила без враждебности, освобождая меня от обязательств. Но мне никогда не приходило в голову жениться на Гарриет. Она была жрицей в храме плотской любви, искусной и загадочной, но никто не женится на жрицах. Кроме того, ее чувственное высокомерие заставляло меня видеть в ней противника, бросающего вызов. Именно это ее высокомерие, поддерживающее во мне накал страстей, и не позволяло моей подруге заметить, что во всем остальном, кроме постели, я находил ее не особенно привлекательной.
