Едва спустившись к каменной глыбе замка, мы тут же попали на первое представление: по соседству с древними воротами между двух массивных башен, на жизнерадостной лужайке рыженький мужичок в средневековом одеянии с белоснежной совой на руке ровно в момент нашего прибытия начал шоу, объявленное им самим как «Шоу сов-охотников». Естественно, мы с Соней поспешили протиснуться в первые ряды оживленной толпы зрителей.
— Совы — лучшие хищники из всех существующих в мире хищников, — голос парнишки звучал звонко и восторженно, передавая его восторг всем зрителям, в том числе и нам с Соней. — Посмотрите на мою красавицу! Ее зовут Люси, ей пять лет. На ее примере я покажу вам, насколько прав, называя сов лучшими охотниками. Во-первых, у сов — и у Люси в том числе! — все словно создано специально для охоты. Когти, — тут он приподнял руку с совой, которая лишь лениво моргнула, — когти у сов потрясающе острые, лучше любых стальных игл или зубьев капкана! Если бы сейчас мою руку не защищала массивная крага, Люси проткнула бы насквозь запястье!
Произнеся последнюю фразу, рассказчик так радостно хохотнул, словно на всем белом свете нет ничего восхитительнее проткнутого когтями запястья.
— Давайте вспомним, что в Древней Греции сова являлась символом богини-воительницы, богини мудрости Афины. Совы молчаливы, но в их молчании — мудрость веков. Своим молчанием они словно рассказывают нам сотни историй из театра жизни, где каждый из нас играет свою роль, а совы выступают в роли божественных суфлеров мудрости, вовремя подсказывая нам нужные слова и действия. Я все правильно говорю, божественная Люси?..
Все весело рассмеялись после последней реплики рыжего и его галантного полупоклона белоснежной совушке.
— Как он завернул про театр жизни и божественных суфлеров! — хмыкнула Соня. — Божественный суфлер — это нечто новенькое.
Между тем парень, сдержанно улыбнувшись и поклонившись в сторону публики, продолжал свой рассказ:
— Глаза сов великолепно видят при лунном свете и в полной тьме, безупречное оперение делает их стремительный полет абсолютно бесшумным, а острый слух позволяет слышать малейший шелест травы. Совы охотятся на мышей — и здесь им нет соперников! — а также на кроликов, птиц и даже на рыбу в реке. Давайте попросим Люси поймать вот этот крошечный шарик…
Тут он молниеносным движением швырнул далеко вперед нечто чрезвычайно мелкое, и великолепная Люси, до того, казалось бы, лениво дремавшая, в одно мгновенье настигла брошенный предмет еще до того, как он упал в траву. Народ тут же восторженно зааплодировал, а парнишка горделиво раскланялся, вновь приняв на руку свою вернувшуюся белоснежную красавицу.
— Классная сова, — проговорила Соня. — Я бы не прочь завести такую в своем саду. У меня там полно мышей.
Да уж, что ни говори, а садик вокруг Сониного особнячка, который расположен в прямо противоположном от меня конце столицы, оставляет желать лучшего. Взять мой домик с петушком на флюгере, оставленный мне в дар мамой, отбывшей несколько лет назад на постоянное место жительства в далекую Танзанию. Безупречный сад, дорожки, газончики плюс роскошная оранжерея; все — образец порядка и ухоженности благодаря в первую очередь Ваську Щекину, который работает у меня в качестве садовника с тех пор, как я понял, что самому содержать в порядке зеленое царство мне не под силу.
А вот Соня никогда не занималась ни своим так называемым садом, ни территорией перед домом. Все ее гости паркуются, где им угодно, растущие там и тут деревца на редкость квелы и непрезентабельны. В таком случае вполне возможно, что главная достопримечательность Сониных диких джунглей вокруг дома — армия мышей. Интересно, чем они там питаются?..
Я еще доводил до завершения свою ироническую мысль, как где-то в неприятной близости послышались веселые и не совсем трезвые голоса. Я обернулся. Разумеется, это была все та же компания, что сидела по соседству с нами на террасе перед отелем: два самых обычных непримечательных парнишки и тип, то бишь неприятный блондинчик. Естественно и натурально, он был слегка пьян и, широко улыбаясь, вновь нагло пялился на мою Соню, у которой, кстати отметить, тут же появилась на лице интересная улыбка. Я сурово сжал зубы.
— Времена меняются, а вот Ален — ничуть, — вдруг раздался откуда-то сбоку высокий девичий голос. — И кто бы мог подумать, что я встречу его здесь, в моем втором родном доме — в Уорвике!
Стоит отметить, что данная неожиданная реплика прозвучала по-русски, что и заставило нас с Соней слегка вздрогнуть. Мы с ней одновременно повернулись на этот звонкий голос и увидели высокую леди, внешне с ног до головы выдержанную в стиле суровых времен рыцарей и крестовых походов: с высокой прической и в строгом платье с высоким воротником и длинными рукавами. Полагаю, именно из-за таких вот дам в глухом Средневековье рыцари бились на копьях до потери пульса. У дамы были ослепительно-рыжие волосы и круглые блестящие глаза, а на лице играла приветливая и радостная улыбка — она даже распахнула руки, словно собираясь меня обнять.
Пару минут я стоял дуб дубом, пытаясь сообразить, откуда эта дама может меня знать и почему ее лицо кажется смутно знакомым. Тут она сама пришла мне на помощь, заодно подскочив и таки обняв крепко и пылко обеими руками:
— Не узнал. Стыдно, Ален! В твои-то годы страдать провалами памяти! Напоминаю: первый курс литературного института, специальность переводчика художественной литературы, ты — с французского, я — с английского…
Продолжения не потребовалось, я моментально все вспомнил: Роза Мимозина, которую, естественно и натурально, все тут же прозвали Розой-Мимозой, красавица и умница, помешанная на литературе Англии раннего Средневековья. С ней у меня была короткая, но яркая love story, завершившаяся с обоюдного согласия без кровавых трагедий, потому как мы оба сделали простой вывод: «Не пара!»
Умница Роза быстро поняла, что с таким недалеким парнишей в часы досуга она не сможет обсудить даже такую мелочь, как достоверность трудов Гальфрида Монмутского, а я кожей почуял, что ее бесконечные рассуждения о метафорах в поэзии Чосера сделают из меня заику и страстного ненавистника мировой литературы в целом и британской в частности.
Сто лет назад мы с ней обсудили все это под рюмочку водки и расстались добрыми друзьями. Вот почему теперь, внезапно повстречав и признав подругу литературной юности, я также крепко обнял ее в ответ.
— Роза-Мимоза! — Я троекратно чмокнул ее в румяные щечки. — Вот кого не ожидал встретить в доброй старой Англии!
— Неужто не ожидал? Обижаешь, — несколько нервно рассмеялась самолюбивая Роза. — Я ведь еще тогда частенько говорила тебе, что добьюсь своего и перееду на постоянное место жительства в Великобританию. Как видишь, все вышло по-моему! Я проживаю в городке Уорвик графства Уоркшир и работаю в театральном обществе «Влюбленные в Шекспира» местного университета, подготавливая богатейшую программу развлечений для туристов. Добро пожаловать, мой дорогой! Тебе невероятно повезло: у тебя есть превосходный и абсолютно бесплатный гид!
Она красиво взмахнула руками и рассмеялась.
Надо было видеть Соню в тот самый момент! Бедняжка и думать забыла про своего пьяного блондинчика; она стояла, словно оцепенев, бледная, как смерть, с безумно сверкающими от нанесенного оскорбления глазами. Мало того, что я до сих пор не удосужился представить ее своей старой подруге, так плюс ко всему налицо нелепая ситуация: среди двух женщин не Соня была центром моего восторженного внимания, но абсолютно другая — на ее взгляд, совершенно непривлекательная и банальная рыжуха.
Я не мог не усмехнуться с ноткой торжества: похоже, боги наконец-то пожалели меня, дав мне фору перед подругой, которая столько раз изменяла мне, как говорится, не отходя от кассы, трепала нервы и заставляла изводиться ревностью. И вот наконец-то я пылко приветствовал при ней другую красавицу. Мелочь, а приятно!
Но пора и честь знать. Я, словно внезапно припомнив, что рядом со мной — лучшая девушка на свете, хлопнул себя по лбу.
— О, господи, Роза, чуть не забыл! Позволь представить тебе мою подругу — Соня Дижон, художница, приехала сюда на пленэр, а я ее сопровождаю.
Соня надменно усмехнулась, чуть склонив головку к плечу:
— Здравствуйте, Роза. У вас прекрасное имя: роза — королева цветов.
— Здравствуйте, Соня. — Роза точно так же чуть наклонила голову, сложив губы точно в такую же мини-улыбку. — Спасибо за комплимент, но ваше имя не менее прекрасно: София означает мудрость.
Светский этикет: Соня еще раз холодно улыбнулась, едва ли не присев в книксене. Будь я на месте Розы, поспешил бы побыстрее распрощаться, но Роза-Мимоза уже в годы нашей юности отличалась завидной энергией и здоровой наглостью — ее всегда мало интересовали чужие эмоции и оценки, гораздо больше — собственные интересы и амбиции.
