Любовные связи подобны озерам. В какое-то незаметное для любовников мгновение они переполняются и вскоре их воды стремительно сбегают вниз, к морю. Наш роман достиг этой точки в июле. Разочарование еще не наступило, но в наших отношениях уже чувствовался привкус отчаяния, какое возникает от вида ярких осенних цветов перед первыми заморозками.
Из-за этого беспокойства, усиленного приближающейся войной и моим сомнительным положением в Шарлоттестауне, наши встречи с Гарриет обрели постоянство, а я совершенно перестал обращать внимание на присутствие Фларри. Нападений больше не происходило, не было ни предупреждений, ни анонимных писем. Словно кто-то умыл руки. Отец Бреснихан отдалился, но был вежлив. Несколько раз за это время я встречал Майру и Кевина. Они оба заботливо справлялись о моем здоровье и моей книге, и я не мог распознать никаких признаков вины или беспокойства в поведении Лисона-младшего. Конканнон дважды приходил повидаться со мной, но на вопросы о расследовании отвечал рассеянно и скупо. Я пришел к выводу, что следствие зашло в тупик. Мой паспорт детектив нашел в полном порядке: я никогда не бывал в Германии, во всяком случае судя по этому документу. Но если бы я был секретным агентом, в моем распоряжении наверняка бы находилась куча поддельных паспортов.
Чем закончились поиски, предпринятые Фларри и Шеймусом, я не имел ни малейшего представления. Я решил, что хозяин усадьбы старается не ради меня, а ради собственного братца. Отзываясь о Кевине иронически, Фларри, однако, покровительствует ему. К тому же, как мне однажды разъяснила Гарри, для мужа позор Лисона-младшего означал бы катастрофу, ведь время от времени мэр помогал ему выбраться из долгов.
Самого же Флоренса, все такого же шумного и надоедливого, я научился игнорировать. Он словно бы превратился в неизменное препятствие, бункер на поле для гольфа, который необходимо научиться обходить, чтобы потом получать удовольствие от того, что "облизал" его. Мы с Гарриет жили словно зачарованные. Однажды мы занимались любовью на сеновале. Внезапно в конюшню вошел Фларри.
- Ты здесь, Гарри?- спросил он.
И она крикнула сверху:
- Я здесь, наверху. С Домиником. Что тебе надо?
- Каким чертом вы там занимаетесь?!- добродушно осведомился он.
- Ничем хорошим,- ответила она, даже не пытаясь накинуть джемпер.
- Ну, тогда продолжайте!- так же добродушно заявил он.
Гарриет больно укусила меня за плечо и широко раздвинула ноги.
- Тише!- бормотал я.- Он может...
Я попробовал столкнуть ее с себя.
- Не трусь!- прошептала она.- Он не любит карабкаться по лестницам.
Шаги Фларри отдалялись, он вышел на мощеный двор.
- Вот видишь?- засмеялась его жена.- Это совершенно безопасно. Давай, я уже готова!
***
Должно быть, это случилось неделю спустя, в последние дни июля. Я возил чету Лисонов в маленький городишко у пролива Голуэй. Там должна была состояться конная ярмарка, а днем позже скачки.
- Гарри будет участвовать в скачках на лошади, которую мы продали в прошлом году одному местному парню,- сообщил мне Фларри.- Я поставлю на нее последнюю рубаху. Даже моя жена не сможет проиграть, если под ней наш Бармбрак.
Мы выехали в одиннадцать часов: Шеймус и Фларри на заднем сиденье, Гарриет - рядом со мной, сильно накрашенная, в лучшем своем костюме для верховой езды.
- Где ваша кепка, миссис Лисон?- осведомился Шеймус, когда мы оставили позади несколько миль.
- Мне она не нужна. Во всяком случае, для этих скучных скачек,равнодушно заявила женщина.
- Клеопатра желает похвастаться своими прекрасными волосами,усмехнулся Фларри.- Ты должна надеть кепку, глупая корова!
- Ой, да умолкни ты!- фыркнула она в ответ.
Эта бесстыдница больно ущипнула меня за бедро. Я не переставал удивляться силе ее изящных пальцев. Гарри была сильно возбуждена предстоящим развлечением.
- Не знаю, поклонник ли вы скачек, Доминик,- заметил Флоренс Лисон,- но вы наверняка ощутите разницу между скачками здесь, на западе, и соревнованиями где-нибудь у вас, в Аскоте.
- Наверняка,- подтвердил О'Донован.
- Никаких цилиндров и шампанского. Только лошади и наездники, большинство которых не умеют сидеть даже на хромом осле.
- Твоя жена может оседлать и ураган,- подмигнул хозяину Шеймус.- Но осторожнее на последнем участке скаковой дорожки, миссис Лисон! Там наверняка за поручнем будет топтаться подвыпившая толпа, а какой трюк они могут выкинуть, сам дьявол не угадает. Бармбрак - животное нервное, помните об этом!
Когда мы приехали, крутая главная улица городка была битком набита народом. Деревенские жители в плотных черных костюмах, поденные работники, нищие, толпы детишек, священники и полиция; дорогу загромождали автомобили, рессорные двуколки и тележки с впряженными ослами. На обочине болтали несколько женщин деревенского вида, и везде бродили небольшие группы туристов, напяливших фуфайки из лучшей местной шерсти и потевших на жаре. Из толпы доносилось невнятное бормотание. В воздухе стоял прежний запах виски, портера, пива, бензина и навоза.
Мы спустились вслед за запоздавшим фургоном с лошадьми вниз по холму и припарковались на поле рядом с рекой. Узкая колея вела к травянистой пустоши, где проводилась ярмарка. По периметру этой базарной площади стояли дешевенькие палатки с зазывалами, расхваливающими свой товар, барышнями, напоминающими старых дев, которые призывали желающих испытать удачу в игре "Узнайте даму" и в других платных развлечениях, а также прилавками с лимонадом, омерзительного вида едой и сувенирами. В этот гвалт ворвался голос из мегафона, взывающий к замешкавшимся: "Внесите свою лепту! Номера 3, 7 и 16 ждут вас! Давайте выводите лошадей! Мы не можем ждать вас целый день!"
Мы отнесли бутерброды и выпивку на низкий бугорок, с которого открывался вид на арену. Гарриет лениво поковыряла свою еду, а потом устремилась своей перекатывающейся походкой на поиски владельца коня, на котором она участвовала в скачках.
Результаты заезда оглашались по громкоговорителю.
- Это подкуп!- воскликнул Шеймус.- Это сговор, черт побери! Владелица коня в прошлом месяце купила пару лошадей у главного судьи. Конечно же он даст ей первый приз, если она выедет хоть на облезлой кляче из цыганского табора! Он даст ей приз, даже если она оседлает трехногую табуретку! Неужели в этом отвратительном месте не осталось ни стыда ни совести?!
Тут же разразилась перебранка с соседями, не разделяющими мнение ирландца. Поэтому я ускользнул, чтобы поближе рассмотреть обсуждаемых животных. Я ничего не имел против лошадей: эти существа, en masse {В большинстве своем (фр.)}, предпочтительнее писателей, поскольку обычно красивы и к тому же лишены дара речи. Зато ирландские лошадники гораздо болтливее, чем их английские собратья.
Следующим был показ коннемарских пони. Лощеных животных с диким взглядом повели по кругу. Пони, элегантные, словно фарфоровые статуэтки, изящно вышагивали по рингу. Группа немцев - женщин, разодетых, словно кинозвезды, и мужчин в дорогих твидовых костюмах, черных очках, с мощными биноклями - обсуждали достоинства животных громкими уверенными голосами. Я отошел подальше и наткнулся на Майру и Кевина Лисонов. Мы перекинулись несколькими словами. Потом я заметил, кивнув на группу тевтонцев:
- Не понимаю, как вы можете терпеть этих преступников в вашей стране!
- Они приносят нам доход,- возразил Кевин.- Нищие не выбирают.
- Вы ведь привезли Гарри?- поинтересовалась Майра безразличным тоном.А часто вы бываете на бегах в Англии?
Она сделала еле заметное ударение на последнем слове.
- Я подбросил Гарри, Фларри и Шеймуса. Они бродят где-то здесь. Фларри сообщил, что он поставит на Бармбрака последнюю рубаху.
- У него не останется рубашек, если он будет продолжать в том же духе,резко сказала Майра.
- Вы полагаете, он не выиграет?- учтиво спросил я.
Жена Кевина пожала плечами:
- Меня приводит в ужас мысль о том, что на лошадей ставят деньги. Пари - такое же зло, как алкоголь!
- Одна маленькая ставка и можно пристраститься на всю жизнь?- поддакнул я.
- Мой отец почти разорился таким образом,- объяснила Майра.- Упокой бог его душу!
Пока мы беседовали, я заметил невзрачного человека, подающего едва заметные знаки ее мужу, сразу же ленивой походкой последовавшему за незнакомцем сквозь толпу.
К четырем часам арбитраж закончился. Я отыскал Флоренса, который, как большинство мужчин на поле, оплачивал свои регулярные отлучки в городские забегаловки, и мы, захватив Шеймуса, зашагали к месту проведения скачек. Финиш располагался на более низком конце поля, а скаковой круг простирался на милю вдоль поросшего травой берега реки. К этому времени Гарри, должно быть, выехала на старт. Я не видел ее весь день и был этим сильно расстроен.
Мы нашли места у ограждения на дальнем от реки конце дорожки. Управляющий распространялся насчет очередного "подкупа". Единственным опасным соперником Бармбрака считался конь по кличке Леттерфрак, на котором скакал известный англичанин-любитель, гостивший в доме владельца. Букмекерские ставки на Леттерфрака и Бармбрака были почти равны.
