– Увы, ничего подобного не было, – ответила она. – Видимо, Валентин не настолько мне доверяет.
Мне показалось, что Дарья слегка разочарована. Я решила, что для одного раза впечатлений ей достаточно. Главного я добилась. Теперь мне было понятно, где могут быть деньги и пистолет в том случае, если виновник всего случившегося – Еремин. Для того чтобы придумать более укромное место, у него не имелось ни времени, ни возможности. Нельзя забывать, что Еремин был пьян, и на все про все у него было не более часа.
– Спасибо, Дарья, вы мне очень помогли. И не расстраивайтесь без причины. Возможно, дело вовсе не в недостатке доверия. Возможно, Валентину просто не требовалась от вас такого рода помощь, – постаралась успокоить я девушку на прощание.
Как только разговор был окончен, я стала собираться. Прихватив телефон, тихонько вышла из комнаты. Я успела дойти до входной двери, когда из другой комнаты вышла хозяйка.
– Вы уходите? – спросила она меня. – Куда же это, на ночь глядя, собрались?
– Да вот, решила воздухом свежим подышать перед сном, – объявила я. – Не волнуйтесь за меня, я скоро вернусь. А вы ложитесь спать. Незачем вам меня дожидаться.
– Ну, ступайте. Не забудьте потом дверь на засов закрыть, – напомнила Катерина Матвеевна.
Я вышла во двор. Постояла на крыльце, привыкая к темноте. Когда глаза обвыклись, я завернула за угол дома и дошла до прохода, соединяющего дворы Катерины Матвеевны и Еремина. Прошмыгнув на территорию соседа, я быстрым шагом прошла к сараю. Дернув дверную ручку, убедилась, что он открыт. Я вошла внутрь, накрепко закрыла за собой дверь и включила фонарик, которым был снабжен мой мобильный. Посветив по сторонам, я увидела стеллажи, о которых говорила Дарья. Шесть полок, заставленных банками, ящиками и вышедшими из употребления бытовыми приборами. Так, где же тут маскировочная фанерка? Я осмотрела все полки. Никакой фанерки видно не было. Значит, тайник находится на самом верху. И как же туда добраться? Чтобы осмотреть верхнюю полку, мне пришлось пододвинуть вплотную к стеллажам тяжелый металлический куб, стоящий у противоположной стены. Кое-как взгромоздившись на него, я осветила пространство верхней полки. В углу я увидела-таки искомую фанерку. Дотянуться до нее не смогла. Пришлось спускаться обратно, передвигать металлический куб ближе к стене и снова карабкаться на него. Дотянувшись до фанерки, я сдвинула ее с места. Взору моему предстал тайник. Небольшое углубление, высота, ширина и глубина которого были практически одинаковыми. Тридцать-сорок сантиметров. И все эти сантиметры были девственно-чисты! Ни единого намека на деньги или пистолет. Сомнения мои не подтвердились, чему я была очень рада. Все, возвращаю маскировку, и домой, к Катерине Матвеевне под гостеприимную крышу. Одной рукой я держала фонарик, второй подхватила фанерку, намереваясь поставить ее на место. Когда же фанерка оказалась на расстоянии вытянутой руки от углубления и мне оставалось лишь слегка подтолкнуть ее, чтобы она встала, куда нужно, дверь сарая распахнулась, и я услышала грозный окрик:
– Ни с места. Руки за голову!
Я пошатнулась, телефон выпал из моих рук и полетел вниз. Следом за ним полетела и я. Перед тем как приземлиться на пятую точку, я разглядела того, кто так не вовремя появился в сарае. Конечно же, это был участковый. Роман Александрович Горбунов. Бросившись на помощь, он принялся ругать меня на чем свет стоит.
– Татьяна Александровна! Ну, что за детский сад. Чего ради, скажите мне на милость, вы полезли в этот злополучный сарай? Вот ведь неугомонная! Не сидится вам на месте, – ворчал он, поднимая меня с пола и выводя на улицу. – Ну, отвечайте, что вам понадобилось в сарае Еремина? Решили продолжить играть в сыщиков?
– Простите, Роман Александрович, – часто моргая, виновато проговорила я. – Я только хотела осмотреть территорию сарая. Ведь он не является местом преступления? И опечатывать сарай никто не стал. А в дом к Еремину не попасть. Должна же я что-то докладывать своему клиенту?
– Докладывать ей нужно, – проворчал Горбунов. – Вот, теперь доложите, что чуть не убились, выполняя свою работу. Может, Дарья вам гонорар повысит.
– Что вы! Какое тут повысит! Мне бы свое отработать, – поскучнела я. – Видите, и тут меня неудача подстерегла. Как, впрочем, и в случае с опросом соседей.
– А я вам говорил, – торжествовал Горбунов. – Не стоило вам лезть в это дело. Без вас мы справимся. Чего вам волноваться? У нас в районе тоже не дуболомы работают. Без вины никого не сажают.
– Это я понимаю. Но ведь мне нужно свой хлеб отрабатывать. Вот я и подумала: если Еремин денежки вернул, то должен был успеть их спрятать. Вы ведь деньги не нашли, так?
Горбунов согласно кивнул. Я продолжила:
– Так вот. Я решила порассуждать. Если Еремин доллары забрал около пяти или чуть позже, а арестовали вы его примерно в шесть, то у него не было времени бегать по деревне с кругленькой суммой в поисках подходящего для ее хранения места. А раз так, то деньги до сих пор должны быть где-то рядом. «Где?» – спросила я себя. И сама ответила: в сарае, вот где. Ну и прямиком сюда. Последнюю полку уже осматривала, а тут вы со своим криком. Я испугалась, и вот результат.
– Ох, Татьяна Александровна, Татьяна Александровна. Надо бы вас арестовать за проникновение на территорию частной собственности, да уж ладно. На первый раз прощу. Только вы пообещайте больше таких опрометчивых поступков не совершать. Или хотя бы предварительно советоваться со мной, прежде чем снова какую-то идею в жизнь воплощать. Обещаете? – потребовал ответа Горбунов.
– Обещаю, Роман Александрович, – торжественно поклялась я.
– Ну, пойдемте, провожу вас до крыльца. Мне так спокойнее будет. – Горбунов подтолкнул меня вперед.
– Постойте. А мой телефон? – воскликнула я, бросаясь обратно в сарай. – Он же где-то там остался.
Горбунов ухватил меня за рукав, стараясь остановить.
– Ну, куда вы все время несетесь? Стойте здесь. Будет вам телефон.
Он прошел в сарай, пошарил руками по полу и вернулся с трофеем. Мой телефон не пострадал. Только фонарик от удара погас. Горбунов вложил аппарат мне в руку, взял за плечи, развернул в сторону Катерининого дома и решительно зашагал следом. Поравнявшись с крыльцом, участковый спросил:
– Надеюсь, на сегодня ваши похождения окончены?
Я утвердительно кивнула. Неожиданно Горбунов приблизил ко мне свое лицо и прошептал:
– Тогда, быть может, пригласите меня на чашечку кофе?
Руки участкового уперлись в дверь, зажав меня в кольцо. Я ощутила на своей щеке его горячее дыхание. Лицо капитана наклонялось все ближе и ближе. Отклонившись в сторону, я ловко поднырнула под его руку.
– Спокойной ночи, Роман Александрович. И спасибо за помощь.
Резко дернув дверную ручку, я нырнула в сени, захлопнула дверь перед носом участкового и быстро задвинула засов. Из-за двери послышалось недовольное ворчание. Я стояла в сенях, стараясь уловить удаляющиеся шаги. Сердце колотилось как сумасшедшее. Дождавшись, пока капитан покинет двор Катерины Матвеевны, я тихонько пробралась в свою комнату. Да, похоже, с ролью особы, не обремененной интеллектом, я справилась на «отлично». Главное, не переборщить. Осложнений в виде пышущего любовным пылом участкового мне сейчас совсем не нужно. И без того проблем полно.
Интересно, заметила ли участкового Катерина Матвеевна? Еще решит, что я дама легкого поведения, и откажет мне в приюте. Я прислушалась. В доме стояла гробовая тишина. Наверное, хозяйка послушалась моего совета и легла спать. Ну и хорошо. Меньше вопросов будет.
Я разложила кресло, постелила белоснежное постельное белье, которое приготовила хозяйка, разделась и легла. Сон никак не хотел приходить. В голове вертелся целый рой мыслей. Тайник пуст. Это хорошо, но само по себе ничего не доказывает. Меня волновал ночной посетитель. Надо было спросить у Дарьи, есть ли у Валентина знакомые, которые ездят на «Жигулях» светлого цвета. Кто это был? Для чего приезжал к Еремину в такое время? Знал ли Еремин заранее, что к нему пожалует знакомый на машине? А вдруг он приезжал за деньгами? Вдруг Еремин все ловко подстроил?
Я резко села в постели. А почему нет? Он был уверен, что деньги у Рыхлова. Сделав вид, что собирается нанять частного сыщика для расследования кражи, он в это самое время разрабатывал коварный план мести. Рыхлов мог и не приходить к нему добровольно. Ведь то, что первым на мировую пошел Рыхлов, я знаю только со слов Еремина, так? Так. На самом деле Еремин сам мог вызвать своего недруга, ведь сделать это было довольно просто. Десять шагов по коридору, и ты уже на территории противника. Вызвал Еремин Рыхлова к себе. Притворился доверчивым простачком. Позволил выпроводить меня из поселка. А когда Рыхлов наклюкался основательно, он позвонил водителю «Жигулей», попросил приехать к определенному времени к нему домой. Надеялся до двух часов управиться. Возможно, Еремин вытащил деньги из сейфа задолго до пяти. Отнес их домой, передал соучастнику, тому самому водителю «Жигулей». Соучастник уехал, а Еремин вернулся в контору, чтобы отвести от себя подозрения. Под утро Рыхлов очнулся. Понял, что денежки тютю. Завязалась драка. Итог: Рыхлов с пулей в голове, Еремин в тюремной камере. А ты, Танюша, пытаешься оправдать убийцу!
